— Сэр? — окликнул слуга, заметив, что что-то не так. — С вами все в порядке?

Блэк отступил на шаг и оперся рукой о стол, чтобы не упасть.

— Принести нюхательную соль? — спросил слуга. — Или мне позвать леди…

— Нет, — выдавил Блэк. — Не беспокой Делию. Этот… джентльмен… у меня есть некоторые дела, которые мы с ним должны решить. Выйди и закрой дверь.

— Сэр. — Слуга почтительно поклонился, вышел из комнаты и плотно прикрыл за собой дверь.

Отец и сын стояли, молча глядя друг на друга, а часы на каминной полке из голубого сланца отсчитывали секунды.

— Боже, — с натянутой кривой улыбкой произнес Блэк. — Как ты вырос!

Адам молчал, понимая, что сейчас он стал на голову (а то и больше) выше монстра, который его породил.

— Я могу предложить тебе бокал вина. — Блэк направился к маленькому круглому столику, на котором стояли бутылки и бокалы.

— Я не пробуду здесь достаточно долго, чтобы выпить с тобой, — сказал Адам, и его отец снова превратился в соляной столп.

— Боже… Ты теперь и говоришь, как мужчина.

— Ты постоянно взываешь к своему богу, но я сомневаюсь, что ты теперь проповедуешь, отец. Не так ли? — Адам указал на Библию и крест на стене. — А это? Оставил артефакты из прошлой жизни?

— Я все еще соблюдаю правила дня Субботнего, если ты об этом… — Он осекся и застыл с полуоткрытым ртом. — Я не ослышался? Ты сказал «к своему Богу?»

— Так и есть. Я не стану называть эту глупую маленькую басню своей.

— Богохульство! — выкрикнул Блэк, и кровь прилила к его лицу, делая его похожим на раздувшуюся жабу. — Я буду молиться о Божьей милости к тебе!

— Прибереги свой сахарный пирог. — Адам говорил легко и спокойно, хотя его сердце заколотилось, и он почувствовал, как на висках и голове под треуголкой выступают капельки пота. — Я ничего не буду есть.

— Что с тобой произошло?

— Я должен спросить тебя о том же. Знает ли леди Карлтон, что твоя жена… была отправлена в бедлам своим любящим мужем?

— О, так вот, в чем дело! Ты проделал этот путь, чтобы найти меня и шантажировать!

Адам издал короткий едкий смешок в ответ на это замечание. Затем по его лицу пробежала тень, а глаза стали похожи на два дула пистолета, нацеленных на жертву.

— Ты грязный негодяй, — тихо процедил он. — Бросил мою мать в эту адскую дыру, а сам стоишь здесь в шелковом халате, предлагая мне вино и молитвы. Неужели ты совсем не беспокоишься о своей собственной душе?

— Моя душа не запятнана. Я сделал то, что должен был сделать. Твоя мать начала терять рассудок после того, как ты сбежал.

— А я уверен, что ей помогли потерять рассудок, если все это не выдумка.

— Она лишилась рассудка, потому что ты не желал платить свой долг перед правосудием. А теперь посмотри на себя! Обрядился в костюм, который, я уверен, ты не покупал! Во что ты ввязался? Что бы это ни было, еще не поздно приклонить колени и молить о прощении! — Блэк указал на распятие на стене, не подозревая, что в дальнем углу комнаты появилась фигура в пурпурной мантии и капюшоне.

— Я плевал на этот крест! — гордо сказал Адам. — Он не имеет ни силы, ни смысла. Особенно в твоем присутствии.

— Тебя следовало бы повесить за такие слова, ты, жалкий глупец! Да, теперь я ясно вижу, что рассмотрел в тебе тогда и что пытался искоренить. Именно то, о чем сказал Килер: дьявол в душе. И теперь он занимает ее всю…

Дверь открылась.

— Боже правый, что здесь за ссора?

Женщина, вошедшая в комнату, была одета в объемное розовое платье, подходящее для королевского бала. Она шла, тяжело опираясь на трость, пока украшенные драгоценными камнями броши сверкали около ее декольте. В ее седых волосах красовалась усыпанная бриллиантами диадема. Адам в шоке понял, что ей, должно быть, по меньшей мере, семьдесят лет. Ее скуластое лицо выглядело ужасающе из-за обилия белой пудры и румян.

— Делия! — воскликнул Блэк. — Прошу тебя… этот человек и я, мы…

Адам заметил, что фигура в капюшоне переместилась на другую сторону комнаты и теперь стояла за спиной у дряхлой леди Карлтон. Ему показалось, или невидимая голова кивнула?

Возможно.

Адам уставился на ослабевшее ископаемое, затем обвел взглядом комнату богача и самого надменного лорда Карлтона. В памяти воскресли крики обитательниц Брайерли-Хилл и изуродованное лицо матери. Адам будто снова почувствовал хруст ее шеи, ломающейся в его руках.

Да.

Фигура действительно кивнула.

— Дьявол в душе, — сказал Адам, подходя к предмету, который видел у камина. Его сердце перестало сильно биться. Возможно, он немного вспотел под рубашкой, но в остальном он был совершенно спокоен.

Он вытащил железную кочергу.

— Ты даже не представляешь… — прошептал он Черному Ворону.

Прежде, чем Енох Блэк успел поднять руки для защиты, длинные ноги его сына уже были у цели. Адам взмахнул кочергой, и ее крюк врезался Блэку в правый висок, с глухим стуком войдя внутрь. Брызги крови веером разлетелись по столу. Когда Блэк отскочил назад, Адам выдернул оружие, и оно прочертило кровавую борозду на голове его отца, обнажив скулу. Затем кочерга освободилась, и Адам замахнулся снова. В этот момент леди Карлтон обрела голос и заверещала. Второй удар смял череп Блэка, из ноздрей густо хлынула кровь, и он рухнул на колени. Поскольку женщина продолжала кричать, Адам повернулся к ней и нанес удар по голове, который заставил ее замолчать навсегда. Диадема слетела с ее головы, и старуха упала на пьедестал, на котором стояла Библия. Потянувшись за опорой, она схватилась за распятие, то соскочило с верхнего колышка и повисло вверх ногами на стене. Еще один удар по затылку сломал ей шею с отвратительным треском, и мертвое тело осело на пол.

В этот момент в комнату ворвался слуга, и у него было время, чтобы побледнеть от ужаса, прежде чем Адам ткнул заостренным концом кочерги ему под челюсть. Рыдая и пуская кровавые слюни, слуга, пошатываясь, вернулся в коридор. Адам последовал за ним, и, когда мужчина завалился на спину на синий ковер, встал над ним, вытащил кочергу и превратил лицо в кровавое месиво.

Он услышал тихий вздох.

Повернувшись направо, Адам увидел молодую темноволосую девушку в платье с передником. Ее руки были белыми от муки. На вид ей было не больше семнадцати, и она действительно была бы хорошенькой, если б ее лицо не перекосило от ужаса. Она пятилась назад, пока не уперлась в стену, а затем опустилась на колени, подняв белые ладони.

— Пожалуйста, сэр, — захныкала она. — Пожалуйста, сэр!

Не оставляй живых, — произнесла фигура в капюшоне, стоявшая рядом с Адамом.

И это было необходимое требование, которое не получилось бы проигнорировать.

Только так и никак иначе.

Он двинулся на девушку.

— Пожалуйста, сэр! — взмолилась она и заплакала.

Он забил ее до смерти, нанеся четыре удара по черепу, и остановился, прислушиваясь к звукам в доме и пытаясь понять, остался ли здесь кто-нибудь еще. Он ничего не услышал, лишь почувствовал, как у него ноет плечо. Сегодня вечером потребуется какая-нибудь мазь…

Вернувшись в гостиную, Адам обнаружил, что Черный Ворон пытается ползти по полу. Он встал над ним, думая, что никогда прежде не видел такого крупного слизняка. Адам ткнул отца сапогом в бок. Ошеломленные вытаращенные глаза попытались найти своего мучителя, но не смогли.

— Есть три имени, которые запечатлелись в моей памяти, — сказал Адам. — Позволь мне назвать их тебе. Сим. — Он нанес очередной удар по лицу отца. — Хам. — Второй удар раскрошил и без того переломанные кости. — И… о, да… Иафет.

Третий удар не понадобился: беззубые развалины тела отца издали хрипящий удушливый звук, служивший предсмертным хрипом. Однако Адам не стал отказываться от плана и все же нанес удар, после которого тело задрожало на полу и затихло. Остались только часы на каминной полке.

Фигура в капюшоне снова испарилась.