Но Гайе так давно хотелось высказать все, что она думает о Селене, что она не удержалась от последней фразы:

— Ее погубил собственный эгоизм!

Анаид не могла не вступиться за мать.

— Селена не такая, как все! Она особенная, за это я ее и люблю!

Злобные нападки Гайи заставили Анаид победить робость. Девочка решила никому ничего не говорить о том, что узнала о звонках и переписке Селены.

Гайя поняла, что переборщила. Впрочем, она до такой степени терпеть не могла самовлюбленную Селену, что ее коробила даже преданность этой наглой выскочке ребенка, с которым та обращалась как со старой ненужной игрушкой.

— Пойми меня, Анаид, — вздохнула Гайя, — я очень тебе сочувствую и ничего не имею против твоей матери. Просто мне не нравится, как она себя ведет. А ведет она себя вызывающе. Наживает врагов. Ты хоть это понимаешь?

— Вы хотите убедить меня в том, что она исчезла из-за своего глупого интервью в Интернете? — усмехнулась Анаид.

Гайя уже жалела о сказанном.

— Да нет, конечно. Не бери в голову! Ты же знаешь, с каким уважением я относилась к твоей бабушке Деметре. Она была выдающейся личностью!..

— Скажи мне, Анаид, — решительно вмешалась Елена, — ты слышала что-нибудь сегодня ночью? Или что-нибудь почувствовала, как тогда, когда Деметра… В общем, сама понимаешь…

— Моя мама жива! — ни секунды не задумываясь о причинах собственной уверенности, заявила Анаид.

Гайя с Еленой перевели дух. Решительность Анаид их очень приободрила, но Елена все-таки спросила:

— Откуда ты знаешь?

— Знаю и все.

Елена опустилась на стул, немного подумала и сказала:

— Знаешь что, Анаид? Мы поможем тебе найти Селену, но и ты должна нам помочь. Нам придется попросить тебя об одной вещи. Такой понятливой девочке не трудно будет выполнить нашу просьбу…

— О чем вы хотите меня попросить?

— Во-первых, не задавай нам вопросов.

Анаид затаила дыхание. Прежде чем на такое согласиться, следовало бы кое-что уточнить.

— Только один вопрос. Селена с кем-то связалась?

— Да.

— Ладно. Я не буду ни о чем спрашивать. Что еще?

— Никому не говори о том, что случилось. Никому! Ясно?

Анаид кивнула. Со слов Елены выходило, что они с Гайей не считают исчезновение Селены чем-то из ряда вон выходящим. Это немного ее успокоило.

— А что говорить, если меня будут расспрашивать в Урте?

— Ну, например… Например, что Селена уехала по делам. Скажем, в Берлин. Как тебе Берлин?

Анаид пожала плечами.

— А пока? — спросила она.

— А пока о тебе позабочусь я, — ответила Елена.

— А где я буду спать?

— Ну, будешь спать в…

— Я не буду спать в комнате Рока! — в отчаянии воскликнула Анаид.

— Почему не будешь? Вы ведь друзья!

У Анаид подогнулись колени. Сначала пропала мать! Теперь еще придется спать в одной комнате с Роком! Только этого не хватало! Нет, такого ей просто не пережить!

— Мы больше не друзья!

— Так снова станете!

— Ни за что на свете!

Тяжело вздохнув, Елена схватилась рукой за свой необъятный живот, и Анаид с ужасом заметила, как тот зашевелился. Значит, она опять беременна!

Снедаемая угрызениями совести, Гайя сделала над собой невероятное усилие и погладила Анаид по голове.

— Вот увидишь, все будет хорошо. Давай сходим за твоими вещами. Но сначала поешь. Бьюсь об заклад, ты умираешь от голода!

С этими словами Гайя достала холодную курицу с тушеными овощами и разогрела ее на огне очага. Анаид терпеть не могла тушеные овощи, но вылизала тарелку дочиста — со вчерашнего вечера у нее во рту не было и маковой росинки.

Анаид медленно жевала котлету, не смея поднять головы от тарелки, чтобы не встретиться взглядом с восемью парами уставившихся на нее глаз.

За ужином девочка оказалась в центре внимания не ожидавших такого бесплатного развлечения семи сыновей Елены и ее мужа.

— Видите, как ест Анаид! Медленно! Не чавкает, не рыгает, не вытирает жирные руки о скатерть. Смотрите, как ведут себя воспитанные дети!

Анаид сгорала от стыда. Муж Елены едва не показывал на нее пальцем, как на дрессированную обезьяну.

Елена решила поменять тему разговора.

— Оставьте Анаид в покое… Рок, ты уже решил, какой костюм наденешь на маскарад у Марион?

— Это секрет, — неохотно пробормотал Рок.

Анаид на маскарад не пригласили. При мысли об этом котлета застряла у нее в горле, а руки затряслись. Девочка поняла, что Рок не желает рассказывать о своем костюме в ее присутствии. Неужели Елена этого не понимает?! Что за дурацкие попытки подружить ее с Роком! Не видно, что ли, как он к ней относится?!

Пытаясь проглотить проклятую котлету, Анаид чуть не подавилась. Не поднимая глаз, она потянулась за стаканом и выпила глоток воды.

— Она не вытерла свою жирную пасть! — немедленно завопил один из молокососов-близнецов с огромной шишкой на лбу.

Анаид попыталась пригвоздить гаденыша к стулу взглядом сквозь искажавшее его до неузнаваемости стекло стакана.

Муж Елены решил исправить положение:

— Ничего страшного, ее пасть вовсе не жирная!

— Жирная! Жирная! Вся в котлете! — завизжал второй близнец — с подбитым глазом.

Анаид поняла, что близнецы всегда подпевают друг другу, и не могла решить, что лучше сделать — вытереть губы салфеткой, окатить близнецов водой или вскочить из-за стола и сбежать отсюда. На помощь пришла Елена.

— Оставьте ее в покое. Анаид ничем не хуже вас!

— Она девчонка!

— А у девчонок должны быть сиськи!

— А у нее нет сисек!

— Молчать!!!

Анаид сидела красная, как помидор. Маленькие чудовища продолжали зубоскалить. При этом они внимательно разглядывали Анаид, запоминая все ее недостатки — уж, конечно, для того, чтобы потом непрерывно ее дразнить.

— Можно мне погулять сегодня вечером? — обратился к отцу Рок.

— С Анаид? — спросила Елена.

— С Анаид?! — удивился Рок. — С какой стати мне гулять с Анаид?

При этом он наверняка подумал: «Разве можно с ней появиться на улице?!» Девочка это прекрасно понимала.

— Но ведь Анаид у нас в гостях, — не унималась Елена.

— Я собираюсь туда, где ее не ждут.

Неожиданно Анаид нашла в себе силы положить конец этому нелепому разговору:

— Мне надо сходить домой, чтобы распечатать домашнее задание по обществоведению, — на одном дыхании выпалила она.

Это были первые слова, произнесенные ею за ужином. Анаид хотела помочь Року выкрутиться из неприятного положения и избавить себя от дальнейших унижений, но юноше не пришло в голову поблагодарить ее хотя бы взглядом.

Выйдя на улицу, девочка бросилась бежать, но не домой, а в некое место, известное только ей. Именно там она оплакивала смерть Деметры.

Анаид направлялась в свою тайную пещеру в дубовом лесу.

Пока Деметра была жива, Анаид часто ходила с ней в дубраву. Еще совсем маленькой она стала помогать бабушке в поисках корней мандрагоры, листьев белладонны, цветов дурмана, стеблей белены и других целебных трав для настоев и мазей.

С бабушкой Анаид изучала лес. Деметра предостерегала ее от росших под сенью дубов, навевавших странные сны мухоморов, ядовитых листьев тиса и смертоносной цикуты.

В тишине ночи зимнего солнцестояния, глядя на север, Анаид с Деметрой исполнялись вдохновения. Утром дня весеннего равноденствия они смотрели на восток, где рождалось солнце, и просили у него мудрости. В полдень дня летнего солнцестояния бабушка и внучка обращали свои взоры на юг, надеясь, что сбудутся все их мечты. Когда же наступало осеннее равноденствие и солнце пряталось на западе, наступала пора пожинать плоды, размышлять над накопленным опытом и готовиться к новому солнечному циклу.

Иногда Анаид было лень помогать бабушке, и она пряталась от нее в кустах. Так девочка обнаружила «свою» пещеру — узкую расщелину в скале. Сначала она пробралась в нее на четвереньках, а потом скатилась, как с горки, в высокий и величественный подземный зал. Исследовав все его прекрасные сталактиты, подземные водоемы и гроты, Анаид решила, что эта пещера станет ее тайным убежищем, уединенным местом, выбравшим маленькую девочку, чтобы укрывать ее в минуты печали и опасности.