Послышался лязг закрываемых внизу ворот. К нам на террасу вышел мэй Той вместе с несколькими командирами сотен и дэем Коло. Маги отошли от зубцов и стали рядом с комендантом.

— Застор, что там видно? — Обратился Той к магу.

— Сейчас у края примерно пять тысяч воинов, но войско еще прибывает. Холлов и шаманов не видно, только берсерки и простые вейги. Не нравится мне это, кажется, артефактчики с шаманами готовят какую-то гадость. Правда, я пока ничего не чувствую. — Сказал старик и вопросительно посмотрел на Макезу.

— Я тоже. — Покачала головой та.

— Всем быть начеку! — Обратился к солдатам мэй. — Обо всем странном незамедлительно докладывать мне или магам. Стрелки, на предельной дистанции бить в два шага[23], на убойной — вразнобой! Метатели нацелить в центр моста, стрелять зажигательными! По команде дать залп в три прыжка по ходу на десять шагов[24]!

На противоположном берегу войско все разрасталось и разрасталось. Уже весь «полуостров» и холм за ним светились огнями факелов. Наши защитники стояли в гробовой тишине. Все напряженные, как струны, готовые «зазвенеть» в любой момент. Только маг наставлял Макезу и передавал ей какие-то светящиеся камни.

Ожидание продлилось еще около пяти минут. Войска противника еще продолжали прибывать, когда первые шеренги вступили на мост. Эта светящаяся змея вызывала прям священный трепет. Я только сейчас понял, что это действительно война — кровавая, беспощадная, наполненная металлическим привкусом и запахом гари. Мама, роди меня обратно!

Первыми начали стрельбу метатели, освещая центральную часть моста разбившимися снарядами с зажигательной смесью. Затем подключились стрелки. С той стороны раздавался топот сотен ног и лязг металла, а с нашей только гулкие щелчки тетивы и свист стрел. Когда первый залп достиг цели, ночь разрезали громкие вопли раненых мазэмцев. Из плотной реки огней посыпались маленькие искорки, падающие с моста. Это были поверженные стрелами люди, так и не разжавшие рук с факелами. Первый залп стрелков был дан как раз между двумя зажженными метателем пятнами. Когда противник достиг среднего светлого пятна, стало видно, как мазэмцы падали не только с моста, но и под ноги своих товарищей. Страшное зрелище — светящаяся «змея» словно проглатывала падающих солдат, которые исчезали внутри нее, казалось бесследно.

— Метатели! Зажигательным! По второй точке! Жги! — Закричал Той.

Тут же в воздух взметнулись два огненных шара и по дуге рухнули прямо в середину строя противника, который уже прошел отметку второго пятна. Я думал, это будет выглядеть как в кино, когда бросают коктейль Молотова, примерно так и растекалась горящая жидкость по голым камням, но сейчас, когда снаряды попали в строй, произошло нечто. Горящий шар, ломая как кукол попавших под него солдат, разрывался от удара и расплескивал горючую смесь во все стороны. Только она не стелилась невысоким ковром, а вспыхивала на каждом человеке красным огненным факелом, причем складывалось ощущение, что этот огонь будто по цепочке передается от одного солдата к другому.

Вопли боли зазвучали с новой силой. В радиусе двадцати метров от падения огненных шаров во все стороны начали разбегаться подожженные, но еще живые солдаты. Правда это не остановило текущую по мосту реку воинов, только больше гнева послышалось в их выкриках, громче зазвучал ритмичный звон металла, словно печатая каждый шаг. Это мазэмцы били своим оружием по щитам, поднимая боевой дух.

В это время подул легкий ветерок, который принес со стороны моста запах паленой плоти. Честно, тут я не выдержал и метнулся к краю стены. Только и успел свеситься между двух зубцов и опустошить свой желудок. Не знаю, что больше на меня подействовало — страх, крики горящих заживо или этот запах.

Немного отдышавшись, я вернулся на свое место возле волшебницы, которая тоже не могла похвастаться здоровым цветом лица. Правда она в отличие от меня держалась гораздо лучше. Тут я почувствовал тяжесть чьей-то руки на своем плече, а затем резкий рывок развернул меня на сто восемьдесят градусов.

— Ты совсем уху ел? — Прилетел гневный крик в лицо, после чего мою голову мотнуло от хорошего леща в латной перчатке, которым дэй Коло наградил мою каску. — Не смей оставлять свой пост! Надо, блюй здесь! В следующий раз задушу собственными руками… — Процедил он сквозь зубы. А потом, не дожидаясь от меня ответа, развернулся и ушел обратно к Тою.

Не успел Коло вернуться на место, как засвистели стрелы мазэмцев. Но такой урожай, как наши, они не собрали. Те, кто стоял практически у края стены, спрятались за зубцы. Лучников прикрывали щитами другие солдаты, составив целую стену практически перед ними, а командный состав прикрыли магией волшебники.

Преодолев последнее освещенное пятно, войско мазэмцев стало претерпевать какие-то изменения. Свет факелов на крепостной стене отразился от поднятых над головами щитов, среди которых замелькали вытянутые силуэты осадных лестниц. Наши лучники уже нескончаемым потоком поливали врага стрелами. Все так же ссыпались с моста убитые и раненые солдаты, но поток не ослабевал. На место каждого убитого вставал новый воин, поднимая над своей головой щит и грозно что-то крича.

Между зубцами стены показалось первые два бревнышка прислоненной лестницы. Зашевелились воины, спрятавшиеся от стрел за зубцами, отталкивая лестницы вбок. Слишком длинными те были, чтобы оттолкнуть их от себя и опрокинуть. В волнах накатывающих криков добавилась нота страха падающих в пропасть солдат.

Вот появились еще одни «рога» лестницы, затем еще и еще. Защитники продолжали с остервенением сталкивать лестницы, но уже не так успешно. Кто-то получал стрелу и вываливался за стену, кто-то просто не успевали столкнуть лестницу, вступая в схватку на мечах. Среди зубцов стали появляться новые очаги сражения.

Мазэмцы лезли наверх с какой-то дикой упёртостью, невзирая на мелькающие над головой стрелы и клинки, даже падающие сверху солдаты не могли остудить их горячие головы. Их становилось все больше и больше, они как муравьи заполонили практически все пространство терассы со стороны моста. Теперь нашим стрелкам приходилось бить поверх их голов, чтобы не задеть своих.

Мне пока еще не пришлось вступить в бой, там и так было тесно от солдат, которые стояли насмерть и пока еще не пропустили ни одного противника. На какое-то время установилось равновесие, враги не могли пробиться на стену и их движение по мосту замедлилось, а наши не могли нормально атаковать подходящих к стене, не попав при этом по своим.

Напряженное ожидание в преддверие движения чаши весов нарушило какое-то странное движение, происходящее с потоком огоньков на мосту. Зажженные метателем пятна остались позади, поэтому рассмотреть происходящее толком не получалось.

— Началось… — Проскрипел старик.

Я сначала не понял, что началось и не стал заострять внимание на старике, повернувшись обратно к мосту. Теперь уже отчетливо виднелся поток факелов разделенный на две части, который обтекал пустое пространство в середине строя. В этом месте появилось бардовое свечение, которое высветило около двадцати человек держащих в руках огромное бревно с ручками. Этот громадный таран будто наливался изнутри угрожающим светом, который становился всё ярче и ярче, пропорционально увеличивая страх в душе и загоняя сердце всё ближе к пяткам.

Казалось, будто на мосту включили прожектор, настолько свет резал глаза, хотя маги не обращали на него никакого внимания. В одно мгновение свечение резко погасло, а из кончика бревна, направленного на крепость, вырвался луч. Странный, поначалу медленный, но всё набирающий скорость, он двигался всё быстрее и быстрее.

— Не вмешивайся. — Каркнул сквозь крики сражающихся старик. Наверно это Макезе или Тою, иначе кто еще мог вмешаться? Потом он начал производить какие-то манипуляции руками и беззвучно зашевелил губами. Со стороны он походил на сумасшедшего старикашку, сбежавшего из психбольницы. Только у таких не стекает с рук легкая дымка, которая стелется по камням и спадает вниз по стене.