Затем мы переходим в ошибкам, сопровождающим следующие основные этапы лечения: определение прогноза при естественном течении болезни и влияния на него различных методов лечения, оценка риска побочных эффектов, определение тактики лечения, проведение лечебных мероприятий и анализ результатов лечения.

Ознакомившись с основными этапами диагностики и лечения и исследовав возможные ошибки, мы переходим к проблеме отношений между больным и врачом и рассматриваем следующие предпосылки достижения между ними доверия: взаимодействие в ходе лечения, откровенность по поводу возникших сомнений, умение сказать правду. И снова мы постараемся понять, к чему нужно стремиться и что может помешать успеху.

В последней главе представлена схема поэтапной классификации нежелательных результатов, а в самом конце книги мы остановимся на том, как относиться к собственным ошибкам, а именно, на важности признания и отдельных ошибок, и своей небезупречности в целом.

Сэр Уильям Ослер писал: «Цель медицинского образования — дать человеку направление, указать путь и снабдить картой, весьма неполной с точки зрения затеваемого путешествия»[2]. С годами на эту карту наносятся новые города и все больше дорог, ведущих зачастую в никуда. Цель нашей книги — помочь проложить верный маршрут среди тупиковых магистралей и, если возможно, вдали от них.

В конечном итоге ошибок избежать нельзя, но можно научиться сводить к минимуму их число и последствия. Нужно учиться на ошибках и критически относится ко всей своей деятельности. Только осознав собственное несовершенство, удастся овладеть искусством принятия врачебных решений.

Р. Ригелман

На протяжении более чем десяти лет, потребовавшихся на написание этой книги, множество людей стимулировали мою мысль, вносили важные критические замечания и поддерживали во мне желание завершить начатое. Я хотел бы особо поблагодарить нескольких людей, сыгравших главную роль в этом долгом процессе.

Неоценимую помощь оказал мне С. Povar с его глубокими замечаниями и готовностью читать и перечитывать мной написанное. Вдумчивые предложения Т.Moero помогли мне принять ключевые решения по поводу того, как построить изложение. А. Elstein, ознакомившись с рукописью на ранних стадиях ее написания, дал принципиально важные рекомендации. J. Glover просмотрела главы, касающиеся принятия врачебных решений, и значительно повлияла на весь подход к излагаемому материалу. J. BlaH разрешил мне включить в книгу ряд своих педагогических идей. Рецензии Е. Bargnlann и S. Schroth помогли мне убедиться в верности моего подхода к принятию врачебных решений.

Поддержка моей жены Линды не только сопровождала меня в лучшие и худшие периоды работы — ее мысли открывали мне новые пути, когда я заходил в тупик. Множество друзей и родственников тоже прочли первые варианты рукописи и сделали важные замечания.

Реакция на мои планы студентов второго-четвертого курсов, а также начинающих врачей Медицинского Университета Джорджа Вашингтона постоянно стимулировала мою работу. S. Santen мне очень помогла, читая и перечитывая варианты книги.

Я хотел бы также поблагодарить А. Willialns-Bishop за работу по комплектованию рукописи, а М. Flaherty — за мощь в организации работы.

Мне было очень приятно работать с медицинской редакцией издательства Little, Brown, and Company. Поддержк советы редакторов были очень полезны.

Наконец, я должен упомянуть своих больных. Romaic ними позволил мне узнать об их надеждах и заботах, понять перспективы развития медицинской помощи и пределы ее возможностей. Я благодарен этим людям за советы и вдохновение.

Начнем со знакомства с Джорджем Уильямсом — новым больным, посетившим наш кабинет.

Док-Уильямс, мужчина, 30 лет, обратился к врачу по поводу беспокоивших его в последние пять недель приступов боли «под ложечкой». Боль обычно возникает натощак и утихает после еды. Мистер Уильямс понял, что нуждается в медицинской помощи, поскольку начал «просыпаться среди ночи от этой самой боли». Лечиться он не пробовал. Еще мистер Уильямс признался, что временами выпивает несколько рюмок в будний день и может быть, чуть больше в выходные. Он не употребляет регулярно ни аспирина, ни других лекарств, не пьет напитков, содержащих кофеин, не курит и не испытывает сильных стрессов дома и на работе. Боль в эпигастрии не иррадиирует в другие области и не сопровождается тошнотой, рвотой, запорами или поносом. Анализ кала на скрытую кровь отрицательный. Результаты физикального исследования в пределах нормы, за исключением некоторой болезненности при пальпации эпигастрия.

У данного больного имеется вполне хрестоматийная клиническая картина. В подобных случаях врачи действуют на редкость похоже. Рассмотрим, из каких этапов составляющий в данном случае процесс диагностики.

1. Оценка симптомов[3].

2. Постановка предварительного диагноза.

3. Дифференциальная диагностика.

4. Постановка клинического диагноза.

5. Анализ причинно-следственных отношений.

Когда врач впервые сталкивается с новым больным, он должен быть готов ко всему: возможны любые болезни, любые проблемы, любые неожиданности. Чтобы сосредоточиться на конкретных проблемах больного и точно определить природу, врачи по сложившейся традиции стараются выявить тот ведущий симптом, который заставил человека обратиться за медицинской помощью. Этот симптом называют основной жалобой больного. В идеале ее формулировка заостряет внимание врача и больного на причинах и цели с ращения к врачу: внимание врача концентрируется именно на том, что больше всего тревожит больного. Основная жалоба служит стержнем всего диагностического процесса.

У нашего больного основная жалоба — боль в эпигастральной области. Он обратился за помощью потому, что просыпается среди ночи от боли. Таким образом, выделен приступов боли в эпигастрии в качестве ведущего симптом позволяет врачу сконцентрироваться на диагностически важном проявлении болезни, больше всего тревожащем больного и заставившем его обратиться за медицинской помощью.

В ходе сбора данных, касающихся основной жалобы больного, врачи, почти не задумываясь, формулируют свои первые предположения об имеющейся патологии. Обычно врачи руководствуясь скорее интуицией, чем логикой, мгновенно сопоставляют жалобы с клинической картиной, запечатленной в их памяти. Это такая естественная часть врачебного мышления, что многие с большим трудом удерживаются от того, чтобы не перескочить от подозрения сразу же к выводам. Отказываться от своих подозрений не только нелегко, но и нежелательно — важно только отличать их от окончательного решения. Подозрение, или предварительный диагноз, играет важную роль: отталкиваясь от него, врач приступает к оказанию помощи больному с самого начала знакомства с ним. Процесс постановки предварительного диагноза дает врачу возможность превратить вопрос «что могло вызвать основную жалобу?» в другой вопрос, на который ответить легче: «нет ли здесь болезни N?».

В случае Дж. Уильямса локализация боли и время ее появления заставят большинство врачей и студентов сразу заподозрить язву двенадцатиперстной кишки. При этой болезни боль обычно четко локализована в эпигастрии. Боль возникает, когда на язву действует желудочный сок, — перед едой и среди ночи. Еда облегчает боль, прекращая на время раздражающее действие желудочного сока на поврежденную стенку кишки. Таким образом, симптоматика нашего больного вполне соответствует хрестоматийной картине язвы двенадцатиперстной кишки. Теперь перед врачом встает более конкретный вопрос: действительно ли у больного язва двенадцатиперстной кишки?