Кабинет Нельсона был завален репринтами журнальных статей, рассыпанными книгами и стопками писем. Все это выглядело так, как если б несколько лет назад по комнате пронесся торнадо, после которого не проводилось никаких восстановительных работ. Мебель состояла из большого стола и старого потрескавшегося кожаного кресла, которое жалобно заскрипело, когда доктор Нельсон поместил в него вес своего тела. Два других небольших кожаных кресла были обращены к столу. Доктор Нельсон указал Сьюзен на одно из них, взял в руки вересковую трубку и открыл стоящую на столе табакерку. Перед тем как наполнить трубку табаком, он несколько раз постучал ее чашечкой о ладонь левой руки. Небольшое количество пепла было затем небрежно сдуто на пол.

– Так-с, мисс Уилер, – начал доктор Нельсон, заглядывая в карточку с расписанием на своем столе. – Я очень хорошо помню вас с занятий по пропедевтике. Вы заканчивали Веллесли.

– Радклифф.

– Конечно, Радклифф, – доктор Нельсон исправил в своей карточке. – Что я могу сделать для вас?

– Мне трудно начать. Я очень заинтересовалась проблемой пролонгированной комы и начала изучать по ней материалы.

Доктор Нельсон откинулся в своем кресле, которое обреченно скрипнуло. Он соединил перед собой кончики пальцев.

– Это чудесно, но кома представляет собой весьма обширную область и, что еще важнее, не является заболеванием, а только синдромом. Гораздо важнее причина комы. И какой из причин комы вы заинтересовались?

– Я не знаю. Коротко говоря, именно это меня интересует. Меня заинтересовали случаи комы, которые не имеют очевидной причины.

– Это связано с больными, поступающими по "скорой помощи", или с пациентами, лежащими в стационаре? – спросил доктор Нельсон, чей голос слегка изменился.

– В стационаре.

– Вы основываетесь на тех немногих случаях, которые произошли во время операций?

– Если семь это немного.

– Семь, – протянул доктор Нельсон, делая несколько долгих затяжек. – Я считаю, это очень завышенная оценка.

– Это не оценка. Шесть случаев произошло после операций. В настоящее время здесь есть еще один пациент, которого прооперировали вчера, и он подходит под эту категорию. К тому же в отделениях наблюдалось еще пять схожих случаев с больными, которые поступили в связи с различными жалобами.

– Как вы получили эту информацию, мисс Уилер? – совершенно другим тоном спросил доктор Нельсон.

Вся первоначальная теплота бесследно улетучилась. Немигающие глаза сверлили Сьюзен. Та абсолютно не понимала причины резкой смены настроения у доктора Нельсона.

– Я получила эту информацию с этой компьютерной распечатки, – Сьюзен наклонилась вперед и положила ее на стол перед Нельсоном. – Случаи, на которые я ссылаюсь, отмечены оранжевыми чернилами. Вы посмотрите и увидите, что нет никакой ошибки. Кроме того, здесь представлены только случаи комы за последний год. Я не знаю, какой была частота комы до этого, и я думаю, что очень существенно получить распечатку по годам. Так мы можем их сравнить и узнать, постоянная это величина или увеличивающаяся. И что еще более важно, или так же важно, как я думаю, что ряд случаев внезапной смерти здесь, в Мемориале, может быть приписан к совершенно новой неизвестной категории. Я уверена, что здесь также поможет компьютер. Во всяком случае, по этим причинам я и хотела поговорить с вами. Я хотела узнать, поддержите ли вы мои исследования. Мне нужна полная свобода в доступе к компьютеру и возможность получить истории болезни этих больных. Я пришла к вам, потому что интуитивно чувствую, что этот вопрос представляет собой новую неисследованную медицинскую проблему.

Изложив свою речь, Сьюзен позволила себе откинуться на спинку кресла. Она чувствовала, что рассказала все беспристрастно и полностью. Если доктор Нельсон заинтересуется, то ему вполне хватит информации, чтобы составить себе мнение.

Доктор Нельсон ответил не сразу. Вместо этого он продолжал сверлить Сьюзен глазами. Затем он принялся изучать распечатку, делая короткие частые затяжки из своей трубки.

– Это очень интересная информация, молодая леди. Естественно, я в курсе этой проблемы. Однако, при подсчете статистических данных всегда происходят ошибки, и я уверяю вас, что эта, на первый взгляд, высокая частота происходит из-за... ну, вообще говоря... последние пять – шесть лет были для нас удачными, и таких осложнений не было. Статистика всегда действует завораживающе, и... я уверен, что это произошло в вашем случае. Что же до вашей просьбы, я сожалею, но не смогу помочь вам. Вы, без сомнения, понимаете, что при организации работы нашего вычислительного центра одной из наибольших сложностей было создание правил, обеспечивающих конфиденциальность хранящихся в информационном банке данных. Для меня невозможно предоставить вам карт-бланш для пользования компьютером. Фактически, такого рода исследования в действительности... должен вам сказать... хм-м... гораздо выше того уровня, на котором находятся студенты медицинской школы. Я думаю, будет в интересах всех, включая и вас, если вы ограничите свои исследования более фундаментальными областями. Я уверен, что я мог бы предоставить вам место в нашей лаборатории патофизиологии печени, если это вас заинтересует.

Сьюзен так привыкла к академическому поощрению инициативы, что отрицательный ответ доктора Нельсона застал ее совершенно врасплох. Он не только не воодушевился, но и совершенно очевидно старался отговорить Сьюзен от ее проекта.

Сьюзен поколебалась, затем встала:

– Благодарю вас за предложение. Но я уже так увлеклась этим исследованием, что, думаю, буду продолжать его еще некоторое время.

– Делайте, что вам нравится, мисс Уилер. Но, сожалею, я ничем не могу вам помочь.

– Благодарю вас за потраченное время, – сказала Сьюзен, протягивая руку к распечатке.

– Боюсь, эта информация больше не может находиться в вашем распоряжении, – доктор Нельсон положил руку поверх распечатки Сьюзен.

Протянутая рука Сьюзен замерла на мгновение. Еще раз доктор Нельсон застал ее врасплох неожиданной реакцией. Это казалось абсурдом, но он имел наглость конфисковать материалы, которые она добыла.

Сьюзен не сказала ни слова и даже старалась не смотреть на доктора Нельсона. Она сложила свои вещи и вышла. Доктор Нельсон сразу же схватил телефонную трубку и стал набирать номер.

В кабинете доктора Гарриса был встроенный книжный шкаф, заполненный новейшими книгами по анестезиологии, часть из которых была еще в виде типографских гранок, присланных для редактирования. Сьюзен это было очень интересно, и ее глаза пробегали по названиям книг. Она выбрала одну и переписала название и автора. Затем она просмотрела несколько общих руководств, которых не было в библиотеке. Ее глаза наткнулись на еще одну интересную книгу: "Кома. Патофизиологические основы клинического состояния". Она вытащила этот том и перелистала его, запоминая названия глав. Ей очень хотелось бы прочесть эту книгу.

Дверь в комнату отворилась, и Сьюзен столкнулась лицом к лицу с доктором Гаррисом. Она тут же почувствовала презрение во взгляде Гарриса, обращенном на нее без малейшего признака узнавания или дружелюбности. Собственно, ждать Гарриса в его кабинете не было идеей Сьюзен, это было прямым указанием его секретаря, которая назначила Сьюзен время для встречи. Сейчас Сьюзен ощущала себя неловко, словно она бесцеремонно влезла в личное святилище доктора Гарриса. Тот факт, что у нее в руках была одна из книг Гарриса, только усугублял это чувство.

– Извольте поставить книгу туда, откуда ее взяли, – сказал доктор Гаррис, повернувшись, чтобы закрыть дверь.

Его речь была медленной и преувеличенно отчетливой, как если бы он говорил с ребенком. Он снял свой белый халат и повесил его на вешалку за дверью. Не говоря ни слова, он направился к своему столу, сел, открыл объемистый гроссбух и что-то записал. Он вел себя так, словно Сьюзен не было в комнате.