И что делать? Ждать и надеяться, что Империя удовлетворится этой маленькой победой? А удовлетворился бы ей сам Раагард на их месте? Однозначно нет. Вампир вспомнил любимую гномью пословицу, — “куй мифрил пока лава течёт”. А у Империи сейчас ой как течёт, успевай только молот поднимать.

Как никогда тысячелетний вампир чувствовал, что вампирское государство находится между молотом и наковальней и молот этот, занесённый крепкой человеческой рукой, уже начал своё, пока ещё медленное движение сверху вниз, готовясь разрушить всё то, что Раагард так любовно выращивал тысячу лет.

Позволить такому случиться он не мог. Обернувшись летучей мышью, стремительной тенью скользнул в распахнутое окно и быстрее ветра понёсся к столице. Ждать больше нельзя, надо наносить удар первыми.

— Господин, нашими магическими детекторами на северо-западе Империи зафиксирован сильный магический всплеск, — личностная матрица старшего комиссара Центрального пункта обороны южных провинций, застыла в лёгком поклоне, обращаясь к молча и задумчиво стоявшему, заведя руки за спину, магу.

Иквус, а это был он, бывший завхоз, прочно обосновавшийся в древней крепости расположенной в безлюдной части султаната, обернулся, уточнил, — Насколько сильный?

Все ресурсы базы были в его полном распоряжении. Склады, лаборатории, самые секретные помещения пункта обороны. Стоило Иквусу, с помощью познаний в ментальной магии подтвердить свой статус мага ментала, как личностные матрицы крепости склонились перед ним, тут же, безоговорочно признав главенство над собой. В императивах заложенных в их поведении пункт подчинения любому адепту ментальной магии стоял самым первым, с максимальным приоритетом, даже выше чем у комиссаров.

Подлинные хозяева империи Ларт тщательно оберегали себя от бунта и покушений изнутри. Вот только не смогли противостоять внезапному удару снаружи.

— Оценка приблизительная, но мощность примерно равна одновременному подрыву десяти зарядов стабилизированной истинной магии стихий.

— Сколько?! — удивлению в голосе Иквуса не было предела. Ознакомившись с архивами, он был весьма заинтригован подобным устройством, на ум сразу же пришли аналогии с атомной бомбой его прошлого мира, жаль только единственный рабочий заряд утащил Ширяев.

Тогда, кстати, бывший завхоз и сообразил, как тому удалось уничтожить подземный город гномов, единственное, что он никак не мог понять, как Павел умудрился незаметно протащить заряд с собой.

— Расстояние большое, — словно извиняясь, произнёс призрачный комиссар, — но разброс не более двух в обе стороны.

— То есть от восьми до двенадцати… — задумчиво пробормотал Иквус, — интересно, очень интересно. Так, можешь показать на карте?

— Конечно, господин, — склонила голову голограмма.

Они перешли на пост управления, где на стене висела карта всего континента. Она, конечно была старой, границы появившихся после войны против нелюдей государств были не отмечены, но маг и так примерно помнил где кто находится.

— Вот этот район, — личностная матрица чуть приподнялась над полом и нарисовала на карте пальцем овал.

— Граница с эльфами?! — брови Иквиса взлетели ещё выше, — неужели Империя нанесла ответный удар?

Голограмма на секунду зависла, а затем осторожно переспросила, — Господин, вы уверены, что это был удар по эльфам?

— Других вариантов нет, — маг сложил руки на груди, а затем, чуть улыбнулся, — и я, похоже, даже знаю чьих это рук дело.

— Думаете?…

— Да, это Павел, больше некому. К тому же с эльфами у него особые счёты…

Личностная матрица древнего инквизитора внезапно выпрямилась, громко рявкнула, — Командующему, старшему комиссару Ширяеву — Ура!

Иквус чуть поморщился от такого бурного проявления радости, кивнул, буркнул, — Ага, Паше только дай что-нибудь взорвать или разрушить, не человек, а стихийное бедствие.

— “Несущий бурю” — внезапно произнесла голограмма.

— Что? — прищурился маг.

— В Империи существует традиция давать выдающимся военачальникам почётные титулы. — Пояснил комиссар. — Иногда они даются проявившему себя легиону, иногда персонально их командиру. Я выбрал наиболее подходящий персональный титул исходя из практики титулования. Если конечно вы не возражаете, господин.

— Не возражаю, — махнул рукой Иквус.

Постояв с минуту, разглядывая карту и гадая где неугомонный земляк проявит себя снова, маг внезапно повернулся к преданно пожирающей его призрачными глазами голограмме, спросил, — Так, а с подготовкой эксперимента у нас всё готово?

— Да, господин, последние приготовления окончены, можно начинать.

— Тогда идём, — отбросив лишние, не относящиеся к делу, мысли, маг решительно двинулся к подъемнику.

Пройдя коридорами базы в большое помещение на третьем уровне, Иквус оглядел два десятка постаментов, на которых лежали иссушенные мумии в древних комиссарских доспехах.

Невольно вспомнив, как мёртвый отряд внезапно возник на пороге его нового обиталища, бывший завхоз хмыкнул, в который раз мысленно саркастически сказав спасибо Ширяеву, отправившему их сюда.

Впрочем, если и было в султанате место, где им можно было появиться, то только здесь.

Сработавшая на магию кольца система и память самих мумий пропустила их внутрь, после чего они посчитали приказ своего командира, коим признали иквусового непутёвого земляка, выполненным, став головной болью уже самого бывшего завхоза.

С помощью ментальной магии он мог с ними вполне общаться и по первости, услышав просьбу их тела уничтожить, а кольца и доспехи передать другим достойным кандидатам, чуть было тут же не принялся выполнять.

Одумался, вовремя копнув чуть глубже, в то, что стало с ментальной матрицей доспеха. Отходил от увиденного и прочувствованного неделю, а затем решительно идею с передачей комиссарского комплекта живым людям отмёл.

Если уж его, мага способного чётко отделять свои воспоминания от чужих и полностью контролировать процесс ментального погружения, так шандарахнуло, то простого человека тысячелетняя память существования в виде зомби, просто бы свела с ума.

Подключившись к проблеме, личностная матрица комиссара сначала предложила порченные доспехи уничтожить, но затем они пришли к выводу, что разбазаривать столь редкий ресурс глупо и надо попробовать найти другое решение.

Месяц Иквус убил на то, чтобы признать, что удалить частично воспоминания доспехов он не может, слишком сложное на них зачарование. Максимум, грубо поломать весь механизм, но тогда терялось самое ценное, что там было — опыт предыдущих поколений инквизиторов. Грубо говоря, оставалось только железо без софта. Маг ещё живя на Земле, в своём прежнем теле, с компьютерами познакомиться успел и даже смог оценить потенциал устройств придуманных не магами. Поэтому вполне легко оперировал специальными терминами.

И тогда, ему в голову пришел удивительный эксперимент. А что если доспехи “оживить”?. Сейчас они двигались и действовали за счёт находящейся внутри нежити — их поднятых тысячу лет назад мёртвых тел, что приносило им сильные психологические страдания, как бы удивительно это не звучало для, по сути, простого носителя памяти. Вот только, каким-то образом, ментальный конструкт изменился и на его базе возник самый натуральный искусственный интеллект, весьма сходный по структуре с личностной матрицей комиссара крепости.

Сам Иквус подозревал, что и там и там использовались близко-подобные конструкты, просто в случае с доспехом, урезанные или ограниченные. Каким-то образом время и непонятное существование эту блокировку сняло и теперь это были двадцать сущностей имеющих определённую свободу воли и сложный мыслительный аппарат.

Как исследователь маг буквально загорелся этой идеей, по крупицам, осторожно исследуя то, что ему попало в руки и открывая для себя всё новые горизонты ментальной магии древних.

Такого уровня искусства давно уже не знали здесь и никогда не знали на Земле.