— Хорошо, — сказал Амос, — я хочу снова стать смертным. Теперь я знаю, как восстановить равновесие в мире и как исправить свои ошибки.

— Вы должны знать, — уточнил старик, — что как только Вы снова станете смертным, Вы забудете все о Вашем посещении Брахи, о дереве жизни и о нашей встрече. Все это будет стерто из Вашей памяти!

— Рискну! А можно попросить у Вас капельку чернил?

Ничего не понимая, старик протянул ему чернильницу. Амос тут же отпил из нее половину жидкости. Как следует прополоскав рот, он сплюнул чернила и сказал:

— Я готов! Я хочу вернуться на Землю ровно за неделю до лунного затмения, происшедшего в области Беррион. Это возможно?

— Вы бог, не забывайте об этом. Для Вас все возможно! По возвращении у Вас будет лишь одна сложность: эти чернила чудовищно испачкали Ваши зубы, и, боюсь, они еще не скоро снова станут белыми! Впрочем, это Ваша проблема. Я Вас покидаю, у меня много других дел. Удачи, молодой человек! Когда будете готовы, закройте глаза и загадайте желание снова стать смертным. Все пойдет своим чередом. Прощайте.

Старик быстро исчез в сияющей белизне. Амос закрыл глаза и громким голосом произнес:

— Хочу проснуться в Беррионе в то самое утро, когда к Юносу прибыла Лолья. Хочу проснуться в Беррионе в то самое утро…

Однажды, в прохладное сентябрьское утро, когда Амос еще мирно спал, в комнату, словно ураган, ворвался Беорф. Заметно нервничая, маленький толстяк выкрикивал:

— Вставай скорее, Амос! Сеньор Юнос просит тебя спуститься во двор. Скорее! Поторопись, это важно!

Амос спрыгнул с кровати и начал одеваться. Удивительно, но у него все болело. Боль и ломота в руках и ногах заставляла его жестоко страдать. Кроме всего прочего, у него было такое впечатление, будто он проспал несколько недель. Он быстро причесал длинные волосы, вдел в ухо серьгу в виде волчьей головы и поправил доспехи из черной кожи, подарок матери. Выходя из своей комнаты, мальчик резко остановился. Его охватило ощущение, что он уже переживал этот момент.

«Я каждое утро выхожу из своей комнаты, — подумал он, — в этом нет ничего необычного. К тому же, Юнос — ранняя пташка и часто заставляет меня вставать пораньше. Но почему у меня такое странное ощущение, что все это неспроста и должно дурно кончиться?» Солнце только-только взошло, когда Амос спустился во внутренний двор замка. Там, в нетерпеливом ожидании юного властелина масок, собралась вся прислуга. Любопытная толпа окружала что-то или кого-то. Вполголоса переговаривались повара, с тревогой оглядывались рыцари и лучники, стоявшие в карауле. Конюхи, казалось, были загипнотизированы, а дрожащие служанки обменивались тревожными взглядами. И снова Амос чувствовал, что однажды уже переживал этот миг. Он вглядывался в лица и фигуры людей, смотрел, как дневной свет постепенно заливает все вокруг. Возможно, все это он видел во сне. До его ушей доносились, казалось, уже однажды слышанные реплики, вся эта картина что-то смутно ему напоминала. Но что? Тщетно он рылся в своих воспоминаниях, но ничто так и не ожило в его памяти.

Обеспокоенный Беорф уже приготовился к бою — он находился на главном возвышении, рядом с сеньором и королем Берриона Юносом. Юнос тоже выглядел взволнованным и озадаченным. Он даже не успел переодеться и появился на площади в домашнем халате и ночном желто-зеленом колпаке. Издали он был похож на старого клоуна. Все взгляды были направлены к центру площади. Толпа расступилась и пропустила Амоса. Фрилла и Урбан Дарагон увидели, как их сын присоединился к сеньору Юносу и Беорфу. Здесь Амоса опять настигло ощущение уже когда-то виденного. Казалось, он может в мельчайших деталях предсказать то, что произойдет секундой позже.

В центре собрания, гордо расправив плечи, стояли около двух десятков человек. Их кожа была черна, как ночь, а тела покрывала яркая боевая раскраска. Эти неизвестно откуда явившиеся воины были обриты наголо и увешаны огромными украшениями, сделанными из золота, драгоценных камней и костей животных. Единственной их одеждой были звериные шкуры, и все видели их мощную мускулатуру и огромные боевые шрамы. Носы у них были широкие и приплюснутые, губы мясистые, глаза налиты кровью, а зубы явно очень острые. Босоногие воины были вооружены мощными копьями. Подле них с высунутыми языками лежали пять черных пантер. Амос их уже видел. Все происходящее было ему знакомо. Мальчик не шевельнулся и внимательно разглядывал группу пришедших издалека воинов.

Юнос обернулся к Амосу и тревожным голосом спросил:

— Ну что, мой мальчик, у тебя совершенно оглушенный вид… Ты еще не проснулся? Хочешь доброго совета? Просыпайся скорее. Я заставил разбудить тебя, потому что эти люди хотят тебя видеть. Сегодня утром они пришли к воротам города, требуя встречи именно с тобой. Возможно, это демоны, будь осторожен! Ты только посмотри, какого размера их кошки, они же огромные!

Амос посмотрел старому другу прямо в глаза и прошептал:

— Если дело примет дурной оборот, мои рыцари готовы дать им отпор. Если что, мы тут же отправим этих незваных гостей в преисподнюю!

— Как странно! — в изумлении воскликнул Юнос. — Это именно те слова, которые я собирался сказать! С каких это пор ты читаешь мысли, юный колдун?

— С сегодняшнего утра, — будто сам себе ответил мальчик.

Амос повернулся к Беорфу и еле заметно кивнул ему головой. Тот тут же понял, чего от него ждут, и спустился вслед за Амосом с возвышения. В любую секунду он был готов превратиться в медведя и напасть на противника.

— Я тот, кого вы хотели видеть, — торжественно сказал Амос.

Черные воины переглянулись и медленно расступились. Тогда вперед выступила девочка лет двенадцати, которую до этого никто не заметил. Кожа ее была цвета черного дерева. Длинные волосы, заплетенные в сотни косичек, почти касались земли. На шее, на талии, на запястьях и щиколотках у девочки были роскошные золотые украшения. Широкие браслеты, прекрасные, искусно переплетенные пояса, колье искусной чеканки и множество серег самой необычной формы наводили на мысль, что эта девочка — настоящая принцесса. На ней был плащ из черного меха и платье из леопардовой кожи такого странного фасона, что был виден пупок. В него было вдето золотое кольцо с зеленым камнем.

Амос не мог оторвать глаз от одной из ее серег. Он был уверен, что уже видел это украшение, — он же за что-то расплатился этой серьгой! Почему и как это могло случиться? Он не мог вспомнить. Девочка была великолепна. Она остановилась перед Амосом и, глядя прямо ему в глаза, произнесла:

— Я — Лолья, королева племени догонов. Я совершила долгое, очень долгое путешествие, чтобы встретиться с Вами. Барон Суббота, мой бог и духовный наставник, явился мне и приказал передать Вам это.

Амос уже знал, что в сундуке находится маска огня — один из необходимых элементов его магии. Королева щелкнула пальцами. Один из черных воинов поставил у ног девочки деревянный сундук. Она осторожно открыла его. Любопытство пересилило страх, и зрители немного подались вперед в надежде разглядеть таинственный подарок.

— Возьмите, — торжественно произнесла Лолья и с почтением поклонилась. — Эта вещь теперь Ваша!

И верно, маска была там, как и предчувствовал Амос. Мальчик поднял голову и улыбнулся Лолье. Не в силах удержаться, та разразилась смехом со словами:

— Но… у меня черная кожа и белые зубы, а у Вас белая кожа и черные зубы! Вот забавно!

В этот момент, сам не зная, почему, Амос точно понял, что он должен делать. Во все горло он крикнул:

— Схватите этих людей!

Рыцари тут же ринулись на догонов и скрутили им руки. Не ожидавшие столь внезапного нападения, черные воины не оказали никакого сопротивления. Амос сейчас же приказал Беорфу:

— Девочка! Мой друг, прижми-ка ее к земле!

Могучий медведь со скоростью молнии обрушился на Лолью. Он пригвоздил ее к земле так, что она не успела даже прибегнуть к помощи своей магии. Страшный, глубокий, глухой голос вырвался из горла девочки и прорычал: