— Одно радует: ехать осталось недолго, — меланхолично произнёс я, закрывая ногой крышку люка и опираясь на заднюю часть башни.

Алиса в ответ на моё наблюдение кивнула, и тут же нырнула в башню. Предыдущий опыт научил её не лезть на рожон, если есть возможность. А вот у меня возможности не было, оставалось лишь замереть, держась за ручки, понатыканные на броне как раз для таких целей, и внимательно смотреть по сторонам, ожидая неизбежной атаки. И она, само собой, последовала.

Танк, гремя гусеницами по брусчатке, сменившей асфальт, выскочил на окраину города, где широкое шоссе ныряло в густой лес. Арлетт уверенно вела машину к светившемуся невдалеке кратеру, но из-за деревьев начали появляться фонарщики. Сверкнул металл, раздался грохот выстрела и танк вильнул, чудом уворачиваясь от снаряда, и влетел в отбойник, моментально останавливаясь. Но снаряд не был бронебойным — за болванкой тянулся белый шлейф и всё вокруг в момент заволокло дымом.

— Чёрт, почти добрались же, — услышал я псио-сообщение Алисы. Стрелять по лесу девушка не стала — маневр Алисы дезориентировал нас обоих.

— Он только один там. Спрыгивайте, возьмите его в клещи, — Арлетт звучала очень уверенно.

— А ты? — спросила Алиса.

— Я буду внимание отвлекать. Ну же, времени нет!

Капитан взглянула на меня, и я пожал плечами:

— У меня нет идей лучше — после прошлой атаки я стараюсь не загадывать, уж очень фонарщики непредсказуемы стали.

— Ты прав. — Алиса появилась в дыму над башней, — Ладно, сделаем как ты говоришь. Только глупостей не делай, и не геройствуй.

С этими словами Алиса спрыгнула на корпус, прижимая к груди взятый из танка автомат. Я поймал девушку и помог ей соскочить на землю. Блондинка тут же подожгла зелёный огонёк на пальце и коснулась сначала своего левого плеча, потом моего, затем цвет сменился красным, и девушка повторила жест теперь уже с правыми плечами. Эти огни были видны только нашей троице (собственно, это и не огни были, а визуализация аур), а такая маркировка позволяла легко определить, лицом стоит товарищ или нет.

Кивнув друг другу, мы с Алисой бросились в разные стороны от танка, чей двигатель взревел, вытаскивая машину из канавы.

— Пятьсот метров на одиннадцать часов. Огневая точка на пригорке, под кривым клёном, у которого ствол раздваивается на высоте двух моих ростов, — сообщил я направление блондинке, которую уже не особо хорошо видел.

— Поняла. Тогда ты заходи слева, а я справа. Там канава слева от дороги есть, выведет тебя прямо к цели.

— Так точно.

Танк за нашими спинами продолжал реветь двигателем, но фонарщик по каким-то причинам не стрелял снова. Почему? Это был одноразовая пушка? Или какой-то сложный план, которого я не понимал? Загадочная магия?

Я пронёсся по канаве, втаптывая в землю пожухлые листья. Скорость, с которой я пробежал полкилометра вызвала бы уважение и у олимпийского спортсмена, но всё равно я не успел. Мы с Алисой вылетели на поляну одновременно.

Под деревом было пусто, только трава примята там, где фонарщик установил треногу своего орудия, да валяется пустой тубус от… чего? Одноразового гранатомёта?

— Он может быть рядом, будь настороже, — Алиса, подавая пример, присела на колено, прижалась щекой к прикладу автомата и осмотрела дерево в прицел.

Я же ушёл с её линии огня и бочком приблизился к трубке использованного оружия. Коснулся её ножнами меча, призывая силу огня, чтобы испепелить возможную ловушку и выпрямился.

— Ничего. Тут никого нет.

— Быть не может. Зачем тогда…

Тут дым осел, как будто его и не было. Мы с Алисой одновременно повернулись к дороге, чтобы увидеть… ничего. На том месте, где мы оставили Эску, ничего не было, только холмик разрыхлённой земли.

— Алиса, Стас, — голос Арлетт донёсся до нас тихо, словно издалека, — Я не думаю, что стоит дальше бегать. Я уведу фонарщиков, а вы отправляйтесь к кратеру. Всё равно я за вами не могу последовать, тот ожог был… опаснее, чем я думала, я не чувствую ног. Так что…

— Арлетт, какого чёрта ты творишь? — ярость Алисы чувствовалась даже через псио.

— Делаю хоть что-то полезное в этом походе. Удачи вам! Стас, сберегите капитана.

— Сберегу, — ответил я парижанке.

— Кратер уже совсем рядом, я чувствую завихрения магических энергий, — сообщил я.

— Хорошо, в таком случае, — моя спутница кивнула на три сросшихся дерева на пригорке справа от нас, — Давай там финальную проверку снаряжения проведём. Подходящее место?

Я прислушался к своим ощущениям и кивнул.

— Да, вполне подходящее. Идём, — сказав это, я выступил вперёд, положил руку на рукоять револьвера и направился к указанному напарницей.

Сильнее всего человека ограничивает его собственная выучка. С момента судьбоносной битвы прошло не более получаса и за эти полчаса Алиса успела задействовать всё, что было в её распоряжении, включая помощь одного чуждого этому миру мага, чтобы найти следы танка и его смелого мехвода. Увы, безрезультатно, даже моих знаний не хватило для того, чтобы отследить странное творение аномалии. Единственное, что оставалось несомненным, для меня по крайней мере, это то, что Арлетт ещё жива, поскольку контакт с ней не прерывался. Правда, поддерживать его было невозможно — как я и думал, танк во время погружения находился в своём временном потоке. Услышав это, Алиса кивнула и с застывшим лицом произнесла:

— Значит, всё что мы можем сделать чтобы ей помочь — это прикончить фон Меттина и надеяться, что с его смертью умрёт и аномалия, и порождённые ей монстры.

— Пожалуй, — осторожно ответил я, всё ещё сомневавшийся в том, что девушка сохранила трезвость рассудка.

— Тогда не будем терять времени, — с этими словами Алиса поднялась на ноги и решительно направилась к зеленоватому свечению, разливавшемуся над лесом.

Поначалу я следовал за девушкой с осторожностью, ожидая чего-то вроде истерики, но похоже в дело вступила выучка. Алиса смогла отложить всё личное в сторону, запереть на замок и продолжить выполнение поставленной задачи, даже сохраняя за собой функции формального лидера. Впрочем, в текущих обстоятельствах, её звание значило ещё меньше, чем час назад. К сожалению, я не мог помочь девушке сладить с её горем, ведь мои собственные знания наук о разуме были весьма ограничены даже по меркам моего собственного мира. Надо заметить, что короткого знакомства с трудами местных учёных мужей было достаточно, чтобы понять, что в Союзе наука о разуме ушла куда дальше.

«Самое паршивое в этой ситуации было то, что даже впасть в истерику и начать сносить кулаками побитые жизнью деревья она не может — ведь Арлетт всё ещё жива, а значит каждая упущенная секунда ещё сильнее режет её шансы на выживание. Поэтому никакой паники позволять себя нельзя, равно как и рефлексии и вообще хоть каких-то лишних мыслей о произошедшем» — подумал я, глядя в светловолосый затылок, мелькавший впереди, — «В определённом смысле было бы легче, если бы исход сражения был бы более… однозначный, пусть и отрицательны. Потому что отсутствие определённости запросто может быть хуже самого поганого варианта».

Вот и оставалось только идти, спешить, бежать, обгоняя подступающие эмоции. Не самое приятное дело, особенно для молодой девушки, которая явно не проводила большую часть жизни «в поле». А я, в силу упомянутого ограниченного опыта в области, ничего не мог ей посоветовать, хотя и… хотел?

От этой мысли я замер на мгновение, вызвав удивлённый взгляд Алисы. Махнув девушке рукой — мол, всё в порядке, — я прислушался к своим ощущениям. Я хотел помочь Алисе. Почему? Чтобы увеличить её шансы победу? Да нет, не думаю, что её вклад в противостоянии с Виктором будет так уж велик. Если уж на то пошло, участие девушек в силовой части конфликта вообще не планировалось. Если вспоминать наш уже десять раз накрывшийся медным тазом изначальный план, то предполагалось что и Алиса, и Арлетт будут как и в Париже находиться за линией фронта, в то время как на острие атаки окажусь я. И это правильно, ведь несмотря на неплохие боевые качества и продемонстрированную стойкость, они обе не были полноценными магами, не обладали большим опытом военных действий или чем-то иным, что делало бы их полезными. Да, по факту мои спутницы не оказались обузой для меня, но если уж совсем честно — это самая тёплая характеристика, которую я мог им обеим дать, если не считать последнего поступка Арлетт, которая действительно сильно облегчила выполнение задачи.