— У меня дома еще блоков десять осталось с незабвенным ликом Александра Михайловича, — поделился Дежнев, — Но, кстати, здесь может и пройти. Надо будет попробовать маленькую партию запустить… Мы даже о водке думали с портретом Ларионова на обложке… Ну, это будем посмотреть.

— С телевизором что? — поинтересовался Кан.

— А неизвестно пока. Насчет официальной рекламы будет ясно после регистрации кандидатов и жеребьевки. Пока готовим четыре телевизионных ролика по тому же принципу, что и печатную продукцию: сначала просто представление, потом биография, потом обещания, потом напоминание — голосуйте за Ларионова.

— Да, я сценарии смотрел. Понравилось. Когда готовы будут?

— Тебе видней, — пожал плечами Дежнев, — Я держу телевизионщиков до послезавтра. Ларионова они уже наснимали, сейчас занимаются пейзажами. Через два дня они возвращаются в Москву и начинают монтаж. А когда они этот монтаж закончат — это, Вася, зависит от того, сколько ты им заплатишь…

— С легальными делами ясно, — подытожил Кан, — Теперь давай о нелегальных.

— О нелегальных вот что. Свои привязки в двух крупнейших телекомпаниях у Ларионова есть, и мы их сейчас задействуем. Слава богу, должность у него позволяет хоть каждый день появляться на экране под благовидным предлогам. Что, кстати, сейчас и происходит. Но как только он будет объявлен официальным кандидатом, надо будет придумывать что-то еще. По закону он должен находиться во время выборов в отпуске, и в качестве спикера Заксобрания на экране появляться не может. По меньшей мере, для пяти отзывов его на работу у нас уже повод есть, и каждое его возвращение к председательским обязанностям мы, конечно, осветим. Все прочее зависит о того, как скоро Терских нажмет на телевизионщиков и заставит их показать нам фигу вместо дружеских услуг. Ну и, нарушать закон нежелательно: на Терских хорошие юристы работают, еще впарят нам нарушение предвыборного законодательства и выкинут к черту с дистанции… Придется осторожничать.

— А газета? — спросил Кан.

— А газета, если будем ее делать, должна появиться не позже, чем через две недели после официального начала предвыборной кампании. То есть, если считать с сегодняшнего дня — через три недели. Значит, чтобы успеть ее написать, отправить материалы в Москву, найти издателя, сверстать, напечатать, привезти тираж в Байкальск и распространить его, начинать работу надо не позже, чем в ближайшие пару дней… Это — наш единственный шанс мочить Терских по-настоящему.

— А не «по-настоящему» ты что планируешь сделать? — прищурил Кан и без того узкие глазки.

— Традиционно! — Дежнев развел руками, — В городе — две с половиной тысячи коммунистов и тысяча элдепээровцев.

— Ясно, — ответил Кан.

«Левые» — незаменимая публика на любых выборах. Они всегда в оппозиции действующей власти (если, конечно, дело не происходит в городе «красного пояса»), всегда обижены и готовы мстить. Своих ресурсов у них немного: десяток активистов да раздолбанный письменный стол в закутке при доме культуры. Посему, каждые выборы для этой публики — уникальный шанс временно примкнуть к более обеспеченным противникам власти и за чужой счет с этой властью побороться.

— С ними уже разговаривали? — спросил Кан.

— Сами прибежали к Ларионову — на второй день, как сообщили, что он будет баллотироваться. Предлагали «пятьсот штыков», чтобы устроить митинг против Терских. Эти пятьсот надо делить на пять, а то и на десять. Бойцы… От митинга мы, конечно, отказались. Но вот пару-тройку добровольцев на встречи Терских с избирателям постараемся заслать, пусть помутят воду. Мишка с ними послезавтра будет беседовать. Листовки от их имени раскидаем — думаю, ближе к середине процесса… Сгодятся на что-нибудь, одним словом… Знаешь, какую плату они за свою работу запросили? Ни за что не догадаешься! Я думал — подкинем им баков пятьсот и дело с концом. А они… — Дежнев не выдержал, засмеялся, — Вась! Они две пачки фломастеров попросили! И банку клея — им свои агитки клеить нечем…

Невозмутимый Кан только головой покачал:

— Да, с оппозицией в стране совсем туго стало. Куды котимся? Дума правая, регионы почти все — правые… Нехорошо. Когда врага нет, власть расслабляется, зажирается, начинает интриги плести и промеж себя бороться… Хоть проси начальство что-нибудь капеэрэфу на бедность подкинуть, а то докатится страна до новой политической комы… Ладно, это не наша забота. У вас, я вижу, все пока на мази…

— Так точно, — согласился Дежнев, — Остальное, ты ж знаешь, заранее не распланируешь. Придется реагировать на ситуацию. Уже сейчас — пометь себе, пожалуйста — надо зарезервировать место в центральных газетах вот, примерно, на этот отрезок, — он указал на последнюю треть графика, — По обычной схеме — «Комсомолка», МК, «Аргументы и Факты», в общем, то, что у нас традиционно в провинции читают. По четверти полосы, я думаю. К тому времени найдется, что публиковать, а пока на всякий случай информацию подгребаем — негатив на Терских, ну, и на других заодно…

— Много получается?

Дежнев махнул рукой:

— Чистых у власти не бывает. За каждым какой-нибудь хвост.

— А наш?

— Наш? — удивился Дежнев, — Та чего, Вася? Наш безвинен, аки младенец!… — он рассмеялся, потом посерьезнел, — Нет, правда — на Ларионова компромата нет. Да ты ж сам проверял!

Верно говорил Дежнев — прошлое кандидата Кан проверил лично. И остался доволен — если и были какие грешки, то неподсудные, да и с точки зрения обывательской морали — не самые тяжкие: мимолетная романтическая интрижка, ремонт квартиры за казенный счет, не без этого… На фоне прочих биографий региональных властей Ларионов, действительно, смотрелся невинным младенцем.

— Ладно, — Кан взглянул на часы, — У меня как раз через полчаса встреча с этим младенцем. Ты здесь уже почти местный житель, объясни, как добраться…

Газета «Московский богомолец», 14 августа 2000 года, «ЦЫПА МОЖЕТ ВЫЙТИ НА СВОБОДУ», С.Бугаенко:

«Генеральный директор Белогорского алюминиевого завода Андрей Цыпин, более известный в криминальных кругах как авторитет Цыпа, может выйти на свободу. Такое мнение высказывают наблюдатели, следящие за ходом судебного процесса над Цыпиным. В деле Цыпина появились новые сенсационные свидетельства, которые пока не открываются широкой публике. Однако, уже сегодня известно, что речь идет о показаниях нового свидетеля защиты, скрывающегося за рубежом»

Газета «БизнесменЪ», 15 августа 2000 года, «ЗАЩИТА АНДРЕЯ ЦЫПИНА ГОТОВА ПРЕДСТАВИТЬ НОВОГО СВИДЕТЕЛЯ», П.Беженцев:

«Как заявил адвокат Цыпина Генрих Попрыгайло, сегодня суду была представлена видеокассета с записью показаний нового свидетеля защиты, в данное время находящегося за границей. По словам Попрыгайло, имя человека, фигурирующего на этой кассете, и информация, предоставленная им, будет держаться в тайне до тех пор, пока суд не признает его как свидетеля и не согласится приобщить его показания к делу. В этом случае, заявил Попрыгайло, можно будет говорить о коренном переломе в судебном процессе — в пользу его подзащитного»

Еженедельник «Портфель», 16 августа 2000 года, «СОРАТНИК ПОТЕРПЕВШЕГО ВЫСТУПАЕТ В ЗАЩИТУ ОБВИНЯЕМОГО», А.Максимов:

«Как нам стало из неофициальных источников, пресловутая кассета, переданная защитой Андрея Цыпина в суд, содержит свидетельские показания некоего Николая Змеющенко, известного также под кличкой Змей. В период с 1997 по 1999 год Змей входил в число людей, наиболее близких Павлу Кочанкину (Паша-Апельсин), проходящего по делу Цыпы в качестве потерпевшего. Напомним, что генеральный директор Белогорского алюминиевого завода Андрей Цыпин обвиняется в организации заказного убийства Павла Кочанкина. В настоящее время содержание показаний Змеющенко остается тайной, однако можно предположить, что сам факт выступления ближайшего соратника потерпевшего на стороне обвиняемого сулит новый, неожиданный поворот в ходе следствия»