Саймон снял пальто и протянул его Дигби, не глядя и даже не задумываясь, ибо мозг был занят обдумыванием возможных причин визита графини Уитком. Почему леди Геррит приехала? Какие новости она привезла?

— Чай готов, Дигби?

— Я уже подал его леди, сэр.

— Хорошо. — Саймон пересек холл, чувствуя, что сердце стучит в унисон с молотками мастеров, и вдруг увидел гостью.

Леди Геррит стояла у одного из больших окон гостиной и смотрела на кучи прошлогодних листьев и голые кустарники в саду.

Он остановился у порога, сознавая контраст между ее бледно-желтым одеянием и запущенной гостиной. Выцветшие гобелены, изображавшие сцены из легенд о короле Артуре, покрывали дубовые стены. Изумрудный шелк на креслах и диванах времен королевы Анны был вытерт по углам. Безсомнения, он казался ей эксцентричным затворником, скрывающимся в заброшенном логове. Саймон вздохнул, внезапно подумав, что на самом деле может превратиться в такого отшельника.

Леди Геррит обернулась, и на ее губах появилась хитрая усмешка:

— Будет стоить большого труда вернуть этот сад к жизни, молодой человек.

— Хочу предупредить вас, леди Геррит, что моя семья уже исчерпала все аргументы против покупки этого поместья. — Саймон выдавил из себя улыбку, направляясь к ней и подавляя желание немедленно спросить ее об Эмилии. — Но я — безнадежный упрямец.

— Я всегда знала, что вы человек убеждений.

Леди Геррит поставила чашку на чайный столик из красного дерева, стоявший около кресла-качалки, и направилась к нему.

— А я всегда знал, что вы красивая и необычайно проницательная женщина. Он взял ее длинные, нежные руки и поцеловал их, улыбаясь, глядя прямо в глаза, золотые глубины которых напомнили ему женщину, все еще приходившую к нему во снах.

Леди Геррит ответила сердечным рукопожатием.

— Как вы тут, мой дорогой?

— Прекрасно. — Он взял ее под локоть и проводил до дивана, стоявшего у камина, — оазиса тепла и света в этом мрачном зале. — Я был занят делами отца и приведением в порядок этого замка.

Леди Геррит осмотрелась.

— Представляю, сколько труда и времени требует этот дом.

Саймон усмехнулся:

— Я собираюсь нанять кого-нибудь для внутренней отделки, когда рабочие закончат свое дело.

— Да, теперь ясно, почему вы не приезжаете в Лондон.

Дом и дела были причиной его нежелания бывать в Лондоне. Но имелись и другие причины, почему он уцепился за свои обязанности землевладельца.

— Я никогда не любил городское общество.

— Вы понимаете, что о вас говорят все в городе? Вы — герой войны, тайный агент Адмиралтейства. Вас называют «таинственным лордом». Каждая хозяйка хочет быть первой, кто пригласит вас на свой вечер.

— Разве вы прибыли сюда просто для того, чтобы рассказывать мне, что я стал предметом всеобщего увлечения?

— Нет. — Леди Геррит положила руки на колени. — Я проделала такой путь, чтобы пригласить вас ко мне на бал.

Саймон удивленно посмотрел на нее;

— На бал?

— Я устраиваю вечер в честь Анны двадцать шестого числа этого месяца и очень хочу, чтобы вы присутствовали на нем.

Саймон удивленно посмотрел на гостью:

— Вы хотите, чтобы я присутствовал на балу в честь Анны?

— Именно так. Если кто-то и сможет нарушить затворничество «таинственного лорда», так пусть это буду я.

В памяти всплыли слова Эмилии: «мы встретились на балу в доме моей бабушки в Лондоне». Прошла целая вечность с тех пор, как они оказались вовлечены в эту фантазию. Ах, как бы хотелось возродить эти мечты! И как это опасно! Слишком опасно. Совместная жизнь не может быть построена на фантазиях.

— Я не очень уверен, что это хорошая идея.

— Почему же?

— Было бы не совсем мудро воскресить Шеридана Блейка, — произнес Саймон с горечью в голосе. — Это может вызвать проблемы для всей вашей семьи.

— Чепуха! Благодаря лорду Пембертону Эмилия стала любимицей общества. Все хотят знать о ее участии в выслеживании преступников.

Саймон улыбнулся:

— Я рад слышать, что репутация Эмилии не пострадала.

— Все это только благодаря вашей помощи. Саймон отмахнулся от благодарности:

— Я тот, кто едва не стал причиной скандала.

— Это была не ваша вина.

— Я просто рад, что никто не пострадал из-за происков моего отца.

— Приезжайте в Лондон, Саймон. Приезжайте на мой вечер.

Саймон посмотрел на огонь, на красновато-золотистое пламя, так похожее на волосы любимой женщины. В Лондоне ему не удастся от нее спрятаться. Городское общество не велико. Понадобилось время, чтобы успокоить раны, которые остались в его душе. Он не хотел растравить их снова.

— Я не принимаю предложение — мне нечего делать в Лондоне.

— Нечего? А я думала, что у вас есть там кое-какие дела. Вас там ждут.

Саймон посмотрел на нее, старательно скрывая под маской бесстрастия свое нетерпение.

— Скажите, уважаемая леди Геррит, что за план созрел в вашей очаровательной голове? Она пожала плечами:

— Я думаю, настало время помириться с Эмилией.

Саймон почувствовал, как что-то зашевелилось в груди, может быть, надежда?

— Эмилия знает, что вы здесь?

— Я сказала ей, что отправляюсь на несколько дней навестить друга. Он невольно улыбнулся:

— Сомневаюсь, что Эмилии понравится, если она узнает, что вы пытаетесь уговорить меня приехать в Лондон. Я думаю, что меня она хотела бы видеть в последнюю очередь.

— Она тоскует без вас.

— Это она вам сказала?

— Не совсем так.

Саймон вздохнул. Оп смотрел на огонь, скрывая разочарование от несбывшегося.

— В последний раз у нее нашлось много слов.

— Она слишком упряма, чтобы признать, что совершила ошибку.

— Я не думаю, что она совершила ошибку.

— Конечно же совершила. Вы и Эмилия созданы друг для друга. Вам надо приехать в Лондон и доказать ей это.

Саймон вдохнул запах дыма и горящего дерева.

— Приходит время, леди Геррит, и тогда вдруг понимаешь, что битва проиграна. Я не тот идеал, которого искала Эмилия. Боюсь, что я зря пытался стать Шериданом Блейком — это чуть не погубило нас обоих.

— Чепуха! Эмилия влюбилась в вас, еще когда думала, что вы просто охотник за богатыми невестами.

Саймон удивленно взглянул на леди Геррит:

— Она несколько необычно показывает свою привязанность.

— Если вы говорите о том эпизоде с угрозой оружием, то вы должны понимать, — Эмилия хотела избавиться от вас, потому что испугалась своих чувств.

Он тоже боялся — влюбиться в нее. Однако он был готов рискнуть ради нее всем. Он предложил ей свое сердце, но этого оказалось недостаточно.

— И она хотела найти лекарство от своего страха. — Леди Геррит положила ладонь на его кулак. — Саймон, вы еще любите ее. Непытайтесь это отрицать. Я вижу по вашим глазам.

— Да, я люблю ее. Я пытался забыть ее, но не могу.

— Она тоже любит вас. Я знаю! Я вижу это по ее лицу, когда она высматривает вас на балах. Я слышу это по мягким мелодиям ее музыкальной шкатулки, которую она слушает по ночам в своей спальне, — Графиня Уитком сжала его руку. — Вы должны пойти к ней. Расскажите ей о своих чувствах.

Воспоминания больно кольнули ему сердце.

Воспоминания о юном мальчике, который пытался делать все для своего отца, чтобы стать таким, как тот хотел. О мужчине, который боролся, рисковал своей жизнью, чтобы завоевать признание отца. Однако все оказалось напрасным.

— Одной любви недостаточно. Я не стану тратить свою жизнь, чтобы стать чьим-то идеалом. Для меня это невозможно.

— Саймон, вы должны дать вашей любви еще один шанс. Поезжайте в Лондон. Поговорите с ней. Проведите с ней какое-то время. И вы увидите, что все, о чем вы мечтали, — совершенно реально.

Саймон подумал о своих родителях и о горе, которым обернулась их свадьба. Честно говоря, и он не знал, как вести себя в супружестве. Но меньше всего ему хотелось, проснувшись однажды, обнаружить, что жена сравнивает его с тем человеком, который являлся ей в ее снах.