Лето перевалило за свою средину, с нашей стороны про Змея Горыныча ходил лишь лёгкий шепоток в узких кругах. Не удалось отвертеться от двух сбитых (теперь официально -7, не официально - смотря как считать). Остальные были ночью, ни одного не подтвердили, а я и не предъявлял. За-то с той стороны быстро вычислили какие неприятности приносит "roter Drache", желающих подёргать его за хвост резко поубавилось. Уже несколько раз слышал в немецкой рации: "Achtung! ein roter Drache liegt in der Luft!" А из нашей: -Что там за пугало для немцев появилось?

- Да хрен его знает, Красный дракон какой-то.

Третий голос: - может змей? на Ишаке летает, на дракона вроде не тянет.

Командирский голос: - Разговорчики в эфире!

В конце августа, неожиданно, частично, решился вопрос с аккумулятором. Забирая битые оптические приборы (источник таял, нет активных БД, нет и навара), рассчитался жидкой валютой, неожиданно получил вопрос: - Сашко, тебя всякий хлам интересует, глянь сюда. Здесь стекла нет, но может надо?

Привычно просканировал. Вроде получил отклик силы. Не понял. Ладно возьму, у себя разберусь. В "гнёздышке" детально рассмотрел блочок какого-то прибора. Надписей нет, назначение непонятно. Неизвестно даже чей- наш или немецкий. Под панелью находилась металлическая плита, толщиной миллиметра три, размером 12,5 на 21 см. Цвет серо-стальной. Очень тяжёлая, больше килограмма. Вертел её в руках, не понимая чем она привлекла внимание. Когда снаружи послышались тяжёлые шаги Гриши, Пластина ожила. Чем ближе друг подходил к кунгу, тем явственнее от неё веяло силой. Нет сомнений - на мой слабый источник была только реакция, а теперь чёткий ответ.

- Как смотался? - поинтересовался напарник.

- Стекла мало, но вот привёз любопытную вещицу, - и рассказал о своих наблюдениях. - Надо исследовать.

- От меня что надо?

- Да как всегда, побудь рядом.

- Тогда я сосну чуток, а то с твоими ночными не добрал?

- Да, конечно. Рундук свободен.

Царапать, сверлить, что бы определить металл, не стал - вдруг повредиться структура. Главное силу держит и ладно. Скорость зарядки не зависила от расстояния, но на 20 метров резко обрывалась. Взять силу во время зарядки невозможно до её окончания, либо покидания зоны в 20 метров. В обоих случаях сама пластина силу не излучала, только подпитывала меня. Её я мог использовать по своему усмотрению, как это делал с потоком от друга. Мощность слабая, хотя достаточная для поддержания заряда снарядов и пуль. Контроля не требовала, достаточно один раз проложить канал к боекомплекту. Количество каналов не ограничено, разряд пропорциональный. Дальность действия 6-7 метров. Степень заряда воспринималась как цвет силы: -тёмно красный, это минимум, фиолетовый - максимум. По времени: ночное зрение часов 10 продержит. Боекомплект подержит часа три. Цифры приблизительно, нужно ещё уточнять. Основное -без меня пластина может только заряжаться (достаточно держать вблизи от Гриши), другие действия под управлением с расстояния не больше 20 метров. То-есть только для личного пользования. Ничего не сделаешь. Если сделаешь, то не знаю как. Я не видел структуру пластины, для меня она выглядела цветным монолитом.

К ночи батарейка зарядилась до голубого уровня. На "Эк" е в носовом приборном отсеке сделал временное крепление, вообще-то не дело, пластина тяжёлая, сорвётся наделает беды, тем более, что нет ничего более постоянного, чем временное. Поклялся себе: завтра днём Обязательно сделаю отдельный бардачок с креплением.

Ночь. С богом, Полетели. Сообщений от ВНОС не было. Нужно было проверить новое восприятие. Надежда не обманула. Видел как днём, даже чётче и дальше (надо будет и днём проверить). Вот взлетают соседи ночники, полетели немцев беспокоить. Немного проводил. Связался с наземным постом. Нет ли вводных. Увы или к счастью, нет. Повернул на базу.

Днём исполнил своё обещание. Конечно с помощью Григория Ивановича, слева перед кабиной врезали лючок с надёжным креплением в размер. А на "Драконе" прямо в кабине справа от сидения. Работы на технике стало поменьше. Дело в том, что с первого апреля полк ни разу не пополнялся ни самолётами, ни лётчиками. Заводы И-16 уже не делают. Большинство полков Летают на Як, МИГ и ЛАГГ. Вновь сформированные и переученные направляются на южный ТВД. Там сейчас решается судьба страны. Мы по остаточному принципу. Периферия или нет, а потери несли. Боевые и нет, выходил ресурс двигателей и планера, мы поддерживали , но бесконечно это не возможно. За лето от 38 самолётов осталось 18, один командирский и мои 2. Третья АЭ расформирована, 2я неполная. Задействованы резервные тип 10 и тип 17, так что снова всё перемешалось. Лётчиков было больше чем самолётов.

Так частенько бывает, то жизнь катит равномерно-прямолинейно, то вдруг срывается, как в американских горках, в круговорот пике и виражей. За пять дней до конца лета я пришёл к командиру полка за разрешением облетать "Дракона" ( как его ведомый и член ОГМ имел привилегию на прямое обращение) и нечаянно нарвался на совещание рук состава. Адъютант остановил меня в предбаннике, но Подполковник услышал, через открытую по случаю лета, дверь:

- Панченко! Кто там?

- Смушкевич. К вам.

- Пусть зайдёт.

Оказалось, нас решили вывести на перевооружение. В качестве поощрения за хорошую работу Командование разрешило выбрать тип для переучивания. Мозговой штурм группы в составе командиров полка, 1ой и 2ой эскадрилий, начальника штаба, инженера и трёх уважаемых лётчиков (как же без Героя) склонялся к ЯК-1 или ЯК-7, который недавно запустили в серию в модификации истребитель. Мнения разошлись, вот меня и привлекли в качестве третейского судьи. Я рассудил:

- Командир, а нельзя ЛАГГ-5, их на горьковском заводе вот-вот в серию поставят.

Все уставились на меня, словно енот заговорил. Этот вариант не рассматривался вовсе.

- Непроверенный, даже не в серии, вообще ничего хорошего о нём не слышал! Обоснуй . - предложил Сушков.

- Дело в том, что Яковлев в погоне за культурой веса, облегчил свой самолёт до предела, в том числе за счёт запаса прочности. Жёсткий стиль пилотирования наших лётчиков ЯК просто не выдержит. Запаса модернизации у него практически нет. Яковлеву придётся делать новый самолёт. Лавочкин в этом плане гораздо перспективнее, конечно придётся подшаманить, но это того стоит. Второе: - на Ла-5 стоит привычная нам звезда, но двухрядная и тоже перспективная, имеющиеся проблемы -устраним. В-третьих вооружение: пушка 120 выстрелов и пулемёт винтовочного калибра, против двух пушек с 200 патронов на ствол, согласитесь не катят!

- Ты то откуда всё знаешь, грамотей, - выразил недоверие комэск 2

- Если Александр говорит, значит так и есть, год работаем - пурги не замечал, - вступился инженер.

- В соседнем 49 полку проходят войсковые испытания.

- Я знаю. -подключился Сушков, - не сказать что удачно, потеряли половину самолётов.

- Но насбивали больше. Да я и не говорил что Ла-5...

- Почему Ла-5, ЛАГГ-5!

- Да, конечно, ЛАГГ-5 без недостатков, они есть, устраним - получится отличная машина.

Инженер знавший какое счастье эксплуатировать моторы жидкостного охлаждения в полевых условиях, горячо поддержал предложение (это он ещё не знал про сюрпризы М82).

Народ хотел задуматься, но не дали. Буквально ворвался дежурный по связи: - Тыщ пполк, из армии на связь!

Тот поднял трубку: -Разведчик (возможно ценой жизни) зафиксировал массированный взлёт авиации противника. До 30 бомбардировщиков, сопровождение не считали, идут в нашу сторону. Поднимай всё что есть. Свяжите, задержите, пока поднимем ещё кого.

- Всё, так всё! Эх мало нас!

- Командир. А вы отдайте свой самолёт ведомому, сами на "драконе".

- Панченко! Найди Круглова!

- Я здесь, командир! - Это НШ уже объявил тревогу.

- Хорошо, Зайди. Ты полетишь на моём, я на "Драконе". 2я за мной, работаем по бомбёрам. 1я по прикрытию, эшелон на тысячу выше. Всё по самолётам! Сашко задержись.