— И что же случилось потом? — Руслан уловил легкую тень, набежавшую на лицо девушки.

— Бабушка умерла, год назад ее не стало.

— Прости, я не знал, — Руслан положил свою ладонь на руку девушки, — я соболезную.

— Спасибо, я понемногу начинаю привыкать, что ее нет рядом с нами, она есть в другом мире, но все равно мне ее очень не хватает.

Я тебя понимаю, когда погибла моя мама, я был еще школьником.

— Как это случилось? — Вика с теплом посмотрела на Руслана.

— Авиакатастрофа, самолет упал с большой высоты, никто не выжил в том злополучном рейсе. Наша семья смирилась с потерей, мама была очень светлым и жизнерадостным человеком.

— Наверное, ты на нее очень похож?

— Давай не будем о грустном, — Руслан улыбнулся, — лучше расскажи еще о себе, чем ты занимаешься в компании Климовых?

— Вы… то есть ты… пытаешься понять, что я делаю в «Максима-Трейде»? — Виктория пожала плечами и продолжила. — Так бывает, мне захотелось сменить род занятий и попробовать себя в другом качестве. Я хорошо знаю английский и французский языки, поэтому решила попробовать себя в роли переводчика и референта.

— Значит, на Майорке будет, кому объяснить и перевести мне информацию от гида. Я не силен в языках. Английский еще более-менее, а вот французский вообще не знаю, кроме фразы «Шерше ля фам».

— Мы почти приехали. Вот здесь, пожалуйста, направо поверни, и во двор, вон тот красный монолитный дом, третий подъезд, пожалуйста, — показала Виктория. — Благодарю, что подвез меня. Завтра, то есть уже сегодня, нужно собрать вещи, я еще не паковала чемоданы.

— Увидимся, я ведь тоже лечу на Майорку, — Руслан открыл дверь авто. — Может быть, проводить до двери? Вдруг тебя кто-нибудь украдет, я не хочу держать ответ перед твоим женихом.

— Нет спасибо, я сама, у нас спокойный двор и хорошие жильцы.

— Я все-таки подожду, когда ты поднимешься, помаши мне из окна. Какой у тебя этаж?

— Пятый, вон те два окна, видишь, шторы светлые. Это моя комната.

Руслан взял девушку за руку, — Спасибо, вы… ты была украшением сегодняшнего вечера. Я приятно провел время. Надеюсь, мы еще увидимся?

— Конечно, и думаю, что это произойдет намного быстрее, чем ты думаешь.

— А Максим? У тебя что, с ним несерьезно? Руслан вопросительно вскинул брови, — Правда, я тебе тоже понравился?

— Мы увидимся завтра, точнее, уже сегодня вечером, — взглянув на часы, со смехом ответила Виктория,

— О, черт, я совсем позабыл, я же сам только что говорил о поездке. А я уж было размечтался… — рассмеялся Соколов.

— До встречи в аэропорту.

Вика помахала Руслану и скрылась в подъезде. Немного подождав, мужчина поднял голову и увидел, как зажегся свет на пятом этаже, на одном из окон дрогнули шторы. Виктория махнула ему рукой. Руслан в ответ помигал габаритными огнями. Немногим позже свет в окнах погас.

«Какая замечательная, такая искренняя и чистая, совсем не похожая на нынешних. Интересно, сколько ей лет? Наверное, не больше двадцати. Говоришь, словно самому уже как минимум сорок, — мужчина все никак не мог забыть голос Виктории. — Как она красиво пела».

«Руслан Сергеевич, а ты, батенька, по ходу влюбился, — внутренний голос не заставил себя долго ждать. Во всем Питере не смог найти свободную девушку?»

Руслан даже не заметил, как у него изменилось отношение к предстоящей поездке на Майорку.

«Вот вечно ты все испортишь. Ну, и что с того, невеста — это еще не жена.

До завтра, она сказала мне до завтра. Точнее это будет уже сегодня.

Пятнадцать минут второго! Ну, надо же, я уже и не припомню, когда возвращался домой в такое позднее время. Так, гоу, Рус, на парковку и на хаус. Виктория, нет же, она Людмила, да нет же, просто Мила. И она невеста, но еще не жена. Значит, у меня есть шанс. В любви, как на войне».

В двадцать три часа охранник Михаил Сазонов заступил в ночную смену на дежурство. Он прошелся по объекту и обнаружил, что левая из камер наблюдения неисправна, отчего парковочная площадка просматривалась ровно наполовину, и часть машин оставалась в «слепой» зоне.

— Ну, что там? — заорал с другого конца площадки Антоха Сиваков. Ему не терпелось достать принесенное с собой пиво, а его друг Миха оттягивал этот волшебный процесс во времени.

— Да непорядок. Кажется, одна из камер слежения накрылась медным тазом. Надо заявку сделать, чтобы починили, — ответил ему Сазонов.

— Миха, сегодня все равно специалисты не приедут, до утра мы как-нибудь перекантуемся, — ответил Сазонову Антон. Далее он прошелся вдоль забора и, не обнаружив ничего подозрительного, вернулся на пост.

— Антоха, ну, чего мы как лохи сидим в пятницу, может, пивка накатим, а? — доставая из спортивной сумки припасы, произнес парень и лукаво подмигнул напарнику.

— Мишка, ты чё, рехнулся? Бухать он собрался… Мы же при исполнении, то есть на рабочем месте. Если начальство заявится, нам несдобровать, даже не думай об этом!

— Тоха, да ладно тебе, что ты такой зануда. Брось ты свои военные привычки, при исполнении он, — передразнил друга Михаил, — начальство давно уже укатило за город на шашлыки или на рыбалку подалось. Я давеча видел, как Карленыч хвастался своему корешу, что ружьишко присмотрел клевое, а тот ему удочки показывал. Не иначе поехали пристреливаться или рыбку удить.

Антон в ответ неопределенно пожал плечами.

Михаил открыл пиво и с блаженным видом сделал пару глотков прямо из бутылки.

— Ты как хошь, а я футбол буду смотреть и пивко с рыбкой трескать. Сегодня ж Чемпионат начинается, так шта буду болеть за наших.

Парень врубил телевизор погромче.

— О, гляди, уже началось, и уже гол забили. Гля, гля, ща пенальти будут бить! — Михаил радостно захлопал в ладоши. Руки у него были с короткими и толстыми пальцами, шея, вросшая в покатые широкие плечи, а затылок коротко выбрит под насадку.

Михаил, напротив, был высок и жилист, чернявый и смуглый, с большими выразительными глазами ласкового теленка, он производил неизгладимое впечатление на женский пол. Военная выправка добавляла ему харизмы и, если бы не провинциальный акцент и увлечение литрболом, возможно, его жизнь имела бы совсем другой статус.

Незаметно для себя парни увлеклись матчем, и только через час Антон невзначай напомнил Михаилу:

— Слышишь, давай хоть на улицу выглянем и по периметру еще раз пройдемся, вдруг чего не так! Нам потом Карленович глаз на жопу натянет за такую охрану и будет тебе и пенальти, и штрафной по полной программе.

— Да ладно, никого ж нет. Полчаса назад бабенка какая-то прошмыгнула к машине, да вроде бы уже выходила она. Да ещё джип выехал чёрный, расслабься ты уже. Гля на него, вот что за человек, и сам не отдыхает и людЯм не дает.

— Антоха, а может, ты и прав, что мы, не люди, что ли? А что у меня есть, — с этими словами Михаил жестом фокусника достал банки с мидиями и устрицами, открыл их, и со счастливым лицом стал доставать деликатесы руками прямо из банок и выкладывать на тарелку.

— Как же мало, Миха, бывает надо для счастья человеку, как это, а… Хлеба и зрелищ, во, точно! Не помню, правда, кто сказал, но умный был человек!

— Не, лучше мидий, пива и зрелищ, — Михаил удовлетворенно вытер руки о комбинезон и сгреб в пакет недоеденные куски сухой таранки.

Антон устроился на диванчике, а Михаил расположился в обшарпанном кресле. Охранники продолжили смотреть второй тайм с участием любимой футбольной команды. Их возгласы попеременно разносились по территории парковки. Фразы, состоявшие в основном из бранных слов, не обещали ничего хорошего судье и вратарю, пропустившему очередной гол в родные ворота. Вечер пятницы у этих двоих явно удался.

Вячеслав устал как бродячая собака, тело ныло и гудело, он отпустил помощника, все равно от него не было никакого толку. Наблюдать — это ведь не догонять, можно и одному в машине музыку послушать.