Тряхнула головой, замирая. Это все не просто так. А что, если магия специально подталкивает меня к чему-то подобному? Зачем?

Резко поднялась, выбираясь из покрывала, и двинулась в сторону выхода. Остановившись у двери, завязала халат плотнее и только после этого вышла в гостиную. Братья вместе с отцом все еще находились здесь. Неожиданно, но это меня успокоило и подбодрило.

Отец с Берхартом о чем-то разговаривали. Герберт тихо сидел рядом, внимательно слушая их и не вмешиваясь. Олларт, широко расставив ноги и открыв рот, спал на кресле, слегка похрапывая.

– Амелия? Что-то случилось? – тут же спросил отец, первым заметив меня, так как сидел лицом к двери в спальню.

Я мотнула головой и, быстро приблизившись к ним, села в кресло, которого здесь совершенно точно раньше не было.

Помолчав пару секунд, я быстро рассказала об идее, пришедшей мне в голову. При этом я слегка смущалась, когда говорила о своем состоянии и несвойственных желаниях.

– Такое возможно, – выдал задумчиво Берхарт. – Нужно поэкспериментировать.

Старший брат тут же загорелся идеей проверить правильность моих предположений. Герберт сидел тихо, переводя взгляд с одного на другого, иногда косясь на меня таким взглядом, будто сомневался, что я в своем уме. Отец же сидел и постукивал пальцем по подлокотнику. Этот жест выдавал его задумчивость и легкую нервозность.

– Я думаю, что ты можешь попробовать, – сказал он после долгого молчания. – Но прошу тебя, Амелия, будь осторожна.

Когда я уже встала и направилась обратно в спальню, до меня донеслись тихие слова отца.

– Об этом никто не должен узнать.

Что ответили братья, я уже не услышала, так как вошла в спальню. Боясь передумать, я скинула халат и аккуратно нырнула под одеяло, прижимаясь к мужу и обнимая его. Почти сразу меня охватило такое сильное облегчение, что я едва не застонала, вовремя прикусив язык.

И не было на свете иного места, где я хотела бы сейчас находиться.

Наверное, это должно было пугать, но я не боялась. Я наслаждалась этими мгновениями, опасаясь лишь того, что, когда муж очнется, все изменится.

Часть 20

Проснулась я от страшного грохота. От испуга попыталась вскочить, но запуталась в одеяле и едва не упала на пол. Пришла в себя только стоя около кровати.

Оглянувшись, чтобы определить, куда бежать и что делать, я не заметила никаких разрушений. Вдохнув и выдохнув, чтобы хоть немного успокоиться, торопливо принялась расправлять закрученную вокруг меня длинную юбку нижнего платья. Подозреваю, что спросонья я запуталась именно в ней, а не в одеяле. Почему я вообще нижнее платье не сняла?

Замерев на мгновение, я резко обернулась, сразу же все вспоминая. На кровати тихо и спокойно спал муж. На мой взгляд, он выглядел заметно лучше, чем вчера. Хотя, возможно, дело в освещении. Для удобства мы подняли балдахин, так что свет из окна заливал сейчас всю комнату.

В гостиной снова послышался шум и какие-то крики.

Оторвав взгляд от мужа, торопливо принялась приводить себя в порядок. Выходить из комнаты я в любом случае не собиралась. Не стоит посторонним видеть, что я ночевала в одной спальне с мужчиной, с которым не связана церемонией.

Поморщилась. Вот глупость какая. Нас и так уже связала магия,к чему какие-то там церемонии? По сути, это просто формальность.

Впрочем, мне стоит быть более благодарной этой формальности, ведь именно по этой причине я могла отказывать в интимной близости Гордону.

Надев платье, я кое-как зашнуровала корсет (не идеально, но сойдет) и поправила прическу. Внимательно осмотрев себя в зеркало, пришла к выводу, что мой слегка потрепанный вид можно списать на бессонную ночь около постели больного супруга. Главное, сделать лицо более хмурым и усталым.

Оглядев комнату, поправила одеяло, аккуратно расправив все складки, чтобы никто даже не подумал, что я могла спать на кровати вместе с мужем.

Поразмыслив немного, все-таки надела на голову корону и села в кресло, прикрыв ноги сложенным в несколько раз покрывалом.

Всё. Образ уставшей жены, которая всю ночь просидела возле постели тяжело заболевшего супруга, готов. Нет, я не думала, что отец кого-то сюда пустит, но на всякий случай...

Как оказалось, я не зря старалась.

Я только успела притвориться, что задремала, как дверь открылась и в комнату кто-то торопливо вошел.

Сделать вид, что это меня разбудило, не составило труда. Я слегка вздрогнула, а потом будто бы встрепенулась, резко открывая глаза и надеясь, что они выглядят достаточно сонно.

Стоило мне только увидеть вошедшего, как сразу же захотелось закрыть глаза и прикинуться спящей. Желательно каким-нибудь магическим сном, который не может потревожить ничто.

К сожалению, то, что я уже проснулась, заметили.

– Вы соображаете, что делаете?! – голос Гордона звучал глухо и угрожающе.

Он буквально полыхал от бешенства. Все его лицо было перекошено от злобы. Казалось, еще мгновение – и он кинется на меня, начиная рвать руками и зубами. Его буквально трясло.

Комнату тут же заполнил тяжелый тошнотворный запах, исходящий наутро от людей, накануне перебравших с вином. Да и судя по внешнему виду, Гордон явно вчера не отварами баловался.

Заметив, что я никак не отреагировала на его слова, он в мгновение подлетел ко мне, схватил за руку и выдернул из кресла, замахиваясь.

Магия внутри меня взметнулась.

Не позволю!

Но в следующий момент мужчину от меня буквально оторвали, заставив меня покачнуться и вскрикнуть. Всё-таки он в этот момент еще не отпустил меня.

Вскинув голову и прижав к груди руку, я наблюдала за уже знакомой картиной. Гордона снова обвивали черные ленты, тянущиеся, казалось, со всех сторон.

Ко мне тут же подошел отец. Он несколько секунд смотрел мне в глаза, безмолвно спрашивая: в порядке ли я? После перевел взгляд на руку и нахмурился.

– Он привел стражников, – сказал отец, аккуратно перехватывая мою ладонь и внимательно рассматривая ее на предмет повреждений. – Они задержали нас. Прости.

– Ничего страшного, – хрипло ответила я, переводя взгляд на мужа. Это однозначно магия. Даже в такой ситуации я смотрю на него, будто боюсь, что с ним в любой момент может что-то случиться.

Правда, увиденное меня поразило и заставило замереть.

Король был полностью укрыт черным, непроницаемым дымом. Тот клубился и тянулся чернильными лентами к Гордону, опоясывая его и сжимая.

Мельком глянув на своего обидчика, я тут же кинулась к кровати.

– Прости его, – зашептала, немного нервно прикасаясь в том месте, где должно было быть лицо. – Он глупец и сам не знает, что творит.

Нервно оглянувшись на Гордона, я увидела, как его пытаются опустить на пол. Только это было бесполезно. Он мог лишь трястись, как в припадке, и закатывать от удушения глаза – одна из лент сдавливала горло. Судя по всему, эту силу не видел никто, кроме меня.

– Не надо, – попросила испуганно, находя руку мужа и переплетая с ним пальцы.

Не скажу, что мне было совсем уж жаль Гордона. Он на самом деле глупец, если не понял ничего с первого раза, но и смерти ему я не желала. Даже не так. Я не хотела, чтобы причиной его смерти был мой муж.

Да, некоторые поступки можно искупить только своей смертью. Но я не хочу, чтобы мой муж оказался безумцем, который будет за любой проступок лишать жизни всех неугодных. Это путь безумия и тирании, кровавый и бессмысленный.

Словно ощутив мое состояние, ленты дрогнули, а потом и вовсе выпустили свою «добычу». Приблизившись, они аккуратно обвились вокруг моей руки и тела, осторожно сдавливая, будто даря успокаивающие объятия.

Выдохнув, я прикрыла глаза и на мгновение уткнулась лбом в грудь мужа, пытаясь унять дрожь во всем теле.

Это его магия! И, судя по всему, его сознание все равно способно отслеживать все, что происходит вокруг него. Не представляю, как такое возможно. А еще ей безразлично, день сейчас или ночь. Почему-то раньше мне казалось, что его сила появляется только по ночам. Сейчас я поняла, что эти мысли – полнейшая ерунда. Магия не зависит от времени суток. Она просто есть в любое время. И она у него окрашена в густой черный цвет.