Когда я впервые взглянула на обложку августовского «Стиля», мне тоже показалось: время превратилось в тягучую патоку. Считанные секунды ушли на то, чтобы прочитать анонс, и все вокруг будто замерло, а стучащая в ушах кровь вытеснила обычные звуки летнего дня: болтовню театралов, спешащих на дневное представление в «Винтер-Гарден», гул машин, нетерпеливо ползущих по Бродвею на юг. Вместо шума – давящая на виски тишина.
– Клэр! Клэр!
Взволнованный голос Уэнди доносился будто издалека. Глаза вцепились в страницу: я читала и перечитывала анонс, желая удостовериться, что мне ничего не пригрезилось. Просматриваю строчки – и тут же зажмуриваюсь в надежде, что ужасные слова исчезнут. Но они не исчезали, а ярко-синюю типографскую краску взглядом не выведешь.
– Клэр, ты в порядке? Скажи что-нибудь! Перепуганная подруга легонько встряхнула меня за плечи.
Я подняла на нее мутные, ничего не видящие глаза.
– Это какая-то ошибка, – чуть слышно пробормотала я.
А что еще сказать? Такое мне и в голову не приходило!
Еще один взгляд на обложку: Коул Браннон улыбается, глаза блестят, тонкая ткань рубашки красиво обтягивает мускулистый торс. Это самый лучший снимок из тех, что я видела. В один безумный момент показалось: если смотреть только на фотографию, все вернется на круги своя…
Увы, глаза, как намагниченные, возвращались к ярко-голубым анонсам, которые начинались на уровне плеч актера. На полях справа – обычная галиматья: «Тридцать пять лучших способов похудеть», «Двадцать новых способов довести его до экстаза», «Пятьдесят ярких идей осенней моды», но их я едва замечала. Под снимком лукаво улыбающегося Коула и логотипом «Стиля» – жуткий заголовок, выведенный до неприличия крупными буквами. Да, с таким материалом номер станет абсолютным лидером продаж.
«Как переспать с кинозвездой: откровения нашей корреспондентки после ночи с Коулом Бранноном». Эксклюзивный материал Клэр Райли.
– О боже, – прошелестела я, в ужасе глядя на Уэнди: лицо бледное, губы закушены, в глазах тревога. – Как?.. Почему?..
– Не знаю, – серьезно проговорила она. – Честное слово, не знаю…
Я смотрела на нее во все глаза, не в силах думать, шевелиться и даже дышать.
– А. сам очерк? – прохрипела я. – Такой же ужасный?
Секундное колебание, и та кивнула.
Непослушными пальцами я открыла оглавление, и быстро нашла статью. Посреди страницы – очень сильно увеличенное фото: мы с Бранноном обнимаемся у подъезда. Снимок знакомым не кажется; похоже, его сделали в день, когда нас застала Сидра. Больше Коул ни разу у меня не был, и прилюдно мы не обнимались. Работа явно непрофессиональная: ясно по недостаточной резкости, да и сам кадр чуть заметно наклонен влево. Папарацци тут ни при чем: при всей мерзости у них всегда все ровно и четко. Получается, это главная из Тройняшек, увидев Коула у меня в квартире, решила вернуться с камерой.
Текст оказался еще ужаснее. Я начала читать, не зная, выдержит ли сердце до конца очерка.
«Исторически беспорядочный секс считался привилегией сильного пола. Мужчины прижимали невинных девушек к груди и шептали на ушко милые пустяки о любви с первого взгляда и прочей романтической ерунде, которая бывает лишь в сказках».
Боже, да это же вступление совсем к другой статье: «Десять причин найти парня на одну ночь», Маргарет заказала ее за несколько дней до интервью с Бранноном! Судорожно ловя воздух ртом, я продолжала читать.
«Женщины любят ушами, любят красивые слова, а в результате – разбитые сердца и попранные чувства. Но кто сказал, что мы не можем диаметрально изменить ситуацию и взять инициативу в свои руки? Девушки, нам тоже по силам магия случайных встреч, и мы в состоянии проверить мужские сердца на прочность».
– Не-ет! – прошептала я, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота.
По неизвестно каким законам за вступлением к первой статье шел третий абзац моего очерка о Коуле Бранноне: «Одного-единственного взгляда на этого актера достаточно, чтобы понять, как ему удается очаровывать женщин по обе стороны экрана. Улыбка теплая и искренняя, глаза озаряют все вокруг, а рукопожатие твердое, но такое нежное!»
Затем в статью вклинивалось чужое предложение: «Я тут же поняла: этот парень должен стать моим».
Стало трудно дышать, а текст в очередной раз сменил направление, вернувшись к тому, что я писала о случайных связях. Удивительно, как безупречно все подогнано: готовый очерк похож не на пеструю мозаику, а на цельный материал, якобы написанный мной после интима с Коулом.
«Зачем нужен беспорядочный секс? Во-первых, это отличный способ потешить собственное эго, особенно если заниматься им с парнем, на которого давно заглядывалась».
Съежившись от стыда, я узнала первую из десяти наспех сочиненных причин. Тогда, помнится, я страшно гордилась собой, а теперь собственные слова обернулись против меня. Следующая строчка еще страшнее своей вульгарной прямолинейностью.
«Как и большинство женщин Америки, я уже несколько лет любовалась Коулом Бранноном, считая его идеальным кандидатом для проверки своей теории».
Из горла вырвался жалобный стон.
«В желтой прессе ходят упорные слухи о романе этого актера с Кайли Дейн, партнершей по фильму «На крыльях орла», но Браннон их категорически отрицает: «Это неправда. Клянусь небесами, Кайли – чудесный человек, но между нами ничего нет. Я никогда в жизни не закрутил бы роман с замужней женщиной»».
Цитату я тут же узнала: именно так он сказал, когда мы вышли из «Ателье». Следующая, явно чужая строчка снова заставила съежиться.
«Он казался таким одиноким, но лукаво изогнутые брови и многозначительная улыбка убедили: здесь кроется более тонкий намек или даже предложение… интимное предложение».
– Боже!
Я чуть ли не рыдала на плече у подруги. Лицо у нее было страшное, застывшее, словно маска.
– Разве я написала бы такое?!
– Знаю, – тихо отозвалась она, а я читала дальше, читала и за голову хваталась.
«Все знают: это чертовски приятно – вот, пожалуй, самый веский аргумент в пользу одноразового секса».
Я побледнела, вспомнив «самую оригинальную причину номер десять». Мы с Уэнди были уверены: чопорная Маргарет ее вырежет. Мечтать не вредно…
«А с кем может быть приятнее, чем с первым красавцем Голливуда?»
– Нет! – в голос заревела я, оторвав глаза от ненавистной страницы. – Не могу поверить!
Пришлось читать дальше. Всего было четыре страницы тошнотворного коктейля из статьи о случайных связях и очерка о Бранноне, круто замешанных на чужих словах, от которых гремучая смесь становилась абсолютно однородной. Заканчивалось все так же отвратительно, как начиналось:
«Расстались мы на пороге моего дома. Заглянув в бездонные синие глаза, я поняла, почему беспорядочный секс жизненно необходим: потому что случайный партнер может оказаться отличным парнем, с которым стоит познакомиться поближе».
– Нет! – пугая людей, закричала я. Это же моя причина номер три, та самая, над которой она смеялась!
«Будет ли у нас с Коулом продолжение – время покажет. Он ведь привык кружить головы. Стыдно признать, но в моем случае у него все отлично получилось. Что бы ни произошло дальше, я на всю жизнь сохраню память о нашей с ним близости».
Едва дочитав последнюю строчку, я захлопнула журнал и тут же отдала его Уэнди. Вдруг без него все встанет на свои места? Сил нет смотреть на этот номер! Да по сравнению с ним статья в «Будуаре» – просто детский лепет. Вот это настоящая беда, удар ниже пояса.
– И что мне теперь делать? – шепотом спросила я.
– Не знаю, – покачала головой подруга, у которой впервые не нашлось совета.
– Это ведь Сидрина работа?
Голос блеклый, безжизненный: что толку злиться, если случилось худшее?
– Да, точно, – кивнула Уэнди, а потом уже не так уверенно договорила: – Она ведь правила текст.
– Но я видела последнюю версию!
– Значит, она вернулась и внесла изменения уже после того, как ты подписала статью к печати, – предположила Уэнди. – Это же просто сказка: и тебе мстит, и должность исполнительного директора из-под носа Мейт уводит – дебют в редактуре получился блистательный!
