— Не смейте издеваться ни надо мной, ни над Доминусом, Корбетт! Вы ходите по тонкому льду.

— Я хочу сегодня же вечером отправиться в плавание, которое будет очень опасным, но это наш единственный выход. Послушайте, Блэк… я — ваша единственная надежда добраться до этого проклятого зеркала. Мы должны убраться с острова. Вы ведь можете это понять? Это простое утверждение.

Кардинал Блэк разомкнул губы, чтобы снова парировать реплику Мэтью, но промолчал. За этим уродливым лицом заработали скрипучие шестеренки разума.

— Это двести миль, — сказал Блэк.

— Сто девяносто три, если быть точнее. Я заберу карту из комнаты Брэнда.

— Я не думаю, что Брэнду это понравится.

— Ему не понадобилась карта, чтобы переплыть озеро, — сказал Мэтью.

— Что?

— Неважно. Если вы еще не поняли, Брэнда больше нет. Он взял одну из лодок и уплыл. Теперь он не здесь и явно не там, где я хочу оказаться. Я умею ходить под парусом и управлять кораблем, как я уже говорил. Но я не могу делать это и одновременно управлять румпелем. Если мы сможем поймать ветер, мы с вами могли бы добраться до Альгеро за три или четыре дня. Честно говоря, я не знаю, насколько быстро может двигаться местная лодка.

— И вы также не знаете, способна ли лодка выдержать бурное море.

— Верно. Рыбаки держатся относительно близко к берегу и не подвергают свои лодки высоким нагрузкам. Они остаются на открытом воздухе не более восьми-десяти часов. Существует еще одна проблема, которую нужно решить: еда и запас пресной воды.

— Это очередная кража?

— Это решение, — сказал Мэтью.

Блэк посмотрел в угол комнаты.

— Доминус? — спросил Мэтью.

— Замолчите, — приказал Блэк, продолжая всматриваться в угол. Через несколько мгновений его внимание вернулось к Мэтью. — Мой хозяин говорит, что вы — кусок земного дерьма, которому он бы с радостью выпустил кишки, но вы правы.

Мэтью кивнул.

— Никто не говорил, что у демонов нет разума. И так, вы — и Доминус, конечно же, — согласны со мной?

— Он говорит, я должен согласиться, хотя это будет рискованное путешествие, учитывая, что в качестве штурмана будете вы. Но тогда из Альгеро — если мы выживем — мы сможем отправиться прямиком на поиски зеркала?

— Нет. В Альгеро мы используем ваши деньги, чтобы нанять корабль и вернуться за теми, кто пришел с нами… если мы сможем кого-то из них убедить поехать.

— В таком случае я отказываюсь. Я не потрачу и полшиллинга, чтобы вернуться сюда!

Мэтью пожал плечами.

— Тогда можете забыть о поисках зекала. Я все еще соблюдаю уговор, который заключил с Профессором Фэллом. Вы, конечно же, не обязаны ему следовать. Но если Профессор не уедет с Голгофы, у меня нет причин продолжать это путешествие.

Он предпочел не говорить, что в Альгеро — испанский это порт или нет — явно есть хорошее медицинское обеспечение, а это было настоящим шансом для Хадсона. Вопрос лишь в том, сможет ли Великий продержаться еще восемь-девять дней, пока Мэтью доберется до Альгеро и вернется на быстроходном корабле с лучшим врачом на борту, на которого хватит денег Блэка. Это было сомнительное мероприятие, учитывая, что к их горлу могут быть приставлены испанские мечи. Тем не менее, Мэтью намеревался вернуться к постели Хадсона и сделать все возможное, чтобы укрепить его силу воли. Вдруг, если Хадсон поверит, что у него есть шанс выкарабкаться, у него хватит сил дождаться помощи?

— Вы слышали Доминуса, — сказал Мэтью. — Что такое небольшие деньги, когда перед вами открывается возможность вцепиться своими руками… когтями… в вожделенное зеркало? В этой книге, часом, нет демона, который блюет золотом?

Блэк опустил голову и, казалось, всерьез задумался над этим предложением. Вновь подняв глаза на Мэтью, он тихо спросил?

— Вы думаете, у меня действительно дьявол в душе?

Для Мэтью этот вопрос стал неожиданным.

— А у вас есть душа?

Ему показалось, или тонкогубый рот действительно изобразил намек на улыбку? Если так, то она исчезла быстрее, чем Доминус проплыл мимо церкви.

— Я согласен, — сказал Кардинал.

— Одиннадцать часов. Встретимся в гавани. Принесите свой кувшин с водой. — Мэтью указал на предмет из коричневой глины, стоявший на полу рядом с комодом. — Вы же не справляли в него нужду, правда? Наполните его из колодца, прежде чем спуститься к лодке. И больше никому об этом не рассказывайте.

— Да, хозяин, — ответил Блэк, истекая ядом.

Мэтью пришлось поверить, что Доминус удержит Блэка на правильном пути. Казалось, что у призрака было больше здравого смысла, чем у этого вурдалака.

Мэтью отправился в заброшенную комнату Брэнда и нашел карту в кожаном футляре, оставленном капитаном. Вернувшись в свою комнату, он выплеснул воду из кувшина, обнаружив, что он полон примерно на четверть. По пути вниз он также останавливался у колодца. Дальше нужно было позаботиться о еде. Что-то, с чем можно было бы отправиться в путь: сухое печенье или вяленое мясо — что-то в этом роде. Мэтью понял, что повар в это время дежурит на кухне, но он, разумеется, не говорил по-английски. Возможно, удастся забрать еду с обеденного стола. Мэтью знал, что найдет способ. Он подозревал, что еды может не хватить на все расстояние до Альгеро, и им придется экономить воду, но, как говорится, коготок увяз — всей птичке пропасть. Отступаться было нельзя.

Вскоре после того, как он раздобыл карту, Мэтью открыл дверь на стук и обнаружил ДеКея и слугу, который должен был отвести их к королю Фавору. Мэтью последовал за ними, они прошли мимо покоев Фавора, поднялись по каменной лестнице, прошли через дверь и вышли на плоскую часть крыши, где Фавор сидел под синим балдахином в богато украшенном раковинами кресле, очень похожем на то, что стояло в тронном зале.

Престарелый монарх, одетый в просторную мантию, расшитую разноцветными заплатами, с медной короной на голове, покрытой редкими седыми волосами, смотрел на дымящийся конус вулкана, держа рядом посох. Он никак не отреагировал на посетителей. Слуга поклонился своему королю, но и он не получил ни толики внимания. Распрямившись, слуга удалился.

Мэтью посмотрел на панораму, которую созерцал король Фавор. За полями, фермами и лесом красноватая дымка скрывала другую сторону острова. Мэтью отметил колокольню на крыше слева от него, которая, вероятно, находилась прямо над балконом королевской спальни. В воздухе он почувствовал аромат горящих листьев. Вероятно, это был запах миазмов, поднимающихся от этого огромного адитона.

Казалось, прошла вечность, прежде чем Фавор заговорил, его взгляд все еще был устремлен вдаль.

— Вы хотели поговорить со мной.

ДеКей ответил раньше Мэтью, они оба стояли в более прохладной тени, которую давал навес.

— Фрателло должен был сказать вам, почему нам нужна аудиенция.

— Лучше скажите это сами.

— Мы узнали о ритуале.

— И почему вас это взволновало? Как граждане, проживающие здесь меньше года, вы не обязаны быть пронумерованы.

— Мы не граждане! — возразил Мэтью.

— Вы имеете в виду, пока не граждане, — парировал король.

— Одну минуту! — воскликнул ДеКей. — Пронумерованы? Цифры, которые я видел на дверях... для чего они нужны?

— Когда голгоф пробуждается и заставляет вулкан угрожать нашему дому разрушением, номера выбираются в случайном порядке и выдаются каждому гражданину старше шестнадцати лет. Для выполнения этой функции у меня есть комитет, главным членом которого является Фрателло. — Фавор слабым жестом махнул в сторону колокольни. — При первом сигнале номера от одного до ста переходят к начальной стадии нашего ритуала. Второй оповещает номера от ста одного до двухсот одного. Вот, где мы сейчас находимся.

ДеКей вздрогнул. Номер на двери Апаулины... 181, не так ли?

— Что вы подразумеваете под «начальной стадией»? — спросил Мэтью.

— Это происходит в Центре Всего Сущего. Вы, вероятно, не поймете, но там стоит большой сосуд, в который насыпают корзины с ракушками. Каждый гражданин берет из… как это говорится по-вашему… отверстия ракушку. В этом священном сосуде есть одна раковина, окрашенная в красный цвет. Гражданин, выбравший ее переходит к следующему этапу.