— Да.

— Опишите расположение комнат.

— Два этажа. Лоджия идет вокруг всего второго этажа. Офис находится в северной части здания на первом этаже. Все остальное пространство занимают комнаты.

— Какова нумерация комнат на первом этаже?

— Комната, которая идет сразу же за офисом, имеет номер 102, далее 103, и так далее.

— Вы захватили с собой лист регистрации от одиннадцатого октября сего года?

— Да, — сказал Гутьерос и передал большой желтый лист.

— Кто занял комнату номер 102 в тот день?

— Айра Уайт из Финикса, штат Аризона.

Хайсмит повернулся спиной к свидетелю и посмотрел на Мартина Дариуса.

— А кто занял комнату под номером 103?

— Элизабет Макговерн из Сиэтла.

— Вы сами оформили мисс Макговерн?

— Да.

— В каком часу?

— Почти сразу же после полудня.

— Я представляю свидетелю улику тридцать пять. Узнаете эту женщину?

— Это мисс Макговерн.

— Уверены?

— Да. Она очень привлекательна, — с грустью заметил Гутьерос. — Когда я увидел на фотографии ее труп в «Орегониа», то сразу же узнал эту женщину.

— Какую фотографию вы имеете в виду?

— Фотографию убитой женщины. Но только там говорилось, что ее имя Виктория Миллер.

— Вы позвонили в офис окружного прокурора сразу же, как только прочитали газету?

— Сразу же. Я говорил с мистером Пейджем.

— Почему вы решили позвонить?

— В статье сообщалось, что женщина исчезла ночью одиннадцатого октября, поэтому я и решил, что полиции следует знать о парне, которого я тоже видел в тот день.

— Что за парень?

— Тот самый, что был с убитой в одной комнате.

— Вы видели мужчину в комнате вместе с миссис Миллер?

— Ну, не совсем в комнате. Но я видел, как он входил и выходил из этой комнаты. Он и раньше бывал здесь.

— Вместе с миссис Миллер?

— Да. Раз или два в неделю. Она обычно занимала номер, а мужчина появлялся позднее. — Гутьерос покачал головой, словно в недоумении. — Но что никак не идет у меня из головы, так это то, что если парень хотел остаться незаметным, то зачем ему разъезжать на дорогой машине.

— Какой машине?

— На потрясающем черном «феррари».

Хайсмит принялся копаться на столе среди других улик. Затем передал фотографию свидетелю.

— Я передал улику за номером девятнадцать. На фотографии изображена машина Мартина Дариуса — черный «феррари». И теперь я спрашиваю свидетеля: это тот самый автомобиль? Именно на нем ездил человек, который вошел в комнату вместе с миссис Миллер?

— Уверен, что это и есть тот самый автомобиль.

— Почему вы так уверены?

И тогда Гутьерос прямо указал на стол защиты.

— Мартин Дариус — вот он, да?

— Да, мистер Гутьерос.

— Он и есть тот самый парень.

— Почему вы не рассказали мне о Виктории Миллер? — спросила Бетси Мартина Дариуса, как только они остались одни в комнате для посещений.

— Не волнуйтесь, — спокойно ответил Дариус.

— Не надо успокаивать меня, — взорвалась Бетси, взбешенная хладнокровием своего клиента. — Черт возьми, Мартин, я ваш адвокат! Разве вам не приходило в голову, что я нашла бы интересным тот факт, что вы сначала оттрахали одну из жертв, потом поколотили ее как раз в тот день, когда она и исчезла?

— Я не бил Викки. Я просто сказал, что не хочу больше ее видеть, и тогда она ударилась в истерику. Она сама напала на меня и пришлось как-то ее успокоить. И кроме того, какое отношение имеет мое траханье с Вики к слушаниям об освобождении под залог?

— Потому что именно этот факт и может испортить все дело, Мартин. Я знаю Норвуда. Он придерживается строгих правил. Очень старомоден. Этот тип был верен своей жене в течение всех сорока лет совместной жизни и каждое воскресенье ходил в церковь. Если бы вы предупредили меня заранее, мне удалось бы смягчить удар.

— Извините, — совершенно спокойно произнес Дариус, пожав плечами.

— Может быть, вы спали и с Лаурой Фаррер и с Венди Рейзер?

— Я не был с ними близко знаком.

— А как насчет вечеринки в торговом центре?

— Там было около трех сотен людей. Я даже не припомню, разговаривал или нет с этими женщинами.

Бетси откинулась на спинку стула. Ей было сейчас очень неуютно в одной комнате с Дариусом.

— Куда вы отправились после того, как оставили мотель «Гасиенда»?

— На встречу с представителями фирмы «Бранд, Гейтс и Уолкроф». Мне надо было встретиться с Рассом Миллером и с другими, работающими над рекламой «Дариус констракшн». Я хотел назначить Расса ответственным за все счета компании, его предшественники явно не справлялись.

— Какой же вы хладнокровный, сукин сын, Мартин. Трахаете жену Миллера, а затем бросаете ему кость повкуснее. А к самой женщине относитесь без всякой жалости, зная, что она была зверски убита в тот день. Доктор Грегг сказала, что она жила несколько часов со вскрытыми внутренностями, медленно умирая при этом от нечеловеческой боли. Только представьте себе, как ей пришлось страдать, прежде чем она умерла.

— Нет, Тенненбаум, я ничего не знаю о ее страданиях, — произнес Дариус, и улыбка медленно исчезла с его лица. — Не знаю, потому что никого не убивал. Но как насчет того, чтобы и мне перепала часть вашей симпатии? Ведь прижали-то в угол меня. Это я просыпаюсь каждое утро в тюряге и ем какую-то баланду, которую считают здесь пищей.

Бетси еще раз взглянула на Дариуса и поднялась с места.

— Охрана! — крикнула она и стукнула в дверь. — Вашего общества мне на сегодня вполне достаточно, Мартин.

— Как скажете.

Слышно было, как охранник вставляет ключ в замочную скважину.

— В следующий раз, когда мы будем с вами разговаривать, потрудитесь выложить всю правду. Включая и то, что произошло в Хантерс-Пойнте.

Дверь наконец открылась. Дариус смотрел вслед своему адвокату, и странная улыбка исказила вдруг его губы.

Компания «Международный экспорт» находилась на двадцать втором этаже в здании банка «Интерстейт» и занимала маленький офис в самом углу по соседству со страховой компанией. Женщина средних лет испанского типа оторвалась от своего компьютера и посмотрела на вошедшего Регги Стюарта. Женщина казалась явно удивленной — видно, визиты здесь были не приняты.

Однако несколько мгновений спустя Стюарт уже сидел напротив Мануэля Охоа, великолепно одетого грузного мексиканца, смуглого, с пышными усами цвета соли с перцем.

— Это дело с Мартином не сулит ничего хорошего. Ваш окружной прокурор, наверное, сошел с ума, если решился арестовать такого человека. Конечно же, против Дариуса нет никаких улик? — начал Охоа, предлагая Стюарту сигару.

Стюарт жестом показал, что не курит.

— Честно говоря, мы не знаем, что у Алана Пейджа на уме. Он прижимает свои карты к груди и не дает на них взглянуть. Вот почему мне пришлось обратиться за помощью к людям, которые хорошо знают мистера Дариуса. Мы лишь пытаемся догадаться, что у Пейджа на уме.

Охоа кивнул, показывая, что всецело поддерживает эту позицию.

— Помогу, чем смогу, мистер Стюарт.

— Давайте начнем с того, что вы объясните суть ваших взаимоотношений с Дариусом.

— Мы деловые партнеры. В свое время он хотел построить торговый центр недалеко от Медфорда, а банки отказались финансировать этот проект, поэтому Дариус обратился ко мне.

— И как продвигались ваши совместные действия?

— Боюсь, что не очень хорошо. Позднее у Мартина начались серьезные неприятности. Мартин потерял кучу денег на строительстве. Его долги росли. Наше совместное предприятие тоже застопорилось. А тут еще это дело с трупами, которые нашли на стройплощадке.

— Насколько серьезно финансовое положение Дариуса?

Охоа выпустил клуб дыма в потолок.

— Очень серьезно. Я тревожусь о своих капиталовложениях, но они, слава Богу, надежно защищены.

— А если мистер Дариус не выйдет под залог или, более того, его признают виновным, что тогда произойдет с его бизнесом?