Едкий запах горелого металлопластика мешаясь со сладковатым запахом крови, лез в ноздри, щекотал горло. Меня шатало. И не раны, уже затянувшиеся, были тому причиной. То, что со мной происходило, было своеобразной платой за переход из психосферы в сферу материальную, своего рода адаптация, вызвавшая физический резонанс в моем организме. Меня бил озноб, тело обливалось холодным потом, вдобавок ко всему голову пронзали волны сильной боли. Оставалось только терпеливо ждать, когда все это закончиться. Наконец, этот момент наступил. Еще несколько минут я стоял неподвижно, привыкая к самому себе и к окружающему миру, одновременно пытаясь понять то, с помощью чего мой разум нашел дорогу во вселенную разумов. Детально и скрупулезно я изучал картины психосферы, зафиксированные мозгом, пытаясь в них найти разгадку, но скоро понял, мой разум при всем его нынешнем совершенстве, не готов к восприятию информации подобного уровня.

Прекратив попытки, я вошел в инфорполе. Наступила пора узнать, что делается в реальном мире.

Станция, взорванная и искореженная, представляла собой преддверие ада. Чувство при-частности к страшной картине вызвала у меня двойственное состояние. Одна часть, с ужасом, взирала на это, вторая же – смотрела хладнокровно и жестко, словно сквозь прицел винтовки на врага. На миг я опешил, пытаясь понять, что происходит, но тут же последовавшая попытка взять верх над моей личностью, расставила все по своим местам. "Страж", боевая тактическая программа, оказалась программой – паразитом. Борьба оказалось недолгой. Выделив ее из своего сознания, я заблокировал ее, решив разобраться с ней позже.

"Явная недоработка предков, не сумели ее до конца отладить. Впрочем, со слов Корку было ясно, что полного комплексного испытания "Страж" не проходил. Доработку оставили "на потом". Делали как лучше, а получилось как всегда. А если бы во время боя мы с ней схватились… Стоп! Может… гибель Кори? Та ее отрешенность… следствие борьбы… Японский городовой! – мысль больно ужалила меня в сердце. – Если она еще и сознавала это… ".

На душе стало противно и горько, словно меня самого только что нагло обманули. Доду-мать дальше мне не хотелось.

"Я и Союз. Они получили по зубам, но силы явно не на моей стороне. В итоге два варианта. Первый. Бежать через "врата". А там на Землю. И ты веришь, что все забудешь?! И будешь где-то там отсиживаться?! Да не в жисть! Тогда у нас на повестке дня остается один вопрос. Война. Один в поле не воин, а значит, мне нужны союзники. Для начала стоит поговорить с бывшими союзниками геонцев".

Все произошло автоматически, легко и просто, без малейшего усилия с моей стороны. Я словно открыл в своем сознании маленькую дверцу, за которой хранились ключи – координаты пространства, открывающие пути к различным мирам. Перебрав их, достал необходимый (подсказанный мне памятью) и открыл нужную дверь. Затем переступил через порог.

Сегодня, в гигантском зале, где обычно решались вопросы внутренней и внешней политики мира муркоков, творилось нечто невероятное. Зал, представлявший собой классический амфитеатр, обычно занятый в лучшем случае на треть, сейчас был набит битком. Силовой барьер, тускло мерцавший в потоках искусственного освещения, отделив правительственную ложу от остального зала, стал неожиданным нововведением для всех присутствующих, дав пищу для ума, как для журналистов, так и для дипломатов. Обе эти группы составляли львиную долю от присутствующих здесь гостей. Меньшую часть составляли представители различных направлений церкви, официальных наблюдателей от союзов и содружеств ряда миров, а также несколько десятков почетных гостей. Пока в правительственной ложе никого не было, в зале царила обычная рабочая атмосфера. Журналисты, операторы и техники сейчас были заняты каждый своим делом: кто уточнял список вопросов, соответствующих тематике своего журнала или канала, кто в последний момент тестировал аппаратуру. Послы, как и другие представители миров в своем большинстве, сидели молча, в напряженном ожидании начала этого необычного заседания. Вдруг в зале стал постепенно стихать гул по мере того, как правительственная ложа стала наполняться представителями кланов – "клыками"… Как вдруг резко наступила тишина. Вместе с членами правительства в ложу вошли саксы, горды и представители третьего мира, под названием Молт. Если, саксы и горды, некогда состояли в союзе с муркоками и геонцами и раньше имели места в этой ложе, то молтцы, оказались здесь впервые.

"В правительственной ложе нет места гостям, а это значит… значит, заключен новый союз! – вслед за этой мыслью возникшей у большинства присутствующих, тут же на свет стали рождаться другие щекотливые вопросы. – Зачем он организован?! Для чего?! И почему сейчас?!".

Хрупкая тишина, возникшая как следствие неожиданности, уже в следующую секунду бы-ла уничтожена лавиной вопросов и восклицаний, раздавшихся в рядах наиболее импульсивных журналистов, да и другие присутствующие не отказали себе в комментариях вслух по поводу образования нового союза. Шуми и гвалт еще только начали набирать силу, как под потолком поплыл звонкий серебристый звук, напомнивший мне перелив колокольчиков. Пресс – конференция, которую все с таким нетерпением ждали четыре долгих месяца, уже в самом своем начале преподнесла такой неожиданный сюрприз. Что же будет дальше?

На заре зарождения звездной экспансии Цель расы турусов была благородной, но довольно неопределенной и туманной, так же как и девиз "Мир и процветание – разумам галактики". Позже, развиваясь, философская доктрина Цели обрела конкретные и четкие черты. Девиз, также подвергся коренным изменениям, хотя и продолжал оста-ваться расплывчатым словосочетанием. "В единении – сила". Когда идея окончательно сформировалась в сердцах и сознании турусов, им стало ясно, что пришла пора вынести ее на просторы Галактики. Сначала решили приобщить к познанию Цели одну из двух встреченных им в космосе рас. Избранниками оказалась раса крыманов, получившая в наследство от своих предков большие фасеточные глаза, жесткий внешний скелет и воинственный нрав. И тут турусы неожиданно для себя столкнулись с грубым непониманием крыманами элементарных вещей. Во-первых, принятия идеологии Цели как само собой разумеющееся, а второе, как естественное продолжение Цели – объединение их миров для совместного доведения идеи до других рас и народов. Те, ответив "нет" по этим двум пунктам, тем самым, сильно удивили турусов, но нисколько не остудили пылающую в их сердцах веру. Нежелающие отступать, в своих фанатичных попытках убедить, турусы и воинственный нрав крыманов сделали свое дело. Разразилась война. Победа, оставшаяся за турусами, не принесла им ничего, кроме крови и разрушений. Раса крыманов была уничтожена почти полностью, а это означало, что она навсегда потеряна для великой идеи. Понимание этого сумело достучаться до глубоко запрятанных остатков разума самых оголтелых фанатиков Цели. Отсюда был сделан соответствующий вывод, ставший в последствии одним из постулатов: "к пониманию Цели нужно осторожно подводить, а не грубо подталкивать в спину".

Эта война замедлила, но не остановила великий поход к звездам. Турусы, ис-кренне веря в свое предназначение, неустанно бороздили глубины космоса в поисках новых рас. За три столетия восемь новых цивилизаций присоединились к ним, чтобы служить Цели. А это десятки планет, если считать вместе с их мирами – колониями. С каждой вступившей в Союз Индустриальных Миров, так со временем стала называться сообщество народов – сторонников Цели, цивилизацией, пополня-лись и расширялись современные знания и технологии. Одновременно с налаживающимися отношениями начиналось определение места, которое должна занять, та или иная раса в строительстве Цели. Этим распределением занимались исключительно турусы, являющиеся основоположниками философии и основными проводниками идеи Цели. Одни из народов определялись на роль солдат, другие – торговцев или техников.