Я всё ещё терзался сомнениями. Быть может, Ларс ошибся, что-то не так понял, и Алан действительно искал своих жуков на противоположном берегу?.. Но как расценивать следы высадки на берег, которые Ларс видел собственными глазами? Кто это был? Корабля Ларс не видел, самой шлюпки тоже, но ведь он не успел обойти остров по кругу, и кто знает, не скрывался ли таинственный противник где-нибудь там, по ту сторону…

Да, что ни говори, этот внезапный рассказ о прогулке по острову, принесенный мне абордажником, которого я, грешным делом, тоже подозревал в измене среди некоторых прочих, пуще прежнего разбередил мысли о предателе, таившемся на борту «Вегейра». Горестней всего было думать о том, что этот коварный враг может обнаружиться среди тех, с кем столько пережито и столько битв и тягот вместе пройдено…

«Вегейр» взял курс в открытое море, вернулся в свою стихию. Предчувствие, порождённое обострившемся чувством опасности, подсказывало мне, что вскорости предстоит новый бой.

Близился вечер. Море затягивало туманом, в нём и продвигался в неизвестность грядущего «Вегейр», на борту которого находились все уцелевшие викинги дружины Чёрного Сокола. Ещё один драккар или хотя бы сведения о его появлении мы добыть не сумели. Увы, скорей всего флагман остался без своего флота. Видимо, буря, разметавшая ладьи в разные стороны, слишком далеко унесла их от хранящей силы Гунгнира, копья нашего главного небесного покровителя.

Но корсары Одина продолжат свой карибский викингр, пока держится на плаву наш последний драккар.

Капитан Джон Ульвссон вошёл в кают-компанию. Насупившийся доктор Торнсби находился здесь. Учёный лекарь сделал вид, что не обратил внимание на вошедшего Ульвссона. Он рисовал на странице в своей записной книге, очень похожей на ту, в которой и сам капитан вёл дневник.

— Мне очень жаль, дорогой друг, что пришлось бросить твои находки. Но выйти в море необходимо было немедленно, — примирительным тоном произнёс капитан, обращаясь к Алану Торнсби.

— Действительно, жаль! Столько редких экземпляров пришлось бросить… Но всё же некоторые удалось сохранить. На что это похоже, по-твоему? — поинтересовался доктор, протягивая Джону экземпляр, пополнивший его научную коллекцию.

— Я думаю, это веточка или сухой листик какого-то растения, — не задумываясь, ответил Джон. С виду так оно и было.

— А теперь взгляни поближе, через лупу. Это — насекомое, и называется оно филлокрания парадокса. В общем-то довольно обычное на первый взгляд, и в то же время примечательное. В минуту опасности замирает и становится похожим на сухой лист, чтобы обмануть хищников.

Капитан Ульвссон поднёс насекомое поближе к свету лампы, чтобы получше рассмотреть.

— Удивительно, во что только не превратишься, если жить захочешь! — взгляд Джона оторвался от «сухого листочка» и устремился вдаль, будто стремясь проникнуть сквозь стену каюты.

Выражение лица капитана медленно изменилось, словно внезапно нашлось решение загадки, давно мучившей его. Предводитель карибских викингов удовлетворённо хмыкнул…

Спустившаяся ночь обещала быть спокойной. Туман усилился, это позволяло не волноваться о том, что корабль заметят раньше времени. А в том, что по морю рыскает достаточно охотников заметить и они не дремлют, сомневаться не приходилось. Доктор Торнсби, спустя время появившийся на палубе подышать свежим воздухом, увидел, что вахтенная команда деловито суетилась на палубе. Матросы заряжали ружья, укладывали их под бортами и закрывали парусиной. Шла маскировка боевого драккара под мирное торговое судно. Плотники, спустившись за борт на верёвках, прятали название корабля за куском бортовой обшивки с потопленного трофея, резного дракона, грозно скалящегося на форштевне, целиком укутывали тёмной парусиной. Всё, что могло выдать принадлежность фрегата к корсарскому «сословию», тщательно маскировали.

К Торнсби подошёл капитан, переодетый в парусиновую матросскую куртку с капюшоном.

— Как поживает филлокрания, Алан? — поинтересовался он и, улыбнувшись, заметил: — Теперь я буду внимательнее относиться к чудесам природы. У них есть чему поучиться. Я не думал, что научные знания можно использовать в бою. Зато нынче сильно не поздоровится тем, кто любит атаковать рыбаков и мирных торговцев, подкрадываясь незаметно и стреляя им в спину. Сегодня, я надеюсь, мы рассчитаемся сполна. Осталось заманить врага в нашу ловушку.

— Джон, да ты хищник, — корабельный лекарь криво ухмыльнулся краешками губ.

— Я викинг, — твёрдо произнёс конунг дружины. — И среди прочих Заповедей Одина свято чту вторую, гласящую, что самые великие и бесценные сокровища в мире — это Меч, Совесть и Мудрость. Всё остальное не принесёт процветания нашему роду…

— Конунг, смотри там! — вдруг послышался крик Томаса Хэнсона, первого помощника капитана.

— Влево, сорок пять, так держать! — незамедлительно отозвался капитан Джон.

— Вот он, долгожданный чёрный недруг! Предчувствие меня не обмануло, а может, это боги нашептали вовремя подготовить ему ловушку. Спасибо тебе, Алан, это ты подсказал отличный способ расправиться с врагом, — сообщил он доктору негромко и вновь повысил голос: — А у тебя острый глаз, Том!

— Доуссон, пускайте дым! — скомандовал капитан второму помощнику. — Мы их подманим! Эй, на пушечной палубе! Приготовиться к бою! Левая батарея, откатные выбивай! Заряжай!

Доктор, криво усмехнувшись краешком губ, отправился в свою каюту за лекарскими инструментами.

Фрегат Чёрного Пирата появился внезапно. Карибские викинги искали его повсюду, но не нашли, три раза чуть было не нарвались на королевских псов, однако благополучно ускользали. И вот, когда уже собирались возвращаться в гавань Тортуги, лелея надежду, что этот последний оплот пиратской вольницы ещё не сдал свои позиции, «Чёрный ангел» сам настиг «Святое копьё».

Палубные матросы запалили приготовленные тряпки, конопляную паклю, обрывки старых канатов, чтобы создать видимость пожара.

— Ларс, ты тоже переодевайся! Но прежде скажи парням, чтобы все повязали белые тряпицы на правую руку, не то в этом чёртовом тумане как бы не прикончить своих.

— Ох-хо-хо! — тяжело вздохнул Ларс. — Опять переодеваться!

— Эй, Том, как дела?

— Все приготовления закончены, конунг! — доложил тот.

— Хорошо! Теперь никаких приказов и свистков, никакого шума! Всем ясно? Я полагаю, в трюме у этих разбойников полным-полно пленников, как это у них водится. Среди пленных могут оказаться и захваченные ранее матросы из наших, викингов. Вряд ли исчадия с чёрными душами уже успели их продать. Как только мы взойдём на корабль, Ларс со своим отрядом освободит людей из трюма.

— А у него получится? — засомневался Алан.

— Получится, ещё как получится!

— Ты прав, Джон! — воскликнул предводитель абордажной команды Ларс. — Смотри, смотри, кажется, они клюнули…

— Начинаем. Паника, беготня, что ещё может быть на горящем торговце! Быстро все по местам! Подкидывайте выше ящики, мешки, бочки, чтобы им было видно отчаянную борьбу с пожаром! Шевелитесь, черти! — командовал Джон Ульвссон.

Викинги забегали по замаскированному фрегату, изображая отчаянную борьбу со стихией огня, особенно страшной для моряков, находящихся посреди открытой воды.

— Положить руля круче к ветру, Снорри! Пусть видят, до чего же нам трудно справляться с напастью, и черпни бортом воду, только не сильно! — приказал капитан и спустился в трюм.

— Дорогу капитану! — рявкнул Олаф, старший канонир драккара.

Первейший из пушкарей-викингов, Большой Энди, был серьёзно ранен и скончался ещё до сражения с европейцами в проливе Бока-де-ла-Сьерпе, и швед заменил его на столь важной должности.

Пушкари, вооружённые до зубов абордажники и часть палубной команды, скрывшиеся до поры в трюме, расступились, давая пройти своему предводителю.

— Я знаю, что среди вас нет трусов, — обратился конунг к воинам дружины, — и вам не терпится начать бой. Но нам нужно подманить их как можно ближе. Ни в коем случае не сорваться раньше. Поэтому дисциплина сейчас важней, чем ваша храбрость. «Чёрный ангел» крепкий орешек, у него больше пушек, больше людей, и они будут драться до конца за свою добычу. Это уже вопрос чести. Марсовые, вы должны управляться с парусами кое-как, нельзя показать чёрным, кто мы на самом деле, пока не будет сигнала сбросить ход! Артиллерия! Вам, откинув крышки портов, придётся сразу стрелять. Сняв пушки с лафетов, мы получили нужный угол стрельбы, но без отката не сумеем перезарядиться. Так что у расчётов левого борта всего по одному выстрелу. Бейте по грот-мачте! Постарайтесь нацелиться мгновенно и предельно точно! Но даже в случае сокрушительной стрельбы не надейтесь, что всё сразу кончится. Этот враг опасен, как мало кто был опасен раньше, и он станет ещё опасней, как раненый зверь. Старший помощник Хэнсон возьмёт стрелков, они прикроют нас огнём, стреляя с мачт по верхней палубе. Их задача уравнять наши шансы с шансами врага. Они считают нас ценной добычей и не будут топить с хода, из жадности. Это их и должно погубить… — Капитан Ульвссон замолчал, оглядел своих воинов и добавил: — Наш корабль — это наш дом, здесь наша страна, здесь дух наших предков. Я верю, сегодня наш день, в конце концов мы приготовили чёрным неплохой подарочек. И вы поверьте! Небеса с нами! Все по местам!