— Да, государь, — подтвердил восторженный стражник, — Двое зеенодских негодяев хотели пронести в нашу славную столицу галюциногенные грибы. Но мы хорошо сработали и не допустили!

Поправлять этого стражника, который явно был не в курсе произошедшего преступления, что поймали зеенодцев вовсе не комендантские растяпы, а ниндзя контрразведки, Олег не стал. У него вообще, было, мелькнула мысль заменить горе-наркоторговцам смертную казнь каторгой, всё же случившееся с ними, в его родном мире характеризовали бы как полицейскую провокацию, а такое не во всех странах считалось законным. Во всяком случае, в России бы таких оправдали, в США или Финляндии, к примеру, как он знал, нет.

Мимолётный наплыв милосердия он с себя скинул — залётные гости знали на что шли. Да и расстраивать народ и Клемению, примчавшуюся сюда наверняка с подачи баронессы Чеппин, не хотелось совсем. Такие зрелища жадному до них люду демонстрировались у него в последнее время всё реже.

— Неужели тебе такое плебейское представление нравится больше театра, Клео? — с Промзоны, дождавшись окончания казни и посетив предприятия текстильщиков, Олег возвращался в карете с Клеменией и первой статс-дамой, — У меня от их воплей уши заложило больше, чем от грохота пушки. Вот бы куда надо было тебя взять.

— Так ведь не взял же, Олег, — Клемения, не стесняясь Чеппин, слишком близко прижалась своим роскошным телом к императору, — И при чём здесь театр? Театр я тоже очень люблю. Кстати, чем мы ещё сегодня займёмся?

Отодвигаться от Клео и изображать из себя невинность Олег не стал — уж о том, где королева провела прошедшую ночь, баронесса знала прекрасно. Да весь дворец наверняка об этом знал. А на её вопрос ему очень хотелось поинтересоваться, не соскучилась ли она по одному очень симатичному виконту из Лара-Сара. Но вздохнув, сказал другое.

— Мне ещё работы на сегодня много надо будет переделать. Да и тебе не мешало бы подготовиться к общению с Иргонией. Ты, надеюсь, не забыла, что мне обещала? А чтобы вам было о чём с ней поговорить, я предлагаю тебе посетить Псковский офис императорской парфюмерно-косметической компании. Там куча новых образцов специально к твоему приезду приготовили.

Немного приврал, конечно, император — образцы в центральном офисе всегда имелись и постоянно обновлялись. Зато вопрос с времяпровождением королевы решился к обоюдному удовольствию обоих. Да и баронессы Чеппин тоже.

Королева Бирмана, которая очень хотела вновь вернуть своему организму сорокалетний возраст, выглядела просто прекрасно.

Она смотрела на молодого императора с улыбкой голодной львицы. Впрочем, при этом не облизывалась и съесть не пыталась.

— Семеро, Олег, я уже начала подозревать, что чем-то заслужила твою немилость, — делилась Иргония своими тревогами, — Если ты осерчал из-за того, что я хотела проучить жадного Толера, так я ведь сразу отошла назад, едва получила письмо Гортензии! И вообще, ты не хуже меня знаешь, что король Геронии самый жадный и наглый тип.

— Да ничего я не осерчал, Иргония. Разве можно на друзей обижаться по таким мелочам? А насчёт Толера, соглашусь только со вторым. Чтобы ты поняла, как жестоко ошибаешься с первой характеристикой, я познакомлю тебя со своим министром финансов Армином.

Королева Бирмана прибыла на день раньше, чем Олег рассчитывал. Устраивать пышную церемонию встречи Олег не стал, да и Иргония к ней не стремилась — цель её прибытия была вовсе не деловой. Это император замыслил превратить частный визит Бирманской королевы в политический.

Но хоть её поездка и была сугубо неофициальной, как она думала, всё же прибытие королевы соседнего дружественного государства — это не приезд какой-нибудь купчихи. Во всяком случае, так ему объяснила баронесса Чеппин.

Первая статс-дама взялась им крутить, как это всё время раньше норовила делать её подруга Веда, разве что в постель к нему не лезла — тут надо отдать Чеппин должное, нравов баронесса была весьма патриархальных.

Она раздражала императора неимоверно, но свои порывы отделаться от Чеппин Олег сдерживал по двум, весомым для него, причинам. Первая была в том, что её муж был по-настоящему заслуженным, храбрым и честным воякой, а вторая заключалась в том, что баронесса реально хорошо, почти как Веда, управлялась с дворцовым хозяйством. А ещё она прекрасно разбиралась во всякого рода вопросах этикета.

Убрать её из дворца для Олега было делом плёвым, вот только, кто потом будет гонять дворцовую прислугу и строить придворных? Самому, что ли, этим заниматься? У него и без этого есть чем себя загрузить.

Баронесса и настояла на том, чтобы устроить в честь приезда королевы-соседки приём. Длилось это мероприятие недолго, но два главных действующих на нём лица успели известись. Император считал это впустую потраченным временем, а Иргонии не терпелось омолодиться. Удовольствие от приёма получали только придворные, ограниченный круг которых пришлось приглашать, и Клео, которая вообще любила такие мероприятия, на которых она могла блеснуть своей красотой и новинками одежды и парфюма с косметикой. К тому же, последним она накануне разжилась вполне прилично.

Наконец, когда мучения Олега и Иргонии закончились, они смогли уединиться в гостиной, сославшись на важный конфиденциальный разговор. И вот Олег с удовольствием разглядывал жаждавшую его магического воздействия бирманскую королеву.

— А ведь это первый раз, дорогой друг, когда ты не спешишь меня обрадовать, — несколько напряжённо сказала собеседница, — Я уже пол-дня в Пскове, и всё ещё не получила того, за чем приехала.

— Ты просто не видишь себя со стороны, — усмехнулся Олег, — И ни одно зеркало не в состоянии передать, как замечательно ты выглядишь. Только поэтому я и не торопился, Иргония, боялся сделать хуже. Впрочем, раз таково твоё желание, то противиться я ему не стану.

С этими словами император наложил на королеву заклинание Омоложения, нисколько не пожадничав с напитыванием конструкта магической энергией.

Иргония, собственно говоря, получила всё, на что она рассчитывала, отправляясь в путь. Но теперь настало время императору получить то, что запланировал он. Только спешить со своими предложениями он не стал, решив сначала поймать Иргонию в сети привлекательности Пскова.

Правда, для начала необходимо было уберечься от вспыхнувшего в глазах очередной королевы желания по-своему отблагодарить молодого и очень интересного императора. В родном мире Олег и мечтать не мог о том, что станет объектом симпатии сразу двух королев, а сейчас — вот ведь гримаса судьбы — ему хотелось этого внимания избежать.

И способ, уже однажды им проверенный, у него был. Та самая американская рекомендация, гарантирующая спасение от изнасилования молодой девушки в тёмном переулке неграми-бандитами, когда всего-навсего надо было бросить им баскетбольный мячик.

Пусть Олег не красна девица, а Клео с Иргонией не темнокожие бандиты Нью-Йорка, но и мячик у Олега гораздо привлекательней — Псков мог предложить женщинам массу искушений. По приказу императора, Моцарт приготовил несколько концертных программ в исполнении трёх оркестров и десятка солистов, а Кара распорядилась насчёт показа множества театральных постановок.

Для королев это всё будет в новинку. Да даже, если бы это было ими уже видено много раз, они бы всё равно не отказались посмотреть и послушать ещё — Олег в этом убедился по не спадающему интересу псковитян.

Но и кроме музыкального и театрального искусств было чем увлечь молодых женщин. Псков в этом мире стал первым городом высокой моды, словно Париж или Милан в мире Земли. Пусть слава об этом ещё и не растеклась по всему материку, но то, что это уже вскоре случится, у Псковского императора никаких сомнений не было.

А ещё были городской парк с невиданными здесь никем ранее аттракционами, конка, магазины, предлагающие огромный ассортимент и красивейшая архитектура, лучшие образцы которой Олег откровенно позаимствовал из родного мира.