Меня окружили апостолы. У всех стволы. Шансов на побег ноль. Я бросил заточку на землю и поднял руки.

Убитый мной бандит валялся в луже крови. Я стоял рядом с поднятыми руками. Удар в живот прикладом автомата сложил меня пополам. На меня накинулись сразу трое и стянули за спиной руки пластиковым хомутом. Я поднял голову. Передо до мной стоял улыбающийся жрец:

— Рад видеть тебя, Кречет.

Я поморщился и процедил:

— До чего ж вы докатились, товарищ майор…

Где-то вдалеке затарахтела машина. Лилия схватила Аиду за руку и потянула ее на обочину в лес:

— Прячься! Скорее всего это нехорошие люди. Хорошие сейчас уже на машинах не ездят. У них нет бензина и оружия.

Ребенок-зомби и женщина притаились в кустах. Через минуту на серое полотно асфальта выкатила колонна потрепанных внедорожников и парочка мотоциклистов. Джипы увешаны пластинами листового железа, поверх стекол наварены решетки. Внутри лилия разглядела бородатые морды и торчащие стволы. Апостолы… Сердце ее сжалось. Нахлынувшие воспоминания выбили слезинку. Женщина шмыгнула носом, но тут же взяла себя в руки. Она так ждала их встречи, чтобы отмстить, и вот теперь мародеры совсем близко. А она прячется в кустах, как мышь и ждет пока те уедут… Что она может? Чувство собственного бессилия угнетало. Колонна проехала мимо в сторону, противоположную от Темногорска. Когда она уже почти скрылась из виду, Лилия выглянула из кустов и посмотрела вслед. Ей показалось, что машины замедлились. Сердце екнуло. Неужели заметили? Лилия пригнулась. Нет… Просто сворачивают в лес. Да! Теперь она знает, как найти их лагерь. Надо просто идти по следам на проселочной дороге… Лилия облегченно вздохнула: я найду их лагерь и убью хотя бы одного из них… Кровь за кровь… Пусть даже я умру, не страшно. Жить мне больше не для кого.

Сзади раздался шорох. Аида подошла к женщине и прижалась к ноге. Лилия посмотрела на девочку и ее одолели сомнения по поводу последних размышлений. “Может, все-таки надо жить?” — подумала она и погладила Аиду по голове.

Ее волосы уже не были такими спутанными и грязными, как при их первой встрече. Лилия заставила Аиду искупаться в лесной реке. Пижаму бы ей еще сменить, на что-нибудь более практичное. Ткань уже скоро превратится в лохмотья…

Лилия и Аида вышли на дорогу и пошли вслед за колонной, что уже скрылась в лесу. Мысль о скорой мести грела душу. Она вспомнила мужа. В общине его назвали Доктор, но он никогда не был врачом. Он был доктором наук. А каких наук, сейчас уже не важно. Видел бы он ее сейчас. Он был бы очень недоволен: нудел и говорил бы “правильные” слова, что месть — это не то, к чему нужно стремиться, что надо заботиться о себе, ради выживания, что не стоит влезать туда, где можно получить пулю.

Его занудства сейчас не хватало. Почти двадцать лет они прожили вместе, а он так ее и не узнал. Не разглядел в кроткой и тихой жене убийцу. Не я такая, а мир такой…

— Садись, — Велиар указал мне на кресло.

Сидеть со связанными за спиной руками не очень удобно, но я сел. Осмотрелся. Холл в доме Велиара уставлен статуями, резными диванчиками и прочей роскошью. Огромный камин чуть потрескивал и наполнял комнату приятным теплом. На полу расстелен белый ковер. Слишком чистый и ухоженный для апокалипсиса.

— А ты не плохо устроился, майор! — сказал я. — Сколько здесь комнат? У меня квартира в прошлой жизни была меньше, чем это твоя прихожая.

— Это гостевой зал, — спокойно ответил Велиар, усевшись напротив меня на диван. Он налил себе бокал виски и закурил. — Извини, капитан, тебе не предлагаю, сам понимаешь, что руки тебе развязывать нельзя. Мы оба прекрасно знаем, на что ты способен.

— Как же ты превратился в…

— В кого? — развел руками Велиар. — Ну, договаривай!

— У меня нет просто слов. Не могу подобрать. Мы с тобой не за это кровь проливали… Ты был моим командиром, я верил тебе также, как и себе…

— А за что мы проливали кровь? За полированный камень на собственной могиле? За похороны с почетным караулом и стрельбой в воздух? За мизерную пенсию и угробленное здоровье? Ты это видел?

Велиар задрал балахон и оголил ноги. Вместо одной ноги у него тускло поблескивал титановый протез. Меня покалечили и списали, когда я еще был в расцвете сил. А на гражданке никто не хотел брать на работу инвалида. На квартиру я так и не успел заработать. Дали комнату в общаге. Выходное пособие, чтобы бухлишка мог вдоволь накупить и по тихому спиться, что я делал последний год.

— Я тебе звонил, ты не отвечал…

— А что бы я тебе ответил? Что такая же участь ждет нас всех? Рано или поздно ты бы тоже пулю словил. Если повезло бы то погиб, если нет, то стал бы, как я. А потом все изменилось… Мир перевернулся. Из ненужного утиля я вдруг превратился в лидера. Моих знаний хватило, чтобы склолотить приличную банду и умело ей управлять. Каждому ублюдку хочется наживы, власти и баб. Я дал им это, и под мое начало стеклись толпы неудачников, зеков и прочих отморозков.

— Но зачем тебе это?

— Когда-то этот мир обидел меня, теперь я хочу все вернуть.

— Ты не такой. Что с тобой стало, майор?

— Я всегда таким был! — рявкнул Велиар. — Помнишь, когда наши подорвались на мине в Шатойском ущелье, мы тогда тащили с тобой двух раненных на себе, а у нас на хвосте у нас висели боевики?

— Конечно, помню…

— Ночь мы тогда провели в лесу, а утром раненные окочурились. Этим они спасли нам с тобой жизнь. С такой обузой мы бы далеко не ушли. А бросить мы их не смогли бы. Ты бы не позволил.

— При чем тут это?

— А при том! Это я придушил их по-тихому ночью. Они бы и так умерли без операции, и нас бы за собой потянули.

— Ну и сволочь же ты, товарищ майор! Если бы ты рассказал мне это раньше, я бы тебя вместе с ними похоронил.

— Я тебе жизнь спас… — спокойно проговорил жрец. — А сейчас ты зачем сюда пришел?

— Думал к общине прибиться. Чтобы проще выжить было. А попал к ублюдкам..

— Не пи*ди мне Кречет! Мы с тобой много бандитов завалили. Я знаю тебя, как облупленного. Стрелок, что моих людей на прошлой недели положил со снайперки — это ты.

— Я не жалею, что так делал, — отпираться было бесполезно, своего бывшего командира в этом обмануть невозможно.

— Ясен пень, что не сожалеешь, ты вообще никогда ни о чем не сожалел. Только скажи, зачем ты это делал? Тоже на жизнь обиделся?

— Нет, все гораздо проще. Твои псы убили людей из моей общины, кого-то забрали. Но здесь я их не увидел. Значит, все-таки убили всех. Я прибился к другой общине, но снова твои шавки напали. Мне надоело терять людей и бегать. Я решил разобраться.

— Только против системы не попрешь, — скривился Велиар. — Сам это знаешь…

— Больше нет системы, — отрезал я. — Есть живые и мертвые.

— Ошибаешься, я и есть теперь система. Думаешь я верю в сатану и поклоняюсь ему? Людям всегда нужна была вера. Я дал им то, чего они сейчас больше всего хотят. А хотят они выжить. Выжить любой ценой, даже если ради этого придется идти по головам, убивать, грабить… Главное то, чего хочешь ты. А остальное неважно. Хочешь вещь? Отними ее. Хочешь ничего не делать, захвати раба и заставь его работать. Я превратил сатанизм в религию. В бога никто больше не верит. Бог бросил нас в ту минуту, когда мертвые восстали. А сатана нас не бросит. Потому что он живет в каждом человеке. Просто иногда надо выпускать его наружу. Погулять…

— Ты убиваешь мирных людей, чем они тебе помешали…

— Ты не понял? Это делаю не я, это делают мои последователи. Я лишь даю разрешение на убийство.

— Но зачем?

— Все просто! Послушание. Ничто так не будет держать в узде раба, как страх перед смертью. Я создал клан. Скоро мы пойдем на восток, в сторону Сибири. На западе слишком много мертвецом. А на востоке я найду еще последователей. Апостолы распространятся по всей России.

— Россия мертва, как и твоя совесть. Я разговаривал с выжившими из разных уголков. Почти все люди погибли и продолжают гибнуть от зубов тварей. А ты устроил войну с человечеством. Хочешь, чтобы наш род совсем вымер?