— Входите, входите, — приветливо пригласила их миссис Оливер, будто это был ее собственный дом, а не дом Пуаро. — Как только вы позвонили мне, я сразу же перезвонила доктору Робертсу, и мы приехали сюда. Все его пациенты умирают, но он о них и не думает. А может быть, они уже поправляются. Мы хотим, услышать обо всем с подробностями.

— Да, конечно. Я ведь в полнейшем неведении, — сказал Робертс.

— Ну, что ж, — сказал Пуаро, — дело закончена. Нам, наконец-то, удалось выяснить, кто был убийцей мистера Шайтаны.

— Миссис Оливер уже кое-что мне рассказала. Вот вам и скромница мисс Мередит! Просто не верится. Убийца, которую трудно заподозрить в подобных делах.

— Да, и все же она была убийцей, — сказал Баттл. — На ее счету три преступления. И не ее промах, если четвертое не удалось.

— Невероятно! — промолвил Робертс.

— Чего же тут невероятного? — спросила миссис Оливер. — Очень даже подходящая личность. Видимо, подобные дела случаются не только в книгах, но и в жизни.

— Сегодня какой-то страшный день, — сказал Робертс. — Сначала письмо миссис Лорример. Наверное, это подделка, а?

— Совершенно верно. Это подделка, написанная в трех экземплярах.

— И еще один из них она написала для себя самой?

— Естественно. Эта подделка была довольно искусной, хотя, конечно, эксперта она не смогла провести. Но в тот момент никто не подумал бы, что письмами следует заняться эксперту. Они должны были стать просто доказательством, почему миссис Лорример покончила жизнь самоубийством.

— Извините за любопытство, мосье Пуаро, но что заставило вас усомниться в том, что это не самоубийство?

— Несколько слов, которые мне сказала служанка на Чейн-лейн.

— Она рассказала вам о визите Энн Мередит?

— Не только. Дело в том, что для себя я уже давно установил, какова личность преступника, то есть того, кто убил Шайтану. Им не могла быть миссис Лорример.

— А почему ваше подозрение пало на мисс Мередит?

Пуаро поднял руку.

— Одну минуту. Разрешите мне подойти к этому делу своим собственным путем Давайте, если можно так сказать, вычеркивать из списка одного за другим. Убийцей мистера Шайтаны не были ни миссис Лорример, ни майор Деспард, ни, как это ни странно, мисс Мередит…

Он наклонился вперед. Голос у него стал нежным и мурлыкающим, как у кошки.

— Дело в том, доктор Робертс, что вы и есть тот самый человек, который убил мистера Шайтану. И вы же убили миссис Лорример…

На этот раз молчание длилось минуты три. Совершенно неожиданно доктор Робертс разразился каким-то угрожающим смехом.

— Вы совсем сошли с ума, мосье Пуаро? Конечно, это не я убил мистера Шайтану, и уж никак не мог я убить миссис Лорример. Мой дорогой Баттл, — обратился он к представителю Скотланд Ярда, — вы тоже думаете так же, как мосье Пуаро?

— Наверное, вам лучше выслушать, что собирается рассказать мосье Пуаро, — спокойно ответил Баттл.

— Это правда, — сказал Пуаро, — что я уже давно пришел к выводу, что вы — и только вы! — убили мистера Шайтану, но доказать это было не так просто. А вот случай с миссис Лорример — это совсем другое дело. — Он наклонился вперед — Здесь дело не только в том, что я все знаю. Все обстоит намного проще. Есть свидетель, который все видел.

Робертс стал вдруг очень спокоен, хотя глаза его грозно сверкали. Он резко выкрикнул:

— Мы лжете, мосье Пуаро!

— О нет, совсем нет. Было раннее утро. Обманув всех, вы ворвались в комнату миссис Лорример, когда она еще крепко спала, приняв накануне снотворное. Вы снова пошли на обман, объявив, что она умерла! Вы отослали служанку за коньяком, горячей водой и еще за чем-то, и остались одни в комнате. А что было дальше?

Вы, доктор Робертс, возможно и не знаете, что есть в Лондоне несколько контор по уборке домов. Мойщики окон занимаются своей работой лишь очень рано утром. И вот один такой мойщик со своей лестницей приехал к дому миссис Лорример почти одновременно с вами. Он прислонил лестницу к стене и принялся за работу. Первое окно, которое он хотел вымыть, оказалось окном в комнате миссис Лорример. Но когда он заметил, что именно происходило в комнате, он быстро перешел к другому окну. Однако он все-таки сумел кое-что увидеть. Впрочем, он сам нам об этом расскажет.

Пуаро тихо прошел через комнату, повернул ручку двери и позвал:

— Пройдите сюда, Стефенс.

Потом он вернулся и сел на свое прежнее место.

В комнату вошел большой, неуклюжий рыжеватый человек. В руке он держал форменную фуражку, украшенную эмблемой с надписью «Общество мойщиков стекол Челси».

Пуаро спросил его.

— Можете ли вы узнать кого-либо в этой комнате? Человек посмотрел вокруг и, указав на Робертса, застенчиво кивнул головой.

— Вот его.

— Расскажите, когда вы его видели раньше, и что он делал?

— Утром это было. Работал в одном доме на Чейн-лейн с восьми утра. Уже начал мыть. Леди была в кровати. Как будто больная, так она выглядела. Она лишь немного повернула голову на подушке. А этого джентльмена я признал за врача. Он завернул ей рукав и воткнул что-то в руку вот в этом месте. — Он показал место на своей руке. — И она откинулась на подушку…

Я подумал, что мне уж лучше перейти к другому окну и перешел. Мне кажется, я ничего плохого не сделал.

— Вы все сделали прекрасно, друг мой, — сказал Пуаро.

А потом спокойно спросил:

— Ну как, доктор Робертс?

— Э… это просто-напросто стимулирующее средство, — заикаясь проговорил Робертс. — Последняя попытка вернуть ее к жизни. Чудовищно думать, что…

Пуаро перебил его.

— Вы говорите, стимулирющее средство? — H-метил-циклогексенил-метил-барбитуровая кислота, — произнес Пуаро без запинки. — Чаще известно под названием эвикан. Употребляется, как анестизирующее средство при небольших операциях. При введении в вену в больших дозах вызывает мгновенную потерю сознания. Опасно применять после веронала и других снотворных. Я заметил синяк на руке миссис Лорример на том месте, где, очевидно, был сделан укол в вену. Я поделился своими догадками с полицейским экспертом. Определить состав было совсем не трудно, тем более, что этим занялся никто иной, как сэр Чарлз Имфери, специалист-аналитик Министерства внутренних дел.

— Мне кажется, что это вот вас и побудило, — сказал старший инспектор Баттл. — Нет нужды приводить доказательства по делу убийства мистера Шайтаны, но, конечно, если необходимо, мы можем продолжить наши обвинения, приобщив сюда и дело об убийстве мистера Крэддока и, очевидно, его жены.

Упоминание этих двух имен окончательно сразило Робертса. Он откинулся в кресле и сказал:

— Да, делать нечего. Ваша взяла! Наверно, этот лукавый дьявол Шайтана надоумил вас еще до того, как вы явились к нему на ужин. А ведь я думал, что мне здорово удалось разделаться с ним.

— Дело тут не в Шайтане, — сказал Баттл. — Честь расследования принадлежит полностью Пуаро.

Он подошел к двери и вызвал двух полицейских. Голос старшего инспектора Баттла зазвучал официально, когда он отдавал приказ об аресте.

Когда дверь за арестованным закрылась, миссис Оливер с совершенно счастливым видом, чтобы не сказать с триумфом воскликнула:

— Ведь я всегда говорила, что это сделал он!

Настало время Пуаро выкладывать карты на стол, все взоры были обращены к нему, все нетерпеливо ждали.

— Вы очень любезны, — сказал он, улыбаясь. — Мне кажется, вы понимаете, что я и сам получил удовольствие от этой небольшой лекции по медицине. Ведь я довольно скучный старик.

Это дело, мне кажется, было самым интересным из всех, с которыми мне приходилось когда-либо встречаться. Ведь в нем не было, ровным счетом ничего, за что можно было бы ухватиться. Четыре человека. Один из них совершил преступление, но кто? Кто из этих четырех? На первый взгляд, не было ничего, что хоть как-то могло помочь расследованию. Никаких вещественных доказательств, никаких видимых улик, никаких отпечатков пальцев, никаких инкриминирующих бумаг или документов. Ничего! Только сами люди.