После визита Хайле Селассие в Югославию Тито отправился в долгую поездку по странам Азии, конечным пунктом которой стал город Бандунг в Индонезии, где состоялась конференция глав двадцати девяти азиатских и африканских государств. Это было в 1955 году, еще до того, как «ветер перемен» принес независимость десяткам африканских стран. Зимой 1958/59 года, когда в советско-югославских отношениях вновь наступило ухудшение, Тито отправился в трехмесячное путешествие, побывав в Индонезии, Индии, Шри-Ланке, Эфиопии, Судане и Египте. Причем в последней из этих стран он приобрел особого союзника в лице полковника Насера.

В угоду египетскому руководителю Тито поставил под угрозу отношения Югославии с Францией, согласившись оказать помощь алжирским националистам. На пресс-конференции в 1959 году президент де Голль включил Югославию в число стран Восточной Европы, чьи режимы, установившиеся при помощи советских штыков, рухнули бы в случае проведения свободных выборов[460]. В благодарность за помощь Тито полковник Насер поддержал идею проведения первой конференции неприсоединившихся государств, которая состоялась в Белграде в 1961 году. Тито воспользовался своим положением хозяина конференции, чтобы придать ей просоветскую, антизападную направленность. В то время это служило его целям.

Тито встречался и с жестокими лидерами-психопатами, каких тоже было немало в «третьем мире», такими, как Иди Амин из Уганды, но никогда не сближался с ними. Не оказывал он поддержку и террористическим организациям, например, Африканскому национальному конгрессу, получившему субсидии из Советского Союза. И Хайле Селассие, и Сиануку угрожали коммунистические террористы советской или китайской закваски. Несмотря на то, что эти забавы стоили Югославии недешево, она иногда получала неплохие прибыли от сотрудничества с неприсоединившимися странами. Завод имени Раде Кончара продавал трансформаторы и генераторы по всему «третьему миру». На верфях Сплита и Риеки строились корабли для индийского торгового флота. Югославы стали сооружать крупные объекты в Африке – конференц-зал Организации африканских государств в Габоне и дворцовый комплекс в Центрально-Африканской Империи.

В ходе чехословацкого кризиса 1968 года Тито к своей большой досаде обнаружил, что большинство неприсоединившихся стран либо обошли молчанием советское вторжение, либо даже одобрили его. Чтобы заручиться поддержкой своей точки зрения, Тито в конце 1969 году предпринял длительное турне по Африке от Алжира до Дар-эс-Салама, а затем по Восточной Африке до Каира, где встретился с полковником Насером в двадцать третий раз за пятнадцать лет. На третьей конференции неприсоединившихся стран, проводившейся в Лусаке в 1970 году, Югославия все еще была единственным европейским членом организации, которая поставила перед собой задачу изгнать из Африки белых. Кроме того, Тито исполнилось уже семьдесят восемь лет и он начал терять страсть к путешествиям. Однако в «третьем мире» у него было много молодых почитателей, включая панамского лидера Омара Торрихоса, друга знаменитого романиста Грэма Грина, который написал о нем в книге «Мое знакомство с генералом». Торрихос сказал, что Грин напоминает ему Тито.

Соперничество Тито с советским блоком и его несомненный авторитет в движении неприсоединившихся стран способствовали тому, что его имя постоянно мелькало в газетных заголовках, в то же время его главное достижение во внешней политике – сближение с Западной Европой, отошло на задний план. Особенно наглядно это проявилось на примере отношений Югославии с ее двумя старыми врагами – Австрией и Италией. В мае 1945 года, когда Тито выдвигал притязания на Южную Каринтию и большую часть Венеции-Джулии, югославской армии в Триесте противостояли западные союзники, угрожавшие войной. Массовые убийства итальянцев во время «Сорока дней», а также сербов и словенцев, выселенных из Австрии, создали Тито репутацию фанатика и чудовища. В течение следующих трех лет Триест был после Берлина самым опасным местом на всем протяжении «железного занавеса». После того, как на австрийско-югославской границе были сбиты американские самолеты, в нью-йоркской прессе появились призывы сбросить на Белград атомную бомбу. Даже после ссоры со Сталиным Тито заявлял, что Югославия никогда не снимет с повестки дня вопрос о Южной Каринтии. Еще в октябре 1953 года он поговаривал о том, что пошлет танки в Триест. Но через несколько лет Австрия и Италия стали близкими друзьями Югославии.

В мае 1955 года, когда Хрущев нанес свой первый визит в Югославию, признав, что существуют «разные дороги к социализму», Советский Союз подписал договор о прекращении военной оккупации Австрии. После церемонии в Бельведерском дворце австрийское правительство заявило о том, что Австрия будет поддерживать и защищать «постоянный нейтралитет», не присоединится ни к какому военному блоку и не допустит создания иностранных военных баз на своей территории.

Вскоре в Югославию хлынул поток туристов сначала из Австрии, а затем из Германии. Зимой они отдыхали на лыжных курортах в горах, а летом на побережье. В конце 50-х мне случилось побывать в Бледе, в Северной Словении. Там я встретил одного капитана югославской армии, который в отпуске подрабатывал тем, что обслуживал сексуально озабоченных германских и австрийских туристок. Во время войны словенцы были самыми ярыми противниками немцев и итальянцев и самыми фанатичными коммунистами. С конца 50-х годов сотни тысяч югославов устремились на поездах через Австрию в Германию, Швецию или Бельгию в качестве иностранных рабочих («гастарбайтеров»). Через несколько лет многие из них вернулись на автомобилях, купленных на заработанные деньги. Уровень жизни в Словении был теперь почти таким же, как и в Каринтии по ту сторону границы.

Югославско-итальянские отношения наладились вскоре после того, как в Лондоне в 1954 году был подписан договор, урегулировавший проблему Триеста. Одним из первых проявлений нормализации отношений стало увеличение объема двусторонней торговли и инвестиций. Особенно обрадовало югославских рядовых граждан-потребителей решение о строительстве в Крагуеваце автозавода при помощи всемирно известной автомобильной фирмы ФИАТ. Процесс сближения двух стран породил увлечение итальянской культурой и стилем во всем, начиная от искусства и кинематографа и кончая одеждой, поп-музыкой и футболом.

Постепенно югославы помирились со своими прежними закоренелыми противниками – Ватиканом и Итальянской коммунистической партией (ИКП). Заключение в тюрьму архиепископа Степинаца привело к разрыву дипломатических отношений с Ватиканом в октябре 1953 года, во время триестского кризиса. Отношения стали улучшаться после смерти Степинаца в 1960 году и после Второго ватиканского собора 1962 года. В 1966 году был подписан протокол о восстановлении дипломатических отношений.

Отношения Союза коммунистов Югославии (СКЮ) с Итальянской компартией улучшились в 1955 году после визита Хрущева в Югославию. ИКП сочувствовала «титоизму» в Польше и безоговорочно встала на сторону Тито во время чехословацкого кризиса в 1968 году. В 50-е годы, еще до начала разговоров о «еврокоммунизме», ИКП стала открытой, прагматичной и здравомыслящей. Органы местного самоуправления, находившиеся под контролем коммунистов, например, в Болонье, функционировали эффективно. И даже там, где их участие в муниципальной жизни было эпизодическим – в Венеции и Палермо, они показывали себя с лучшей стороны. Во всех этих городах в 60-е годы коммунисты говорили с симпатией о «югославском пути к социализму».

Триест сам являлся ярким свидетельством сближения.

Словенцы в горных окрестностях Триеста свободно передвигались в обоих направлениях через границу, которая когда-то была самым жутким участком «железного занавеса». На празднике, посвященном завершению виноградного сезона, который мне довелось посетить в Сан-Антонио в Боске, всего лишь в ста ярдах от границы с Югославией, я увидел югославских милиционеров, поднимающих бокалы с вином; на сцене пел хор из Любляны, и все знали югославские песни. Это была та граница, где во время моей службы в армии по беглецам стреляли из пулеметов. Теперь же здесь присутствовали и югославские солдаты в форме, которые попадали сюда, в Триест, фуникулером из Опчины. Югославские гости в Триесте выглядели самодовольно, даже триумфально. «Раньше мы приезжали сюда за качественными товарами, – сказала мне покупательница в магазине, – теперь же мы ездим сюда, потому что здесь дешевле».