— Здесь несколько часов назад, — я провел в воздухе рукой, словно зрители могли увидеть остатки ауры, — а именно, примерно шесть-семь часов тому… было совершено некое действо…

— Жертвоприношение! — категорично высказался один из кузенов.

— Э-э… — Вот уж не ожидал подобного заявления. — Ну можно сказать и так. Жертвоприношение обычно совершается в честь кого-либо из богов, бесов или духов. Как правило, присутствует либо изваяние, либо просто надпись — имя того, кого хотите вызвать.

— А вот это что?

Мне указывали на знаки, испещрявшие стены в тех местах, где их не заляпало кровью.

— Каракули какие-то…

— Вы не знаете? Вы же некромант!

— Вот именно, что некромант. Но эти знаки не имеют к некромантии никакого отношения…

То есть, конечно, имеют, но лишь два из семи найденных. Кстати, число «семь» явно не подходящее для этого. Обычно знаков пять, шесть, восемь, девять или двенадцать. Что это значит? А то, что еще несколько скрыто под потеками крови. И мы никогда не узнаем, как они выглядели. А жаль — это давало бы разгадку тайны, что неизвестный собирался сделать с телом. Одно из двух — либо это просто-напросто изощренное убийство, замаскированное под магическое действо, либо тут имела место магия.

— И что это значит?

— Понятия не имею. Леди Руна, кто-нибудь из вашей семьи знаком с магией не понаслышке?

Молодая женщина вскинула подбородок и гордо покачала головой:

— Никто и никогда!

Ой, что-то в этом вопросе у меня здоровые сомнения! Но сейчас не время и не место для споров.

Я вернулся к телу. Несколько часов назад Робин Беркана вошел в эту комнату, уверенный, что тут его ждет Линда. Но вместо девушки на него напал… кто? Никаких следов ауры этого человека обнаружить не удалось, что наводило опять-таки на нехорошие мысли о тайном маге, который умело прячет свои способности. Или о нежити. Но какая, скажите на милость, нежить будет резать человека кинжалом, нанося удар за ударом, когда можно просто напасть и разорвать на части? Какая нежить станет рисовать на стенах странные знаки? Какая нежить постарается так тщательно убрать за собой все следы? Какая нежить вообще способна применять магию? И — не забудем — погибший наверняка узнал своего убийцу! Значит, он мог встречаться с ним раньше. Значит, это не нежить — ведь у Робина Берканы не было никаких способностей к магии, и видеть невидимое он не мог…

— Мастер Белла! — Голос леди Руны застал меня врасплох.

— Что вам угодно?

— Мне необходимо с вами поговорить.

Тон, которым сие было сказано, мне не слишком понравился. Либо назревал скандал, либо мне грозила крупная разборка. Так, где я прокололся? Что не так сделал? Или, может быть, не сделал?

Герцогиня прошла в соседнюю комнату, запущенную и явно нежилую. Старая мебель, по углам составлены «лишние» сундуки, на лавке что-то набросано. Такое впечатление, что когда-то тут кто-то жил, но потом то ли умер, то ли уехал и комнату оставили в том виде, в каком она была при хозяине, разве что в последнее время стали использовать как еще одну кладовую.

— Ну? — нарушила недолгое молчание леди Руна. — Что вы узнали? Только не обманывайте. Я уверена, что вы знаете кое-что еще! Скажите мне. Я обязана знать правду!

— Это было убийство. — Я прикрыл глаза, вспоминая каракули на стенах и полу, позу, в которой лежало тело. — Убийство, замаскированное под жертвоприношение. Больше чем уверен, что ни один бог, бес или дух тут не замешаны. Я не проводил полноценного допроса, поэтому точнее сказать не могу.

Мне показалось или герцогиня испустила вздох облегчения?

— Тогда что же? — Голос ее оставался властным и спокойным. — Кто или что его убило?

— Пока не знаю. Убийца действовал обычным ножом или кинжалом. Я даже уверен, что смог бы опознать орудие убийства — на металле всегда остается некий след. Избавиться от него можно, только заново перековав лезвие, переделав его во что-то иное…

— Значит, убийца — человек?

— Скорее всего, да. Нежить не пользуется холодным оружием, она рвет свою жертву когтями или зубами и часто пожирает куски плоти прямо на месте, а здесь ничего подобного не было. Нечисть просто не может прикоснуться к кровавому металлу,[15] она пользуется другим оружием. Кроме того, большая часть нежити вообще не в состоянии причинить человеку вред… настолько сильный. Правда, есть еще и нелюди, но нелюдя я бы почувствовал. Нелюди должны были заранее явиться в замок… как-то пробраться в него незамеченными. Нет, убийца — человек.

— «Человек», — со странной интонацией повторила леди Руна. — И кто он?

Будь поблизости душа сэра Робина, можно было бы допросить ее. Но она сейчас слишком далеко. Да и не хотелось мне, если честно, ее вызывать. Молодой герцог практически назвал имя убийцы: «Линда!» — но верить в виновность девушки не хотелось. Не могла она убить человека! Даже того, кто ее пытался изнасиловать. С перепуга, случайно — сколько угодно. А вот чтобы так, хладнокровно резать, нанося удар за ударом, да еще и подготовиться заранее, заманить жертву в ловушку, нарисовать эти знаки… И эта борьба, которая стоила убитому искромсанных ладоней — мужчина сильнее женщины, он бы ее одолел и наверняка остался бы в живых. А то количество крови, которое заляпало все вокруг, вообще могло свести с ума. Кто в здравом уме и твердой памяти притащит на четвертый этаж несколько ведер этой жидкости? Но леди Руна ждала ответа. Отмалчиваться было нельзя.

— Это был кто-то, кого сэр Робин хорошо знал. Настолько хорошо, что, переступив порог комнаты, ничего не заподозрил.

— «Переступив порог»? Вы хотите сказать, что он пришел сам?

— Да. И, может быть, по личной просьбе того человека…

— Отлично, — герцогиня прищурилась, — значит, надо выяснить, кто, где и при каких обстоятельствах видел Робина в последний раз. Поручаю вам это дело, мэтр Йож Белла! Не подведите меня! Я должна знать, что тут творится!

С этими словами леди Руна ушла. Из коридора послышался ее голос, спокойный и твердый, — она созывала слуг, чтобы отдать необходимые распоряжения. А я тихо перевел дух, потому что самого главного вопроса — откуда там столько крови, ведь в обычном человеке ее намного меньше, — герцогиня задавать не стала. И хорошо, ибо ничего обнадеживающего и даже определенного я сказать не мог.

В третий раз я спускался в некрополь уверенно, как к себе домой. Вытертые ступеньки, мрачные своды огромного зала, саркофаги в нишах, запах плесени, сырого камня и тлена, особая аура места — все постепенно становилось близким и даже родным. Настолько, что, поддавшись искушению, я прошелся вдоль ряда саркофагов в нишах, трогая старый камень и очищая от пыли и паутины выбитые на нем руны. Помнится, у меня всегда были нормальные отношения с призраками — дух лорда Вайвора Маса, предка Анджелина, даже проникся дружескими чувствами.

…А тут лежит довольно много народа! Нет, я понимаю, роду Беркана несколько сот лет, но все-таки… Неужели их всех свозили в одно место? Мало ли, где человек встретил свою смерть. Только в главном зале было почти два десятка саркофагов. А ведь имелись и боковые ходы, в другие залы. Мужчины, женщины… Странно, но маленьких детей совсем нет. Из первых двадцати захороненных нет никого, кто прожил бы менее шестнадцати лет. Самая молодая — шестнадцатилетняя герцогиня Лютиана Беркана — судя по надписи, скончалась при родах. Большинство же не дожило до тридцати трех лет. То есть из двух с небольшим десятков покойников, лежавших в главном зале, лишь трое умерли в шестьдесят с небольшим лет. И никого, кто скончался бы в сорок, сорок пять, пятьдесят… Странно, очень странно! На краю сознания зашевелилась какая-то мысль. Что-то уже не так давно довелось слышать…

Покойники, кстати, вели себя неспокойно. Некоторые саркофаги излучали странное сияние. Обычный человек ничего не заметит, но для некроманта, привыкшего видеть невидимое, туманные облака, окутывающие отдельные гробы, было хорошо заметно. Странно! В прошлый раз этого не было.