— Остановись, чужеземец! — крикнул Роск, — Ты не должен отравить легура!

— Не сдохнет твой легур! — пробормотал Сенька, но в наступившей тишине его голос расслышали, и возбуждённый ропот пробежал по толпе.

Лука подался вперёд, вместе с Сенькой напряжённо вглядываясь в темнеющий лаз. Почему зверь медлит? Со своего места он слышал непонятный звук, и, вслушавшись, понял, что это. Всё ещё невидимый зверь яростно скрёб землю.

— Ну иди же! — не выдержав, крикнул Сенька. — Я жду тебя!

На мгновение звуки стихли, и вдруг отчаянный, страшный вой разнёсся над замершей площадью. От этого воя кровь, казалось, застыла в жилах. Женщины завизжали, прячась за мужей. Лука, вздрогнувший и отступивший вместе со всеми, снова шагнул вперёд, презирая себя за слабость. Сенька с отчаянием всматривался в лаз, пытаясь увидеть легура. Шли драгоценные минуты, запах слабел, выветриваясь. Жаркие лучи солнца быстро высушивали тёмную лужицу в которой растворился сахар.

— Да выйдешь ли ты, трус? — крикнул Сенька.

Злобный визг раздался у самого выхода, и из лаза вынырнула фиолетово-чёрная тварь. Глаза её горели жёлтым огнём. Зверь стоял на широко расставленных мосластых лапах, с дикой злобой уставясь на Сеньку. Тот похолодел от страха. Не-возможно было выдержать взгляд этих жутких глаз. Мальчик попятился, и в это время Лука, стоящий у самой клетки, крикнул:

— Эй ты, посмотри на меня! Боишься? Да ты не легур, ты просто драная кошка!

Жёсткая шерсть на загривке легура встала дыбом, он стремительно повернулся… и въехал лапой в липкую лужу. Взвизгнув, зверь отступил, тряся лапой, поднял и лизнул её… Сенька и Лука смотрели, замерев.

— Ну же, ну! — прошептал Лука.

Легур зажмурился и потряс головой, как будто вытрясая из неё запах, которому невозможно было противиться. Он шагнул вперёд и тут же попятился, упираясь, заскулил, — и вдруг пополз к тёмной лужице на полу.

Когда он принялся, торопливо урча, вылизывать сахарный сироп, Сенька торжествующе рассмеялся:

— Нравится, тварь?

Но легуру уже было не до них. Вылизав лужицу до последней капли, он жалобно завыл и принялся кататься по месту, где была разлита остро пахнущая жидкость. Потом встал, покачиваясь, и вдруг прыгнул на Сеньку. В другое время прыжок зверя был бы смертелен, но сейчас Сенька успел уклониться, Легур взвыл и принялся беспорядочно метаться по клетке. Он прыгал и отвратительно орал, время от времени кидаясь на мальчика. Лука напряжённо следил за зверем. Сенька держался молодцом, но всё же он был обычным мальчиком, и скоро стал уставать. Лука боялся подумать о том, что будет, когда Сенька выдохнется. Но и зверь был измотан. Пена капала из его рта, текла по отвратительным страшным клыкам. После очередного броска он ударился о решётку и остался лежать.

— Ну что же ты, киса? — презрительно спросил Сенька. — А как же я? Ты передумала меня есть?

Он тяжело дышал, глядя на лежащего легура. И тогда тот поднял голову, взглянув на Сеньку, как побитая собака, и медленно пополз к нему.

Мальчик брезгливо и настороженно смотрел на приближающегося зверя. Зеваки смолкли, раскрыв рты.

— Он победил легура, — сказал кто-то сдавленно и потрясённо. — Легур сдался, чтоб мне провалиться!

Ропот становился всё громче, пока наконец толпа не взвыла в оглушительном крике. И в это мгновение подползший легур поднял голову и лизнул руку Сеньки.

— Понравилось? — брезгливо спросил мальчик, вытирая руки о штаны. — Так и быть, когда-нибудь дам ещё капельку, если будешь хорошо себя вести.

Дружный смех был ему ответом. Возбуждённая толпа хлынула к решетке, жадно разглядывая поверженного легура и гордого Сеньку.

— Выпустите его! — властно приказал Роск и кивнул Сеньке. — Ты свободен.

— Спасибо, Ваше Величество, — тихо сказал кто-то рядом с королём, и Роск быстро обернулся, разглядывая высокого зеленоглазого мужчину, возникшего, казалось, из воздуха.

— Откуда вы здесь взялись? — резко спросил мальчик. Гедар, по-прежнему держащийся чуть позади него, едва уловимо улыбнулся.

Марк, отец Луки, почтительно склонил голову.

— Простите, я не мог оставить детей одних.

— Детей? — переспросил Роск и неуловимо усмехнулся. — Что ж, Марк, забирайте ваших детей и проследите, чтобы они играли подальше от закрытых миров.

Сенька охнул, перекатился по скошенной траве, и тут же рядом с ним плюхнулся Лука. Протестующий писк раздался из-под его рубашки, и отец Луки, стряхивающий с себя сено, подозрительно спросил:

— Что это? А ну-ка покажи!

Мальчишки переглянулись и дружно покачали головой. Сенька для надёжности прижал собственную рубашку ближе к телу, и под ней тоже отчётливо пискнуло.

Марк нахмурился:

— Лука, что за ребячество? Сеня путешествует первый раз, но ты-то знаешь, что нельзя брать с собой ничего из другого мира. Кто там у вас?

— Тябисы, — признался Лука, склонив голову.

— Тябисы? — не поверил отец, и тут же покачал головой, увидев, как два пушистых комочка деловито взобрались на плечи хозяев и уселись там, обхватив их лапками за ухо. Один из них, малыш Тис, внимательно посмотрел на Марка, и вдруг скорчил ему рожицу, словно говорил: «Ты можешь думать что угодно, но я останусь со своим хозяином, и кто ты такой, чтобы нас разлучить?».

— Ну-ну, — засмеялся Марк. — Кроме того, что он твой хозяин, он ещё и мой сын, — мужчина посмотрел на умоляюще глядящих на него мальчишек и вздохнул. — Хорошо, если ваши друзья перестанут садиться как белки, мы, пожалуй, сможем их выдать за котят, — он снова вздохнул. — С купированными ушами.

— Они научатся! — облегчённо засмеялись мальчишки, пряча тябисов за пазуху.

— Идём? — кивнул Марк. — Мамы волнуются.

Они зашагали через скошенный луг. Сенька жадно вдыхал воздух, настоянный на запахе трав, и крутил головой по сторонам.

— Папа, — спросил Лука, — а что было в том флаконе, который ты дал Сеньке? Почему эта тварь сошла с ума?

Марк улыбнулся:

— Обычная валерьянка. Легур — это ведь большая кошка. Только земные кошки от валерьянки становятся тиграми, а этот зверь, наоборот, растерял все свои колдовские силы.

— Нет, это точно сахар помог, — сказал Сенька. — Он там почему-то странно на всех влияет.

— Да уж, я никогда не видел, чтобы легур лизал кому-то руку! — улыбнулся Марк.

— Мне было страшно, — признался, передёрнувшись, Лука и взглянул на Сеньку.

— Я был готов прийти на помощь, — серьёзно сказал Марк. — Но Сеня справился сам.

Сенька смущённо отвернулся, но вид у него был такой гордый, что Лука с улыбкой переглянулся с отцом:

— Да, на Лигеносе нас долго не забудут.

— Папа, — спросил Лука, — а почему Лигенос — закрытый мир? И почему чужакам так необходимо было захватить в нём власть?

— Этого я не скажу, — сказал Марк. — Но ведь никто не мешает тебе подумать.

— Лисны? — спросил Лука, поразмыслив. — Это ведь покруче земной нефти, да, пап?

Марк коротко кивнул.

Мальчишки замолчали, задумавшись. Они очень устали.

Что ни говори, день выдался не из лёгких.

Контрольную по математике Сенька писал в конце августа. Правда, математичка Лидия Петровна и так поставила ему «три» за год, слишком уж все переполошились, когда Сенька пропал. Но мальчик вдруг понял, что такая тройка его не радует. Отец Луки велел помалкивать о Лигеносе, и получилось, что Сенька слинял из дому чтобы не писать контрольную, а трояк ему поставили из жалости, чтобы в другой раз не сбежал. Чего-чего, а жалости Сенька не хотел. Да и стыдно было перед друзьями, а больше всего — перед Ладой. Что ж он, совсем дурной, что ли? Лада, кстати, оказалась классной девчонкой, вовсе не задавакой, и сама предложила Сеньке помощь. Она занималась с ним по какой-то своей, особой методе, и после первого занятия Сенька даже обалдел — так всё просто оказалось в непроходимой математической чаще, по которой он уныло бродил до сегодняшнего дня. Нет, Лада не вложила в его голову готовые знания, она просто указала путь, и оказалось, что на этом пути всё удивительно логично и правильно устроено. Сенька даже удивился, как он сам раньше не видел этой логики и простоты, а тыкался наугад, как слепой котёнок. За две недели он прорешал задания аж до восьмого класса, и поймал себя на мысли, что ему интересно — а что же будет дальше? Так что на контрольную он шёл уверенный, что уж теперь-то не осрамится перед Лидией Петровной.