Дуан успокаивающе хлопнул его по плечу и напомнил:

— Этого не требуется. Если забыл, у нас на борту труп, от которого надо избавиться. Если вас потопят, то и к лучшему, удирайте в шлюпке. Ну а мы с тобой… — Теперь он глядел на нирца, одновременно проверяя готовность своих пистолетов. — Устроим им официальный визит двух титулованных особ. Жаль, я не одолжил у старого приятеля Тери его плечевой огнеплев.

Принц Арро не стал ничего спрашивать ни про Тери, ни про огнеплев. Сосредоточенно и внимательно он разглядывал палубу приближавшейся бригантины в подзорную трубу.

— Там так… пусто, — отметил он. — Тебе не кажется это странным?

Дуан чуть приподнял брови, проникновенно взглянул на юношу исподлобья и уточнил:

— Боишься? Можешь остаться.

Арро ровно уточнил:

— Ты будто забыл, кто я и как метаю подносы?

— Так-то лучше. — Дуан одобрительно хмыкнул и первым направился с мостика прочь. Тан его была напряжена, в груди гулко стучало. Он предчувствовал что-то… и это что-то его тревожило.

«Будет глупо, если после всех событий этой ночи я умру застреленным в спину или вздернутым на рее каким-то желтомордым», — мелькнула мысль. С другой стороны… умереть, сражаясь вдвоем против двадцати-тридцати пиратов и прихватив десяток с собой, не было такой уж глупостью. Железный наверняка бы оценил размах по достоинству. И шанс вряд ли стоило упускать.

Бригантина легла в дрейф. Ни звука больше не доносилось из ее нутра: машина не работала, а ростралань, казалось, ниже опустила голову. Дуан не мог всего этого не заметить, и это не могло его не насторожить. Подозрение Кеварро о ловушке постепенно обретало почву, но поздно.

«Дарла а’о Дарус» замер с пойманной беглянкой почти вплотную. Выстрел с канонирской палубы с такого расстояния был бы смертельным для обоих кораблей сразу; скорее всего, команда «рогатой» это понимала. Вряд ли они собирались палить, но тогда… что же могли выкинуть? Дуан и принц о’Конооарр выпустили и бросили назад канаты, отрезая возможность быстрого отступления. Вынули оружие, прошли вперед и хорошенько осмотрелись. По-прежнему безмолвие. По-прежнему — пустота.

Они находились на палубе — аккуратной, какой-то… не гоцуганской. Под ногами не темнело разводов грязи, в воздухе не витало запахов помоев, нечистот и скота. Зато вдоль борта стояло несколько бочонков с водой и фруктами; в отдалении с другой стороны виднелись широкий жилой отсек и шканцы. Под навесом поблизости кучковались ящики: либо с порохом, либо с дополнительным топливом. Глухо скрипели мачты, свисали всюду травленные снасти. Шлепали в воздухе цветные паруса, большую часть которых тоже либо спустили, либо вовсе и не поднимали. Корабль выглядел так, будто его только что бросили, но Дуан очень в этом сомневался.

— Эй вы! — крикнул он.

Тишина была ему ответом. Свистнул ветер.

— Я, — он оглядел себя с ног до головы, немного подумал, но так и не выбрал, кем назваться, — представляю объединенную альраилльскую и тилманскую эскадру. Мы требуем вернуть принцессу Розинду ле Спада, после этого… — Он сделал паузу. — Король Альра’Иллы гарантирует вам возможность уйти, как бы ему, — он надавил на это слово, — ни хотелось всех вас вздернуть. В Гоцугане все равно не одобрят вашего побега, заключено перемирие. Сдавайтесь.

Он подождал. Царило все то же молчание, только ветер, заскучав, куда-то улетел, и паруса обвисли совсем безжизненно. Дуан огляделся; ему померещилась мелькнувшая близ мачты тень. Но никто на бригантине не подавал признаков жизни. Не нападал и не защищался.

— Я могу уйти! — Дуан вновь подал голос. — Но сначала отпилю вашей ростре рога и заберу с собой. А едва мы отойдем, я еще и выстрелю. И даже если вы сами выстрелите сейчас, эскадра услышит этот звук, да и наш большой бриг упадет на ваш. Хотите пойти ко дну вместе?

Он наделся, что хотя бы первая угроза подействует. Ростры для пиратов, независимо от гильдии, были священным даром Богов, направляющими защитниками. Дать надругаться над рострой значило в любом случае обречь себя на скорую гибель, именно поэтому у «Ласарры» ростры не было вовсе. Железный предпочел обойтись без покровительства и полагался только на себя, зато не нес никакой лишней ответственности за кусок дерева, пусть и благословенный.

Угрозу опять встретили тишиной, и Дуан понял, что начинает злиться. Он открыл рот, чтобы повторить сказанное в более резкой форме, но неожиданно принц Арро сделал маленький шаг вперед.

— Позволь и мне попробовать поговорить с ними.

Несколько удивленный, Дуан все же согласился:

— Рискни. Только не отходи от меня слишком далеко.

Впрочем, просьба оказалась излишней: Арро остался на месте, а его голос, хоть и прибавил громкости, но не слишком много. Интонация была ровной, как утренняя морская вода.

— Розинда… я знаю, что ты здесь. Покажись.

И принц поднял свою светловолосую голову к цветным парусам.

Остолбеневший Дуан приготовился спросить, почему из всех способов выманивания врага из укрытия был выбран самый бессмысленный, но не успел. Снова он уловил поблизости чье-то присутствие, и на этот раз присутствие не особенно пытались скрыть. Тень мелькнула среди снастей, скрылась за парусом, снова появилась почти на верхушке мачты, стала спускаться… И вот уже коренастая фигура, знакомо пахнущая пряностями, замерла в полудюжине шагов впереди. Мелкий Капитан выпрямился, глядя на незваных гостей. Его глаз — единственное, что виднелось меж заморским тряпками — ярко блестел.

Дуан рефлекторно выхватил пистолет, но не успел даже поднять — принц о’Конооарр крепко сдавил руку своей. Ладонь неожиданно оказалась взмокшей.

— Нет!

Дуан хотел что-нибудь сказать принцу или пирату, но слова застряли в горле: маленькая, расписанная витым рисунком хны рука стянула нагромождение тряпок. Темные локоны рассыпались по плечам, ими заиграл ветер. Второе движение — рука сдернула прикрывавший подбородок и губы платок — уже не было нужно, чтобы Дуан понял. Как и третье, показавшее, что под повязкой есть здоровый глаз.

— Малышка Ро?..

Сестра грустно улыбнулась и подошла ближе. На поясе у нее висели два пистолета и заморский кортик, сам пояс был алым, как кровь. Теперь, приглядываясь, Дуан почти проклинал себя. Не заметить женственности движений, не вспомнить походку, в конце концов, не узнать глаз — глаз отца, его собственных… научиться стольким вещам и так глупо, неосмотрительно остаться слепым.

— Здравствуй, Ино. — Розинда остановилась в шаге. — Здравствуй, милый Арро. Что ж, видимо, такова воля Рыжей, раз она не дала нам уйти. Я сдаюсь.

И Ро, продолжая улыбаться странной улыбкой, высоко подняла руки. Взгляд метался с лица брата на лицо жениха, но это не был затравленный взгляд. Он был смиренным, задумчивым и совершенно спокойным. Принц молчал, глядя в ответ. Дуан нашел силы задать только один вопрос:

— Тебя… не похищали?

Розинда покачала головой.

— Никогда, Капитан Два Лица. Я просто поддалась искушению погулять по палубе в платье, ведь я так давно их не носила, и, видимо, меня заметили. Но ведь… — Она произнесла это так же спокойно: — И ты не был в соляных гробницах?

Дуан кивнул. Он чувствовал, что теперь Арро смотрит на него, и тихо сказал:

— Прости, приятель. Однажды я бы рассказал.

Принц опять перевел взгляд на Розинду.

— А… ты? Рассказала бы мне? Когда-нибудь?

У сестры задрожали губы. Кулаки крепко, болезненно сжались, но она не двигалась с места, стояла как каменная.

— Я… пойду выпущу людей из трюмов и кают, где они спрятались, — тихо произнесла наконец она. — Если ты, Ино, их не тронешь. Они мои друзья. И… твои подданные.

Сделав медленный тяжелый вздох, Дуан кивнул.

— Хорошо. Конечно.

— Благодарю. А потом мы с вами вернемся поговорить на ваш бриг или… — Она посмотрела Дуану через плечо: — Вон на тот барк. Насколько я понимаю… именно он по-настоящему твой.