— Итак, — сказала Люси глубокомысленно, — легенда была создана.

— Да. На самом деле все эти вымышленные истории об Альрауне, или Алане, помогли скрыть правду о его жизни. Тем более все считали, что Альрауне — это девочка, а не мальчик.

— А вы? — спросила Франческа. — Что делали вы?

— Я снова стала Алисой Уилсон. Самой обычной пожилой леди. У меня остались деньги, которые я заработала, снимаясь в фильмах. Также я унаследовала состояние Конрада. Он все оставил мне и даже позаботился о том, чтобы в завещании было указано два моих имени — «Алиса» и «Лукреция». Ему всегда нравилась моя игра в баронессу. Это забавляло его. Маскарад. Так что я была в состоянии купить дом в Момбрей-Фэн и вложить деньги в некоторые предприятия, чтобы обеспечить своих детей. Я стала типичной англичанкой, активной в деревенской жизни, в церкви, неутомимым участником многих благотворительных акций.

— В том числе акций ЧАРТ? — спросила Франческа.

— Да. Я знала то, что значит быть бездомным, и никогда не забывала этого. Я помогала там, где могла.

— Дебора тебя знала, ведь так? — спросила Люси, смотря на Майкла. — Именно поэтому она завещала дом ЧАРТ?

— Она не знала меня очень хорошо, — сказал Майкл. — Она всегда помнила, что я сын Альрауне, и это создало барьер между нами. Но иногда она приезжала в этот дом, и мы тепло общались.

— Столько всего происходило, а я ничего не знала, — сказала Люси. — И моя мама ничего не знала. — Она нахмурилась и затем добавила: — Мне не очень приятно признавать это, но думаю, ты была права, когда не посвятила Марианну в свою тайну. Наверное, она не сумела сохранить секрет. Но мне действительно жаль, что Дебора ничего мне не рассказала.

— Она всегда хотела, — улыбнулась Алиса. — Ждала, когда ты подрастешь. Но...

— Но она не смогла найти подходящего момента? — сказала Люси. — Нет, это не совсем так, не правда ли? Все дело было в Эдмунде.

— Думаю, Деб не доверяла Эдмунду, — медленно произнесла Алиса. — А он всегда был рядом, не так ли? Мне кажется, Дебора чувствовала, что будет неправильно все рассказать Эдмунду. Возможно, потому что Ашвуд был связан с Криспином.

— Эдмунд всегда связывал Криспина с Ашвудом, — сказала Люси глубокомысленно. — И тетя Деб всегда считала, что он сильно переживал из-за болезни Криспина. Когда Криспин умер, Эдмунд был один в доме. Он должен был остаться на всю ночь, наедине с телом, до тех пор, пока кто-нибудь не приехал бы. Ему было около девятнадцати... Возможно, пережитое так сильно повлияло на его состояние?

— Да, наверное, — откликнулась Алиса. Люси наклонилась вперед и протянула ей руку.

— Я так сожалею, что ты потеряла много родных, Алиса, — сказала она. — Конрада, Дебору и мою мать.

— Я пережила много горестных минут в своей жизни, дорогая Люси, — сказала Алиса. — И много битв проиграла. Но я также познала великое счастье. Когда Майкл появился на моем пороге, я испытала большую радость. — Алиса улыбнулась ему. — Теперь у меня есть ты, Люси, дорогая. — Она посмотрела на Франческу. — Надеюсь, что скоро смогу назвать своим другом и вас, — сказала она.

— Расскажите нам об Ашвуде, — сказала Фран, избегая взгляда Майкла. — О земле, я имею в виду.

— Ах, об этом... — Это было сказано таким небрежным тоном, что Люси подумала: наверное, только Лукреция фон Вольф могла так беспечно отзываться о достаточно больших земельных владениях. — Кажется, уже стало притчей во языцех то, как мне удалось купить Ашвуд, — сказала Алиса. — Люди говорили, что это место часто посещали призраки. Но это все ерунда. У Лео Драйера никогда не было души, которая могла бы скитаться по земле, чтобы часто посещать что-нибудь, а Конрад, хоть и любил драматичные истории, никогда не смог бы никому причинить вреда.

— Почему ты купила Ашвуд? — спросила Люси.

— Чтобы не пустить людей, — ответила Алиса. — Чтобы остановить любознательных журналистов...

— И защитить Альрауне.

— Да.

— Но вы согласились впустить Трикси? — спросила Франческа.

— Да. К тому времени я уже знала, что Альрауне умирает, — ответила Алиса. — И я решила, что наступило время изгнать призраков из этого места. Я передала Ашвуд Альрауне, когда его выпустили из тюрьмы. Я подумала, что будет лучше, если он напрямую будет получать доход от земель, а не через меня. Тогда ведь я познакомилась с вами, не так ли? — спросила Алиса Лайама. — Я решила уйти на покой.

— Вы переигрываете, — улыбнулся Лайам.

— Всегда любила острый язык ирландцев, — отреагировала Алиса.

— Не думаю, что ты когда-либо бездействовала, — сказал Майкл.

Люси очень нерешительно спросила:

— Ты сказал, что Альрауне умирает?

— Да. Думаю, ему осталось жить неделю или две. Алиса посмотрела на Майкла.

— А потом наступит конец.

— А призраки?

— И Ашвуд непосредственно? — спросил Лайам.

— После смерти Альрауне Ашвуд перейдет к Майклу, — сказала Алиса. — Конечно, если он хочет этого.

— Нет, — быстро сказал Майкл, — по-моему, лучше отдать это место ЧАРТ. Они снесут все старые здания и построят что-нибудь новое.

— Избавиться от призраков раз и навсегда?

— Да.

— Это хорошая идея, — задумчиво произнесла Алиса. — Лайам, мы с вами позже поговорим об этом.

— Я весь в вашем распоряжении, баронесса.

— Мне кажется, — сказал Майкл после паузы, — что все не отказались бы от бокала бренди после всей этой мелодрамы, не так ли?

— Полностью с тобой согласна, Майкл, — улыбнулась Алиса. — Уверена, всем надо немного расслабиться.

Люси сделала глоток бренди и тихо произнесла:

— Интересно, что будет с Эдмундом...

Теперь, когда Эдмунд мог контролировать Криспина, он полюбил разговоры с этими двумя мужчинами, которые появились из ниоткуда и привезли его в большой и очень тихий дом.

Он не очень хорошо понял, куда его увезли и почему. Эдмунд надеялся, что не заснул в течение этой поездки, потому что, по его мнению, было верхом неучтивости спать в чужом автомобиле. Эдмунд не понимал, кем были мужчины, так как он очень сильно устал. Ему казалось, что весь мир погружен в какой-то туман. Время от времени он должен был уделять внимание Криспину, который пытался вырваться и поговорить через Эдмунда. Подавлять Криспина было очень тяжело и грустно: когда-то Эдмунду нравилось отдавать бразды правления Криспину, чтобы бездельничать и любоваться тем, как ловко Криспин обращался с людьми. Но после того, что случилось, стало ясно — Криспину нельзя доверять. Эдмунд боялся, что Криспин снова начнет кричать и рассказывать те позорные истории о том, как он занимался любовью с этой сукой, Лукрецией фон Вольф, и о том, как он убил Конрада Кляйна, забив его, словно маньяк.

Эдмунд попытался узнать, кем были те двое мужчин, с которыми ему было так приятно общаться. Он понял, что не знал даже их имена. Они представились. Но голос Криспина был слишком громок, и Эдмунд не услышал их слова. Поэтому ему было нужно узнать их имена каким-то другим образом. Главная неприятность состояла в том, что, когда он задавал мужчинам вопрос, они задавали ему ответный. Эти вопросы были не настойчивыми, вежливыми и всегда об Эдмунде и Криспине.

Поговорив с мужчинами некоторое время, Эдмунд решил, что они хотели не исследовать причины депрессии или меланхолии, а написать книгу. Конечно, юность Криспина была очень хорошим материалом для книги. Эдмунд сам подумывал о том, чтобы написать рассказ о нем.

Он рассказал о своей идее мужчине, которого считал старшим, и собеседник сразу заинтересовался. Блестящая мысль, сказал он. Они очень хотели бы прочитать этот рассказ. Действительно ли Эдмунд хочет заняться сочинительством? Возможно, они смогли бы профинансировать этот проект, обеспечить его ноутбуком и всем, что ему могло бы понадобиться в процессе написания книги. Ведь Эдмунд может остаться здесь и посвятить себя этому делу. Ведь для него это будет не трудно?