Он молча открыл бар, достал бутылку и разлил по бокалам виски, подал один Людмиле и выпил сам.

Блаженное тепло разлилось по телу, и Людмила, откинувшись назад в мягкое кресло, вытянула вперед ноги в испачканных вареньем голубых джинсах.

— А вы смелая девочка, хорошо держитесь, представляю, что вы себе надумали, сидя связанной по рукам и ногам в подземном гараже.

— Ну да, мысли у меня были невеселые, начиная от продажи меня в рабство шейху и заканчивая, — Людмила сделала глоток и поперхнулась, после чего тихо продолжила севшим и охрипшим голосом, — я подумала, что все, закончилась моя жизнь… никто меня не найдет и не спасет, продадут на органы или в бордель.

— Ну, что вы, в самом деле, — Тамерлан успокаивающе пожал Людмиле руку, я не монстр! Я цивилизованный человек и бизнесмен. Иногда, конечно, и мне приходится нарушать законы, в нашем государстве не без этого, но я точно не воюю с женщинами и детьми.

В гостиную вошел повар Хасан и почтительно поклонился, взглянув на Тамерлана. Повар внес приготовленный повторно обед и поставил на стол перед хозяином и Людмилой.

Люда не преминула язвительно поинтересоваться у Хасана:

— Это из ножек толстого бегемота, которого хотел изнасиловать белый медведь? Очень хочу отведать, наверняка очень вкусно.

Тамерлан хитро прищурился, перешел на «ты» и проговорил, еле-еле сдерживая смех:

— Надо же, и с Хасаном уже успела подружиться! Какая же ты общительная и милая девочка. — Глаза Тамерлана смеялись, вокруг них лучиками залегли морщины, но губы оставались совершенно неподвижными. Наконец он не выдержал и разразился громким смехом.

— Я посмотрю потом это увлекательное представление на записи с камеры наблюдения, Вы, надеюсь, не будете против этого?

Хасан хмыкнул, нахмурился и быстро ретировался из кабинета.

Людмила замерла, а потом представила, как это выглядело со стороны, покраснела и прыснула. Девушка вспоминала, с каким рвением она крушила посуду и кидала в братьев всем, что попадалось под руку. Алкоголь притупил сознание и расслабил уставшее тело, ее нахождение в незнакомом доме уже не казалось Авериной таким уж пугающим и гнетущим.

Она рассмеялась открыто и искренне, уже не боясь за свою жизнь.

Тамерлан потягивал виски и улыбался.

— Знаете, — проговорил он, — давайте попробуем забыть то, что здесь произошло и начнем наше знакомство сначала.

— Вечканов Тамерлан, — протягивая руку, произнес мужчина, — владелец элитной сети фитнес-клубов «Кинг», а также сети ночных баров и ресторанов «Тамик».

— Ну, вы знаете уже, что меня зовут Аверина Люда. Это для несведущих от Людмила, я — фотомодель. Когда ваши братья меня похитили, я подумала, что всё, пропала я. Очень испугалась и оттого почти ничего не соображала. А ваши братья, они совсем не оставили мне выбора, мне пришлось защищаться и постоять за себя.

Тамерлан с удивлением наблюдал, как с виду слабую девушку вселялись бесы. Она уперла руки в бока и глаза ее полыхнули огнем, что мог бы позавидовать сам дьявол из преисподней.

— Ну и ну, красавица, ты, конечно, очень сексуальная в гневе, братья мои сказали правду, ты ведешь себя как разъяренная и опасная тигрица. Я же уже сказал, что не виню тебя и сожалею о случившемся. В качестве компенсации предлагаю тебе, — Тамерлан подошел к сейфу и извлек оттуда толстую пачку купюр, после, не считая, положил на стол перед Людмилой, — принять от меня вот эту скромную сумму.

— Хорошо, ваши извинения принимаются, — миролюбиво ответила девушка и взяла деньги. — Давайте ближе к делу, что вы от меня хотите?

— Я пригласил вас для серьезного разговора, который касается Максима Климова. Вы ведь его невеста? Мне необходимы некоторые конфиденциальные сведения о нем и его ближайшем окружении.

— У вас неверные сведения, я его бывшая невеста, — Людмила закусила нижнюю губу и скрестила руки на высокой груди. — Так что не думаю, что я буду вам чем-то полезна.

— Как знать, как знать… Но вы готовы мне рассказать то, что знаете?

— Возможно, я смогу быть вам полезной, но у меня есть свои условия.

— Хорошо, слушая вас.

— Максим Климов — редкостная сволочь, — Людмила помолчала и добавила, — мне нужно поквитаться с ним. Я хочу отнять у него все, чем он дорожит.

— И что же это — то, что он любит, или, может, кого? И этот кто-то явно не вы? — Заданный вопрос повис в воздухе.

— Этот сукин сын никого не любит, кроме себя, жаль, что я поняла это слишком поздно. Климов не умеет любить. Для этого нужно уметь отдавать, а он умеет только брать, ничего не давая взамен. Его не интересуют человеческие чувства, он дорожит только своим статусом, да кичится папиными деньгами и властью, которые эти деньги ему обеспечивают. Если отнять у него это все, его жизнь вмиг рассыплется, как карточный домик.

Тамерлан, не перебивая, слушал Людмилу.

— Я не так много о нем знаю! За последние полгода я сопровождала его на всевозможных вечеринках, поездках и бизнес-встречах с партнерами. Изображая его невесту, я была своего рода гарантом того, что «Максима-Трейд» надежная компания, что ей не безразличны семейные ценности, и поэтому этой компании можно доверять. Благодаря такому ходу компания получала лояльность акционеров и партнеров по бизнесу.

— Понимаешь девочка, наши с тобой мысли и взгляды во многом совпадают, правда я не настолько радикально рассуждаю как ты. Сейчас ведь не 90-е годы, когда можно было решать все силовыми методами и за это ничего не было. Максим Андреевич мне задолжал, это в моем клубе он занял крупную сумму под будущие выигрыши. Срок истек, деньги он не вернул, к тому же уже набежали проценты. Скажи, и ты готова ввязаться в опасную игру, чтобы отомстить своему бывшему жениху? Кстати, а кто сейчас с Климовым? Он обзавелся уже новой пассией? Я видел снимки в журналах, ведь на них по прежнему ты.

— Увы и ах, это уже не я рядом с ним. Да, я готова ввязаться в игру, но с одним условием. Я хочу увидеть, как Климов будет умолять о пощаде, я хочу унизить его, как он унижал меня, я хочу разрушить его жизнь полностью до основания, лишив его статуса, денег и власти.

— Думаю, что мы поладим с тобой, потому что по своей сути мы одинаковы. Выполненная тобой работа будет хорошо оплачена, а пока ты моя гостья, которая ни в чем не будет нуждаться. Тебе приготовят гостевую комнату и предоставят машину, твою пока не нужно брать со стоянки.

Тамерлан поднялся, давая понять, что разговор закончен.

А Людмила мысленно благодарила бога за то, что она осталась жива и даже имеет возможность немного подзаработать. Похоже, что она приобрела для себя покровителя. Вот уж точно, нет худа без добра.

— Мама, ну что с тобой, я ведь не навсегда уезжаю. Это всего лишь небольшая командировка по работе, не нужно так за меня переживать. Все ж хорошо, как только устроюсь в отеле, я тебе сразу перезвоню, — Виктория, как могла, успокаивала маму.

— Моя дорогая, я все понимаю, но мне как-то тревожно за тебя, — глядя на повзрослевшую дочь, говорила в ответ Ирина Владимировна. — Мы с тобой редко бывали близки, у каждой своя насыщенная событиями жизнь, я вечно пропадала на работе. Теперь понимаю, как важна душевная близость с родным человеком. Скоро годовщина бабушки, надо бы ее помянуть…

— Да, мам, обязательно, я как вернусь из поездки, мы с тобой испечем любимые бабушкой пироги, накроем в гостиной стол, будем рассматривать старые фотографии и вспоминать. А потом я сыграю на рояле, и мы споем красивый романс или народную, а капелла, как мы это делали раньше, при жизни бабушки.

— Да дорогая, обязательно. Вика, скажи, а это ты была вчера в бутике «Babochka» на Невском? Я не могла до тебя докричаться, все махала тебе руками, чтобы привлечь внимание, а ты с большими пакетами прошла мимо меня, и даже головы не повернула. Ты шагала такая серьезная и какая-то отрешенная, двигалась, как на автомате. Я не успевала за твоими торопливыми шагами, только и видела впереди себя это ярко-красное платье, шляпу с широкими полями, да твои развивающиеся длинные светлые волосы. А потом я тебе звонила, звонила, а ты не брала трубку.