— Филин, не уходи и не обижайся. Я прошу прощения. Моя кузина Исива — хитрая женщина. Ненавижу, когда меня используют. И почему мне не пришло в голову, что ты обидишься? — Цитанек протянул руки. — Посиди со мной, расскажи мне о жизни в Трущобах.

Филин шагнул к нему и вдруг застыл. Подняв на Цитанека испуганные глаза, он прикрыл рот руками.

— Филин, что случилось?

— Ридев Ажер спрашивал меня, какую роль, как я думаю, мне отвели в Доме Гитивов. Я сказал, что, как мне кажется, роль наживки. Он посмеялся и сказал: «Очень может быть. Вот только для кого?» Наверное, она решила использовать меня против вас.

Цитанек пересек комнату и подошел к мальчику. Легко коснувшись рукой его плеча, он сказал:

— Господи, Филин, да это было ясно с того момента, как она втолкнула тебя сюда. Но если ты — не добровольное оружие… может, она просчиталась.

Филин со всей серьезностью встретил взгляд Цитанека.

— Я — не добровольное оружие, но я ее раб, — прошептал он. — И мне очень страшно.

Лицо молодого человека смягчилось.

— Мне тоже, — выдохнул он. — Исива внушает мне ужас, но не стоит показывать это. Поэтому иди сюда и сядь рядом. Расскажи мне о своей подруге, Норке.

Миледи Исива отошла от потайного отверстия для подслушивания. На губах у нее играла довольная улыбка. Все шло, как она планировала: ловушка расставлена, и дичь уже ухватила наживку. Теперь надо ждать и не торопиться; нельзя вспугнуть добычу. Рано или поздно, Цитанек заглотит наживку, и тогда — тогда он полностью окажется в клетке.

Вся закутанная в шелка, она прошла в зал, где ее поджидал один из телохранителей:

— Элхар!

— Да, милостивейшая Леди, — откликнулся он с легким поклоном.

— Цитанек знает, что его видели с Ридевом Ажером вчера вечером?

— Не думаю, что он видел меня, милостивейшая Леди.

— Я хочу, чтобы ему сказали. Пусть испугается. Сведения должны просочиться от Дедемара. И еще, подумай, что можно разузнать о Венихаре Гобез-Ихаве. Я хочу знать, как он познакомился с Филином и почему его интересует мальчик. Пять империалов — большая сумма для Дома Ихавов, особенно если учесть, что они не покупают рабов.

Элхар снова поклонился:

— Будет исполнено, Миледи.

Премьер-министр Зарехаф теребил золотую цепочку члена Кабинета. Прищурив темные глаза, он рассматривал своего племянника. Молодой человек спокойно выдержал ее испытующий взгляд: Ридев Ажер был не новичок в интригах.

— Если позволишь, буду откровенным, — сказал наконец Премьер-министр.

Ридев спрятал улыбку: его дядя Зарехаф никогда не был откровенен.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я прежде всего должен думать о здоровье и прочности Королевства.

— Конечно, — согласился Ридев, про себя цинично подправив это заявление: «о прочности положения этого кровопийцы в Совете».

— Несвоевременный переворот… — Зарехаф нахмурился. — В смене власти мало пользы, если при этом народ продолжает страдать.

Это, конечно, должно означать, подумал Ридев, что если начинаешь политическую чистку, то может оказаться, что избавятся и от тебя.

— До меня дошли слухи и толки, что среди некоторых Домов растет недовольство Ученым Королем. Но я не уверен, что уже пришло время переходить к открытым действиям.

— Нет, конечно, — быстро согласился Ридев. — Я ничего такого — ммм — и не предлагаю. Я осторожный и сдержанный игрок. Однако ни сдержанность, ни осторожность — ммм — не свойственны некоторым недовольным Домам. Я предлагаю осторожно и внимательно — ммм — следить за их действиями. Тогда мы могли бы — ммм — предвидеть или даже предотвратить их гамбит. Я, например, не вижу, в чем преимущество смены Властелина, если только мы не уверены, что — ммм — сможем управлять им.

Глаза старика неожиданно сверкнули, и он бросил оценивающий взгляд на Лорда Советника Ажера, но уже в следующий момент его улыбка стала покровительственной.

— Это твое «мы», Ридев, мастерский шаг, но я — очень опытный игрок. Мы оба прекрасно знаем, что ни один из Домов Советников не делает ходов на доске хассе, не ожидая пристального внимания к себе и оценивающих взглядов. Итак: тебе нужна моя поддержка в том, что ты задумал. Очень хорошо; я выслушаю твой план. Скажи мне, чего конкретно ты хочешь добиться этим заговором?

Ридев постарался скрыть свое удовлетворение; редко удавалось добиться такой прямоты от дядюшки.

— Лично я, — сказал он, добавив в свой вежливый тон нотки мстительности, — хотел бы видеть, как падет Исива Гитив.

Старик широко раскрыл глаза:

— Ты думаешь, это возможно?

Ридев изящно повел плечом:

— Почему бы и нет? Например, если она решится на большее, чем просто — ммм — жаловаться на Кетирана.

— Ты хочешь толкнуть ее на государственную измену?

— Дорогой мой дядюшка Зарехаф, — голос Ажера дрожал от злобы, — я хочу заманить ее в любую ловушку, которая сможет поглотить ее.

— Хорошо, — сказал Премьер-министр; потом добавил, будто бы размышляя вслух: — Но кто унаследует ее власть? Ее мерзкий сынок?

— Герцог Алгафен не интересуется политикой и Советом. Если он унаследует место Исивы в Совете, сомневаюсь, что он окажется той силой, с которой нужно считаться. — Ему удалось придать голосу абсолютно равнодушную интонацию. Ему нужно было, чтобы Зарехаф пошел по ложному следу. Надо было убедить дядю, что он действует, руководствуясь эмоциями, а не разумом.

В глазах Премьер-министра, по которым обычно трудно было что-нибудь понять, мелькнула догадка.

— Что же такого сделала Исива Гитив, что заслужила такую враждебность?

Ноздри Ридева Ажера задрожали, когда он попытался изобразить сдерживаемый гнев.

— Мне не хочется об этом говорить, — сказал он сквозь зубы, специально оставив такой крючок для дяди.

Премьер-министр посмотрел на своего племянника:

— Если ты хочешь, чтобы я помогал тебе в этом деле, то между нами не должно быть никаких секретов.

Ридев сжал зубы.

— Она украла у меня мальчика… — Его спокойный голос дрогнул, и он сорвался на крик. — Вам что, действительно нужно знать все эти грязные подробности?

Догадка озарила лицо Зарехафа.

— Я видел мальчика, который ходил за Минцерой.

— Это Филин, — сказал Ридев, будто не в силах сдержаться.

— Так ты хочешь уничтожить Исиву Гитив из-за ее раба?

Ридев развел руками.

— Вы же видели его. Только так я смогу получить его назад, дядя.

Зарехаф кивнул.

— Сколько времени это займет?

— Пару месяцев, может быть. Так вы поможете мне, дядя?

Премьер-министр подумал, потом принял решение:

— Но если уж мы решили сводить личные счеты, то я бы хотел, чтобы ты со своим проворным умом поразмыслил и над моим делом.

— Только попросите, — галантно отозвался Ридев.

Из вежливого голоса Премьер-министра пропала вся мягкость и вкрадчивость, когда он выдавил:

— Найди способ избавиться от чужеземной ведьмы Короля.

Ридев поклонился.

— Как скажете, дядя. Как скажете. — С этим он распрощался.

По дороге к своим апартаментам он был погружен в мысли. В нем боролись сомнения и ликование, но он старался не показывать этого. Зарехаф проглотил историю — по крайней мере, сделал вид, что проглотил. Теперь будем молиться всем богам, чтобы я не ошибся, думал Ридев. Филин был наживкой. Мальчик сам так сказал, а Минцера пришла в ужас. Если Ридев сможет заполучить мальчишку, то вместе с ним он сможет держать под каблуком и Цитанека. А что, если он ошибся? И что, если Премьер-министр раскусил его? Зарехаф был умелым игроком. Нельзя продержаться двадцать лет у власти при Дворе Бараглафа без непревзойденного мастерства и везения. Игра всегда велась в глубине: штиль на поверхности мог обмануть только непосвященных. Скорее всего, Зарехаф поведет по меньшей мере двойную игру. Но Лорда Советника Ажера можно было считать кем угодно, но только не дураком.