Добравшись туда, Макаренко и репортер застали не только самого хозяина, но и местного полицейского пристава, который поведал, что деревенские косари умудрились-таки изловить одно из странных существ, пугавших округу в последнее время, и запереть его в амбаре.

– Так что вы уж, Лев Васильевич, не откажите отправиться туда со мной и освидетельствовать эту тварь, – говорил пристав. – Мужики темные, им всё бы сказки дедовские вспоминать. А тут в вашем лице наука современная!..

Профессора, судя по блеску его глаз, убеждать особо не требовалось.

– Я же не зря говорил вашему начальству про древнее зло, – обратился он к штабс-капитану. – Вот и доказательство, что это вовсе не галлюцинации!

На дальний хутор отправились все вместе, ибо репортер тоже не желал оставаться в стороне. Однако еще по дороге пристав встревоженно пробормотал:

– Что-то гарью тянет…

Оказалось, что амбар, в котором мужики заперли свою добычу, внезапно вспыхнул и за считаные мгновения сгорел дотла. И никаких костей на пепелище не обнаружилось.

– Утек, подлец! – закричал один из местных жителей, увидев представителя власти в лице пристава. – Как есть утек, ваше благородие! На болото свое поди опять подался.

– Архип, ты его сам-то видел? – строго спросил пристав.

– Да и не его одного, ваше благородие! Они там прямо толпой бродят…

– А какие они? – вмешался Макаренко.

– Да как сказать… Вроде и на людей похожи. Однако бормочут чудно, в деревню не идут, хотя на девок и баб молодых очень даже поглядывают. Глаза в сумерках светятся у них, ну прямо как у волков. Люди по деревням пропадать начали, вот ведь незадача какая.

– И у вас, вот здесь, пропадали?

– Так еще в прошлом годе двое парней сгинули! Старики говорили, их нечисть на болото утащила. Вот мы и решили изловить нечисть-то эту. А он утек, подлец эдакий…

– Дядя Архип, – воскликнул подбежавший мальчишка, – а ведь там кажись, следы остались.

Пристав и штабс-капитан переглянулись. Азарт манил в погоню, но солнце уже касалось горизонта. А ночью на болоте делать явно нечего. Поэтому на последовавшем импровизированном совещании было решено заночевать на хуторе и ранним утром отправиться на поиски.

Так и поступили. Следы неведомого создания были подозрительно похожи на человеческие, но цепочка их то и дело прерывалась. После нескольких часов блужданий по лесу поисковая группа вышла к большому озеру. На первый взгляд, его топкие берега казались непроходимыми. Однако вскоре нашлась неприметная тропинка, которая привела к покосившейся избушке, окруженной сараями и прочими пристройками.

– Кто здесь живет? – спросил Макаренко у Архипа. – Рыбаки?

– Да какой человек станет жить в этом гиблом месте? Ох, не к добру это…

Избушку можно было счесть и вовсе необитаемой, но дверь оказалась заперта, а в ответ на стук изнутри донеслось пожелание утонуть в трясине, провалиться под землю и быть вечно проклятыми. Дверь тут же снесли с петель, обнаружив в избушке растрепанного человека в одеянии из домотканого деревенского холста и потертой парчи.

– Я повелитель новых эльфов! – кричал он, свирепо вращая горящими глазами. – Вы жестоко раскаетесь, что потревожили меня!

– В желтый дом… – флегматично проговорил пристав. – Тут как раз есть один в ближайшем городке.

Безумца связали полами его же собственной хламиды, после чего принялись осматривать дом и пристройки. Было найдено множество странных приборов и приспособлений, батареи бутылей с неизвестными веществами. В одном из сараев обнаружили полтора десятка тех самых созданий, которые пугали крестьян. Действительно похожие на людей, они крепко спали, пребывая то ли в глубоком трансе, то ли под воздействием опиума или иного наркотического средства.

Задав пленнику вопрос, кто это такие, Макаренко услышал в ответ:

– Это эльфы! Мои эльфы!

– Откуда они взялись?

– Я умею делать их из людей!

– И что, – хмыкнул пристав, – получаются лучше старых?

– Вы ничего не понимаете! Эльфы у меня жену увели! Ну ничего, теперь мои молодцы отомстят, уводя их жен!

– И ради этого столько трудов…

– Это будет новая раса, эльфолюди! Например, вы пользуетесь телефоном? А у эльфов телефон будет звонить в голове.

– Ага, – пробормотал себе под нос репортер, – я смотрю, у тебя в голове уже не то что телефон, а телеграфная установка и башенные часы…

– У них будет своя империя и свой император!

– Та-а-ак! – оживился Макаренко. – Похоже, желтый дом подождет, господин пристав. Это наш клиент.

Доставленный в Москву, в одну из секретных лабораторий III отделения, пленник оказался мещанином Пуделькиным, который когда-то учился в Лесной академии на ветеринара и преподаватели считали его весьма одаренным студентом.

Теперь он весьма охотно рассказывал, как с помощью пластических операций и наркотиков превращал заманенных им намеренно или случайно забредших в избушку бедолаг в «новых эльфов» – с острыми ушами и фонариком во лбу. И твердил о светлом будущем нового Эльфланда.

Оказалось, что при всем своем безумии, Пуделькин весьма скрупулезно записывал результаты опытов. Чемодан с материалами был, по его словам, закопан на берегу Москвы-реки возле «старой каменной головы».

– Штабс-капитан! – вознегодовал прибывший к этому времени из Питера полковник Волков. – Эдак вы не только ордена за поимку злодея не получите, но и имеющиеся награды можете потерять. Быстро за чемоданом!

Но тут Пуделькин впал в меланхолию и на вопросы о точном местонахождении пресловутой головы только мотал головой и мычал невнятное.

Макаренко отправился в университет к профессору Соколову, где застал и его самого, и репортера Сергея. На вопрос о «старой каменной голове» газетчик отреагировал живо:

– Так это в селе Знаменском! А что там такое?

– Если вести отсчет от нее, то, согласно некоторым преданиям, можно найти дорогу в древнее царство… – вмешался профессор.

Штабс-капитан, избегая лекции о древних царствах, не имеющих прямого отношения к расследуемому делу, поспешил откланяться. И, заглянув в карту Московской губернии, устремился в Знаменское. Однако не нашел там никаких камней, в которых можно было бы при известном воображении усмотреть сходство с головами.

«Заманили! Злодеи! Заговор!»

До ближайшей станции Макаренко бежал бегом, а на платформе узнал, что поезд будет после обеда. Мол, в такой чудесный выходной день господа с дач в город не уезжают, зачем машину порожняком гонять… Можно, конечно, если господин очень уж спешит, заказать экстренный поезд, но это только в Одинцове, а туда пятнадцать верст.

Штабс-капитан, ругаясь на чем свет стоит, предъявил свои полномочия и даже, кажется, помахал перед носом железнодорожного служащего, табельным оружием. Так шумел, что привлек внимание местных жандармов.

Но, узрев удостоверение сотрудника пятого делопроизводства, стражи железнодорожного порядка обещали поспособствовать. Однако единственным транспортным средством, которое ему смогли предоставить, была штатная жандармская велодрезина, на которой Макаренко и помчался в столицу. Покрытый удивительно едкой железнодорожной пылью и задыхающийся, он добрался до ипподрома на окраине, где наконец-то сдал проклятый транспорт дежурному жандарму, а себе нашел извозчика, которому приказал ехать к «Новому времени». Где еще искать этого бумагомараку Сержа?..

– А вы слушали, барин, что нынче ночью было-то? – поинтересовался извозчик, чья кляча, несмотря на приказ «гони!!!», весьма неспешно трусила к повороту на Петербургское шоссе.

– Нет, – внутренне холодея, пролепетал штабс-капитан. – Что?!

– Так опять злодеи пытались государя погубить, – извозчик указал кнутовищем в сторону Путевого дворца.

– А… а разве государь в Москве? Не объявляли же…

– Ин-ко-гни-то! – важно выговорил кучер. – Так вот царь приехал, чтобы никто не знал, богадельню вот эту, что мы сейчас проезжаем, посетить, денег убогим раздать. И тут злодеи…