— Ты там давай аккуратней, побереги себя, — услышав, что я собрался в деревню, хмуро бросил старик. — А насчет рыбки так обязательно наловим, если лоботрясы эти, конечно, пойдут.

— Пойдут, куда они денутся, — улыбнулся я.

Наши боевые группы заметно страдали без вылазок, так что подобное предложение будет воспринято на ура. Хоть и внутри поселка еще очень много дел, но те, кто уже не раз ходил по острию ножа, просто не могут без очередной порции адреналина.

Дальше наш разговор угас сам собой, когда к речке вышли женщины, с тазиками, в которых было белье. Естественно, электричества на стиральные машинки не было, так что с этим всё по старинке. Сейчас вообще придется многое делать так, как делали это наши предки. Та же охота и рыбалка, та же стирка белья и огороды. Скорее всего, в обозримом будущем еще придется вырубать лес и выкорчевывать землю. Если вдруг обзаведемся скотом, то нужны будут пастбища, да и выращивание картофеля никто не отменял. В общем, чем больше я думал, тем больше проблем и забот вырисовывалось. Если мы хотим жить нормально, то предстоит сделать еще слишком много всего.

Все эти мысли раздражали не хуже комаров. Пришлось отбросить их в дальние уголки памяти и только после этого отправляться в дорогу. На воротах меня проводили пожеланием удачи, а Макс попросил не сдохнуть в очередной раз. Женька уже вовсю где-то мотался, так что мой уход он не застал.

Выйдя наружу, я неспешно пошел по дороге. Взгляд цеплялся за большие ямы, что мы раскидали по обочинам, а так же за ежи, сваренные из стальных прутьев. До противотанковых им, конечно, далеко, но, всё же, доехать до нас ходом не получится. Этакая небольшая буферная зона, на случай, если вдруг кто решит взять нас нахрапом.

Чем дальше я отходил от поселка, тем более неприятно становилось на душе. Тьма подтачивала самообладание, а так как шел я без света, то и её влияние ощущалось сильнее. Зрение, благодаря примеси крови темных эльфов, спокойно подстроилось под мрак, и никаких трудностей я не испытывал. Лишь заметно уменьшилась цветовая гамма, скатываясь в сторону серости. Зато я видел всё четко и без лишних теней. Каждое шевеление листвы, из-за порыва ветерка, каждый взмах крыльев небольшой птицы, перелетающей дорогу. Слух так же был на уровне, что позволяло мне держать большую площадь под контролем. Все шорохи и шелесты проходили фоном и хорошо откладывались в голове. Ну а способность видеть ауры так и вовсе помогала держать эмоции под контролем. И если бы не один нюанс, на который я обратил внимание при очередном посещении деревни, то это умение можно было и вовсе назвать имбанутым. Оказывается, расстояние в двести метров не было постоянным. Высокий уровень стражников деревни позволил понять, что эти двести метров превращаются в три, когда цель в два раза выше по уровню. И было немного странно, что я заметил это только на второе посещение, а раньше и вовсе не обращал внимания на дальность. Проскочила мысль на этакое обновление, что пофиксило имбовость пассивки, и именно этому я старался придерживаться, хоть и не афишировал свои догадки вслух.

Первый километр ожидаемо дался напряженнее всего. Каждую секунду я ожидал, что вот-вот из густых кустов вырвется какой-нибудь одержимый, который и вовсе не имеет ауры. На каждый шорох я поворачивал ствол, а на каждое движение был готов выпустить копьё. Лишь спустя минут двадцать я немного приноровился к облепляющей тьме и смог взять эмоции под контроль. Отголосок страха замер где-то в дальних уголках мыслей и вместе с этим пришло расслабление. Мышцы перестали дрожать, готовые сорваться в безумном движении, а взгляд наконец-то успокоился и не мельтешил по каждому кустику. Дорога из пути во тьму превратилась в обычную асфальтированную, без каких-либо страшных знаков и движений. Простой лес, простая зелень и совершенно обычные виды.

Так я и шел, в полной тишине, наедине с собственными мыслями. Несколько раз удалось увидеть ауры уже знакомых оленей, чьи рога тускло светились во тьме. Они не подходили к дороге, да и молниями швыряться не спешили. Так, мелькнули пару раз на грани видимости и на этом всё. Более мелких тварюшек мой аурный взор почему-то игнорировал. Заяц и тот выдавал себя лишь бледно-красной точкой, которая совсем не походила на ауру. Про остальную мелочь и говорить не стоит, лишь цепкий взгляд позволял спокойно обнаруживать всяких там бурундуков да белок.

Спустя три часа, когда на глаза попалась табличка с названием деревни, я даже как-то не поверил. Весь путь прошел без происшествий, сродни обычной вечерней прогулки. Ни единого выстрела или использования скиллов, я и меч-то не доставал, так как вокруг было слишком спокойно.

Уже подходя к деревне, я обратил внимание на заметные изменения. Вокруг неё оказалась вырублена полоса метров в сто. Стволы деревьев, очищенные от веток, аккуратными кучками лежали возле стен, явно готовы к транспортировке. До слуха доходил звук молотков и пил, а обилие расставленных по кругу факелов прямо-таки ослепляло. Так же внушало и количество снующих, под охраной стражников, людей. Их было явно больше сотни, так что гомон и разговоры, прерываемые смехом, стояли знатные.

Как только я оказался на виду, направленные в мою сторону арбалеты продержались так не дольше пары секунд. Дальше было сдержанное приветствие и под задумчивые взгляды, я прошел к воротам.

— О, Серый, — улыбнулся один из мужиков, протягивая мне свою лопату, что по недоразумению считалась рукой. — Где остальные?

С этим стражем ворот мы пересекались практически каждый раз, когда сюда наведывались. Либо случайность, либо мужик сильный косяпор. Насколько я успел узнать, прозябание и отпирание ворот сродни наказанию за проступки. Именно поэтому все стоящие здесь светили хмурыми мордами, да не рады были разговорам. В отличии, конечно, от Волта. Этот здоровяк, что был побольше Макса, трепаться любил и делал это хорошо поставленным басом. И вроде бы подобное должно раздражать, но от Волта можно получить много полезной информации.

— Сегодня я один, — пожимая руку, ответил я.

— А машину свою чё не загнал? — почесывая затылок под шлемом, недоуменно поинтересовался мужик.

— Ножками я, ножками, — хмыкнул я, не вдаваясь в подробности. — Смотрю, работы идут полным ходом? Расширяться надумали?

— Это всё староста, — тяжело вздохнул воин. — Мол, землю надо подготовить, на одной охоте долго не проживем. А так, с задатками на будущее, да и обезопаситься надо бы, и, в общем-то, брус лишним не будет. Уже начали его таверну расширять, да отдельные домики ставить. У нас ведь несколько семей в тесноте ютятся, надо бы подсобить. В общем делов много, а забот еще больше. Но это даже в радость. Всё мысли лишние в голову не лезут, а если и лезут, то таким неспокойным всегда есть чем заняться.

Вообще Волт был мужиком компанейским и любил выпить. Ну а после в нем просыпалось неуемное желание узнать кто же сильнее. А такие желания, как известно, без поломанной мебели не обходятся. Благо мужик он не сильно дурной и подобное никогда не доходит до чего-то серьезного.

— Молодцы, что тут скажешь, — улыбнулся я, пропуская телегу с бревнами. — Для меня есть что?

— Есть, как не быть, — тяжело вздохнул мужик, вмиг подрастеряв улыбку. — Зайди к старосте, он искал кого-нибудь поспособней. Ваши-то, кто остался у нас, еще слишком слабы, а вот тебе это, думаю, по плечу будет.

— Понял, — не став дальше расспрашивать, кивнул я. — Как обычно, запишешь пиво на мой счет.

— Вот за что я тебя уважаю парень, — хрустнув костяшками кулаков, довольно начал мужик, — так это за доброе сердце. Знаешь, как посреди этой темени настроение поднять.

— А то, — довольно улыбнулся я, оставив стражника на воротах и держа направление к центру деревни.

Вообще не только наши люди решили начать новую жизнь именно здесь, посреди неписей. Хотя, наверно, неправильно будет их так называть. Они все живые, со своими эмоциями, чувствами и пороками. Пусть даже являются слепками тех, кто погиб, но всё же они не искусственные.