— Я это и не имел в виду, — мягко возразил молодой человек. — Я просто волнуюсь за вас, Вен. Я знаю, какие акулы есть среди Советников. Мне бы не хотелось, чтобы вы пострадали. Вы скажете мне, что вам удастся узнать насчет Филина? Может, он выглядит вполне счастливо.

Старый Лорд чуть заметно улыбнулся:

— Это ты бы истратил на него пять империалов из жалости?

Акулья Наживка печально ответил:

— Я бы истратил и пятьдесят, если бы они у меня были. Но я ведь рискую жизнью и трачу силы, агитируя за то, чтобы горстка простолюдинов получала зарплату получше. — Он поднялся. — Спокойной ночи, Вен.

Поздно ночью Норка и ее друзья собрались в кухне «Троллопа». Последнего из завсегдатаев спровадили домой, и даже Аркид отправился спать. Настроение собравшихся было очень мрачным. Мышка плакала. Хорек и Норка злились; Киса нервно грызла ногти. Осел, как всегда, не показывал своих чувств и выглядел спокойным.

— Я кое-что разнюхала сегодня, — начала Норка. — Антаг купил Филина у его брата. Если верить слухам, тот продал его со всеми потрохами. Я решила выяснить, кто купил мальчика, но когда заявилась в контору Антага, его телохранители вытолкали меня вон. Я еще сходила в несколько домов удовольствий, но и там мне ничего не сказали. Поэтому решила обратиться к Хижану. Мне пришлось поспорить с ним. Поначалу он и слышать не хотел о моей просьбе. Дело в том, что Антаг — единственный человек из Трущоб, приближенный к Совету лордов, — независимый и неприкасаемый. Но я сказала Хижану, что если он не поможет мне, то я пойду к Ибхане — это его конкурентка — и посмотрю, может, от нее будет больше проку. Я уже думала, что он начнет задирать меня, но обошлось. Он помолчал немного, а потом сказал, что если уж я такая глупая или отчаянная, то постарается хотя бы что-то узнать. Потом свел меня с некоторыми своими знакомыми на рынке рабов. Они мне все уши прожужжали, намекая, что какого-то ребенка-нищего продали в один из Домов Советников за баснословные деньги. Назывались разные суммы: от пяти до двадцати империалов.

— Печальная Леди, — прошептала Киса. — О, Норка, мы никогда не наберем двадцать империалов.

— Это несправедливо, — взорвался Хорек. — Филин стоил сотни таких, как этот мерзкий Захир.

— Но он не умер, — возразила Мышка, — не говори о нем, как будто он мертв.

— Ты оставила сообщение для Акульей Наживки? — спросил Осел. — Может, он что-нибудь придумает.

— Нет, — начала было Норка, но в этот момент дверь открылась и в кухню проскользнул Акулья Наживка.

Он взглянул на их лица и вздохнул:

— Так, значит, вы уже слышали о Филине. Мне очень жаль. Государство, где продают детей, ужасное место.

— Акулья Наживка, а зачем Дому Советников понадобился Филин? — спросила Мышка со слезами в голосе.

— Откуда вы знаете, что его купил Дом Советников? Вы знаете, какой именно Дом?

Мышка кивнула на Норку, а та пожала плечами:

— Хижан свел меня с несколькими своими знакомыми с рынка рабов, но они не знали (или не пожелали сказать мне), какой из Домов купил Филина.

— Хижан помог тебе? — удивился Акулья Наживка.

— Ты не ответил на мой вопрос, Акулья Наживка, — заметила Мышка.

— Нет, не ответил, — согласился он.

— Ну? — спросила она еще раз.

Он беспомощно развел руками.

— Откуда мне знать? В какой-то степени все зависит от того, какой из Домов купил его. Но Венихар — это тот, кто сказал мне о Филине, между прочим, он видел его во Дворце — Венихар обещал мне узнать, кто купил его и как он себя чувствует. — Грузчик оглядел каждого из них. — Совсем не обязательно, что для Филина это обернется бедой. Подумайте, ведь у него всегда будет обед, и не будет рядом Захира, который измывался и избивал его. Может быть, Филину даже повезло.

— А вдруг его продали какому-нибудь полоумному дворянину? — с горечью спросила Норка. — Не могу поверить, что даже один из Домов Советников готов заплатить двадцать империалов за простого пажа. Если это удача, Акулья Наживка, то, конечно, порадуемся за него. Но мы должны знать точно, понимаешь?

— Понимаю, — грустно сказал Акулья Наживка. — Вен еще рассказал мне, что Арра — чужестранная ведьма Короля — видела Филина во сне. Ей кажется, что Филина купили, чтобы использовать в каком-то заговоре Советников. Она считает, что при дворе затевается что-то темное. Но от этих сведений не так уж много пользы.

Мышка задержала дыхание:

— Заговор против Короля. Филин говорил об этом.

— И он видел во сне Арру, — добавила Норка. — Он сам сказал.

Минцера наклонилась к мальчику:

— Ну, давай же, Филин. Ты должен поесть.

— Я не голоден.

— Не может быть. Ты же растешь.

Филин вздохнул. Ему был знаком этот ее взгляд, такой жесткий и неуступчивый. Она не отступится, пока он не сделает то, что ей нужно. Он взял кусочек хлеба и пожевал корочку. Он не был голоден, во всяком случае — не очень голоден. К тому же еда была слишком острой и странной на вкус. Он съел еще кусочек хлеба. Хлеб был мягкий и белый и казался почти безвкусным, но это все же лучше, чем странные специи.

— Поешь немного мяса, мальчик, — настаивала Минцера.

Он послушно откусил несколько кусочков. Острые специи обожгли рот; а язык словно распух и стал шершавым. Он отодвинул от себя тарелку.

— Я больше не хочу.

Минцера внимательно посмотрела на него, потом сочувственно улыбнулась:

— Завтра попрошу повара приготовить для тебя что-нибудь не такое острое. — Она протянула ему стакан вина. — Вот, выпей это.

— Мне бы лучше воды, — попросил он. У него начала кружиться голова.

— Пей, — повторила она.

Он глотнул немного. Вино было очень горькое, и мальчик стал задыхаться. Закашлявшись, он случайно смахнул стакан с вином. Жидкость, красная, как кровь, залила светлую льняную скатерть. Филин смотрел на пятно, затаив дыхание. Потом он заметил маленькие темные кристаллики, оставшиеся там, где жидкость уже впиталась в ткань. Он взял несколько кристалликов со стола и потер пальцами. Они оказались твердыми, с заостренными краями, ярко-голубого цвета. Сердце у него забилось, потемнело в глазах. Его испуганный взгляд задержался на лице Минцеры.

— Ты отравила меня, — сказал он с упреком и без сознания рухнул на стол.

В глазах Минцеры мелькнула озабоченность, но она тут же взялась за дело. Подняла Филина и отнесла его в кровать, расстегнула одежду и завернула в одеяло. «Там было не так много, чтобы он потерял сознание», — подумала она. От страха у нее сжалось сердце. Как она могла ошибиться в расчетах? Миледи Исива спустит с нее шкуру, если мальчик умрет. Она позвонила в колокольчик и вызвала слугу.

— Принеси кувшин кофе, — приказала она.

Еще до того как слуга вернулся, Филин начал стонать. У Минцеры затеплилась надежда. Конечно, будет очень тяжело. Мальчик, скорее всего, будет всю ночь биться в судорогах и кричать. Но по опыту она знала, что те, кто кричат, не умирают от наркотиков.

Филин барахтался в своих снах. Какие-то образы мельтешили в его голове. Сначала он увидел Захира, который сидел неподвижно у стола в их лачуге. Потом Норка о чем-то горячо спорила с Хижаном, а тот плотно сжимал губы. Потом появился какой-то человек, которого он не знал, худой, темноволосый, с какими-то птичьими чертами лица и маленькими злобными глазками. На руке с длинными тонкими пальцами было кольцо с большим зеленым камнем. Ученый Король во главе стола, окруженный своими Советниками. Среди них были и знакомые лица: Ридев Ажер и рядом с ним Венихар Гобез-Ихав. В этой сцене было что-то важное, что-то, что Филин упустил. Он постарался зацепиться за нее, но наркотический дурман уже тащил его дальше. Он судорожно глотал воздух и будто бы тонул. Он бился в судорогах и кричал, но штормовая волна тянула его все глубже и глубже.

— Сколько ты дала ему? — спросила Миледи Исива ледяным тоном.