– Знаешь, меня, наверное, сегодня уволят, – с несчастным видом проговорила я, когда состав с грохотом несся по подземному туннелю.

Мы втиснулись между полной женщиной, донашивающей костюм эпохи восьмидесятых, и высоким длинноносым мужчиной в застиранных брюках. По всему вагону шелестели газеты: ньюйоркцы готовились к наступлению рабочего дня. Заметив несколько раскрытых «Будуаров», я тут же опустила глаза. Кто знал, что столько людей читают эту дрянь?

– Ну, это еще неизвестно, – возразила моя спутница, но особого утешения ее слова не принесли.

В редакцию приехали сразу после девяти. Как и ожидала, все взгляды, будто намагниченные, метнулись ко мне. Ужас какой, даже ноги подкосились! Легонько сжав руку, Уэнди повела меня по длинному коридору.

– Все в порядке, – шептала она.

Свежий номер скандального таблоида на каждом столе, любопытные взгляды так и буравят мою спину.

Очень похоже на кошмар, в котором предстаешь перед коллегами голой, а самое ужасное, что это не сон, а реальность.

Хотелось броситься по коридору с криками: «Это ложь!», «Меня оболгали!», но подруга напомнила: оправдываются лишь виноватые. Поэтому я шла с гордо поднятой головой, якобы не замечая ни ехидных смешков, ни любопытных глаз. Уэнди довела меня до самых дверей кабинета.

– Просто делай свою работу и не обращай ни на кого внимания, – велела она.

Я кивнула. Легко сказать…

Итак, прежде всего нужно прослушать голосовую почту. Надо же, целых двенадцать сообщений, и это в пять минут десятого! Прослушав первое, я смертельно побледнела.

«Мисс Райли, здравствуйте, – начал мужской голос, – это Сал Мартино, исполнительный продюсер программы «Эксесс Голливуд». Нас очень заинтересовала ваша история. Сами понимаете, Коул Браннон сейчас на пике популярности. Пожалуйста, при первой же возможности свяжитесь со мной по номеру: 212-555-5678».

Второе сообщение от «Новостей Голливуда»: «Это Джен Саттон из «Новостей Голливуда», – бодро зачирикала девица. – История просто супер, мы все в восторге! Молодая, энергичная журналистка теряет голову из-за знаменитого актера! Наш корреспондент Робб Робертсон готов взять у вас интервью. Вы сейчас новость номер один, Клэр! Позвоните мне на номер 212-555-3232».

Остальные десять сообщений в том же духе. Сал Мартино перезванивал дважды, «Нэшнл инкуайрер» предлагал за интервью деньги, «Эксесс Голливуд» грозился прислать спецкора Билли Буша, а городское отделение Эн-би-си – операторов, чтобы сделать репортаж для одиннадцатичасовых новостей. Положив трубку, я застонала от ужаса и бессилия. Мой мирок рушится, земля уходит из-под ног…

Я собиралась пойти к Уэнди, когда зазвонил телефон. Пришлось поднять трубку.

– Журнал «Стиль», Клэр Райли.

– Клэр, неужели я вас застала?! – защебетал уже знакомый по голосовой почте голос. – Это Джен Саттон из «Новостей Голливуда»!

Девушка сделала паузу, очевидно ожидая какой-то реакции.

– Здравствуйте.

– Привет, привет! – бодро продолжала она. – Слушайте, я вам завидую! Молодец! Хоть кто-то из нас, репортеров, смог наплевать на правила и переспать с самым крутым парнем Голливуда… Потрясающе!

– Но ведь ничего не… – попробовала возразить я, однако Джен, не обращая ни малейшего внимания, тарахтела дальше.

– Робб Робертсон в восторге от этой истории, – захлебывалась она. – Вы ведь знаете Робба? Он наш лучший спецкор и сегодня с утра только о вас и говорит! Вы сейчас новость номер один, Клэр!

– Но я не…

Меня снова не слышали. Она хоть паузы на передых делает?

– Наши зрители хотят услышать эту историю, так сказать, из первых уст. – Голос зазвучал чуть глуше, неужели задохнулась? – Примем вас, как королеву, накрасим, приоденем, ну и так далее… Все будет по первому классу!

Замолчав, Джен Саттон ждала моего ответа.

– Нет, – я набрала в грудь побольше воздуха, – я не спала с Коулом Бранноном. Между нами ничего не было, клянусь!

На полсекунды девушка онемела, а потом залопотала, не обратив на мои слова ни малейшего внимания.

– Мы даже вопросы заранее пришлем! Понимаю, по телевизору Робб порой кажется настоящим инквизитором, но все с вами оговорю и попрошу ничего нового по ходу не добавлять. Ну как, договорились?

– Нет, – твердо сказала я. Она что, оглохла? – Не договорились. Никакой истории нет. Я не спала с Коулом Бранноном.

Джен снова притихла – увы, ненадолго.

– Как хотите. – В одну секунду ее голос потерял всякое дружелюбие. – Но мы будем развивать эту тему, нравится вам это или нет.

– Как? Тут развивать нечего!

– Мы же профессиональная служба новостей, – рявкнула она, – что-нибудь да найдем. Если до четырех часов вечера передумаете, позвоните.

Она прервала разговор, а я будто застыла с прижатой к уху трубкой.

– Кто звонил? – с тревогой спросила Уэнди, наблюдавшая за мной через прозрачную перегородку.

– «Новости Голливуда», – заикаясь от ужаса, отозвалась я. – Они собираются продолжать эту историю, вне зависимости от моего мнения. А на автоответчике подобные предложения от всех телекомпаний города.

– Не может быть! – пролепетала подруга.

– Еще как может.

В десять часов на телефоне зажглась кнопка внутренней связи, и сердце чуть не перестало биться. Это оказалась Касси, процедившая: шеф желает видеть меня немедленно. Очевидно, начальнице не терпелось поставить на место нерадивую сотрудницу.

– Хочешь, пойду с тобой? – предложила Уэнди.

– Нет, с этим мне нужно разобраться лично. Медленно поднявшись, я пошла навстречу судьбе.

На этот раз прогулка к Маргарет особого впечатления не произвела. Этими же коридорами я шла две недели назад, боясь, что меня выгонят. Сегодня никакого страха не было, лишь мрачная уверенность: это конец.

Я больше никогда не буду работать в глянцевом журнале.

Вместо того чтобы целый час держать в приемной, секретарша тут же провела меня в кабинет.

Сидя в огромном кресле у письменного стола, я съежилась до размеров карлицы и чувствовала, как возвращается леденящий душу страх. Обворожительная в розовом, сшитом на заказ костюме, главный редактор смотрела на меня сверху вниз. Повисла неловкая пауза, а когда дама собралась говорить, сердце забилось так громко, что она могла запросто слышать его стук. Мне-то казалось, оно колотится, как боевой барабан, но разве я собираюсь биться с начальницей? Откуда такие ощущения?

– Полагаю, ты догадалась, что я видела сегодняшний «Будуар», – без обиняков начала Маргарет.

– Мм, да.

Боже, что у меня с дикцией?

– Думаю, ты тоже его читала, – совершенно не в тему добавила она.

На этот раз я просто кивнула: говорить мешал вставший в горле комок.

– Угу, – пришлось выдавить мне, потому что начальница ждала какого-то словесного ответа.

Она просто ела меня глазами, отчего сердце билось еще быстрее. Ладони были мокрыми, на лбу выступили бусинки пота, волоски на руках встали дыбом. Я изо всех сил старалась не ерзать, хотя самой страшно хотелось залезть под стул и спрятаться.

– Ты уже восемнадцать месяцев у меня работаешь, – протянула женщина под аккомпанемент моего безумно стучащего сердца, – поэтому наверняка знаешь: поручая написать статью, я ожидаю от своих авторов и редакторов соответствия определенным стандартам.

– Угу, – снова буркнула я.

Маргарет на секунду задумалась, а у меня спина взмокла от волнения.

– То, что написали в «Будуаре», с этими правилами никак не согласуется.

Она аккуратно подбирала слова, буравя меня взглядом.

Я заерзала, будто по стулу пустили ток.

– Понимаю… Простите, что так получилось, но клянусь, между мной и Бранноном ничего не было.

Шеф махнула тонкой холеной рукой: не кипятись, мол.

– Как бы то ни было, я хорошенько подумала и решила… – взяв со стола журнал, проговорила она.

Я зажмурилась: все, сейчас уволят.

– Клэр, это же гениально! – откуда-то издалека донесся ее голос.