Такие жесткие правила позволяли Велиару держать разношерстный сброд в узде. В этом он опирался лишь на двоих помощников: на Мясника и Сатану. Последний, правда, служил абстракцией для продвижения идеологии, но Велиар умело этим манипулировал, прикрывая свои хотелки волей князя тьмы.

Обряды, жертвоприношения и промывание мозгов давали свои плоды. Большинство из членов клана реально верили в пришествие Сатаны и в высшее предназначение жреца.

— Ты придумал, как меня освободить? — спросил я Гедеона, когда он пришел на очередное дежурство.

— Я же говорил, — развел руками Гедеон. — Ключи у главного ключника, он никому их не отдает. Отпирает карцер всегда лично сам.

— Так может тюкнешь его по голове по тихому?

— Ключник — птица важная. Он заведует всеми продовольственными складами и хранилищами оружия. Все ключи носит всегда с собой в наплечной сумке. С ним всегда его личная охрана — два легионера с автоматами следуют по пятам.

— Что за легионеры?

— Это наемники, профессиональные солдаты, в прошлом спецназ или ЧВК. Они не члены клана, но Велиар платит им за службу. Потому что знает, что среди его отребья не найдется бойцов такого уровня. Жреца тоже охраняют легионеры. Они не бухают, не дебоширят и не отлынивают от работы. Больше похоже на роботов, чем на людей…

— И много в лагере таких легионеров?

— Да нет, человек десять не больше.

— И чем же Велиар им платит? Деньги-то сейчас не в ходу, да и золото на хрен никому не нужно.

— Все просто. У них лучшие дома, лучшая еда и лучшее оружие. Они единственные, у кого есть даже личные рабыни.

— Понятно, — скривился я. — Значит, до ключника нам не добраться…

Снаружи раздался какой-то шум. Загремел сигнальный колокол. Я выглянул в оконце. По стене бегали часовые. В лагере началось суматоха, апостолы спешно стекались со всех концов к воротам.

— Что случилось? — спросил я.

— Не знаю, — удивлено ответил Гедеон. — Похоже, на нас кто-то напал…

Теперь настала очередь удивляться Гектору. Он еще раз переспросил Юргена:

— В доме мы видели цветок в горшке, он стоял на подоконнике. Разве не ты его поливал?

— В каком доме? — насторожился инженер.

— Крайний дом со стороны леса.

— Странно, — пробормотал Юрген, по его лицу промелькнула тень беспокойства. — В поселении никого кроме меня нет вот уже много месяцев. Пойдемте посмотрим, что за цветок.

Юрген накинул свой маскарадный костюм: плащ-палатку, “маску Вейдера” и огромные черные очки. Он сразу преобразился и стал выглядеть опасным. За спину повесил двустволку.

— А ружье-то хоть заряжено? — Гектор скептически осмотрел “рыцаря ночи”.

— Конечно, — кивнул тот и проскрежетал страшным голосом через речевой модулятор. — Правда патронов не густо.

— Нам бы тоже какое-нибудь оружие справить, а то с палками не сподручно, — Гектор кивнул на стоящие в углу копья.

— Огнестрельного у меня нет, но есть топор и меч.

— Меч?! А что ж ты раньше молчал? Тащи сюда все!

— Да вот же он, — инженер вытащил из под стола ящик.

Там лежали топоры различного калибра (туристические, плотницкие, метательные и даже один, похожий на томагавк) и меч с узким длинным клинком.

— Чур, мне меч! — Энн подскочила к ящику и первой схватила средневековое оружие. — Ух ты! Как настоящий…

Она с восхищением сжимала роговую рукоять, пробовала пальцем лезвие на остроту.

— Так он есть настоящий, — заверил Юрген. — Оружейник правда современный делал, но по всем правилам дамасской стали — двенадцать слоев ковки, все как положено. Как говорится, рельсу разрубить может. Но я бы не проверял.

— Откуда он у тебя? — спросила Энн.

— Это подарок, — махнул рукой Юрген. — Я к холодному оружию равнодушен, меч провалялся у меня много лет, а сюда я привез его — думал заниматься буду, спрошу у киношных каскадеров и трюкачей пару приемов. Но не мое это. Ружье надежнее…

— Ты мне его подаришь? — с придыханием спросила Энн.

— Бери конечно, вон там ножны еще лежат.

— Ура! — Энн подскочила к здоровяку и, подтянувшись на цыпочках, чмокнула его в торчащую за маской щеку.

Никто не увидел как Юрген покраснел, маска скрыла его смущение.

— Добрый топорик, — Гектор вытащил из ящика легкий плотницкий топор на деревянной рукояти. — Острый… Хуже, чем ружье, конечно, но лучше, чем палка. Был у нас раньше хороший карабин, но один безалаберный парнишка потерял его. Эх, Воробей, Воробей, ты и голову потом потерял свою…

Кособокий сарай распахнул двери и выпустил наружу странную троицу: громилу в плаще, черной маске и с ружьем наперевес, стройную девушку с мечом в руках и седобородого старика с топором, притороченным к поясу. Троица направилась прямиком к заброшенному дому на окраине деревни.

— Пришли, — Гектор махнул на крыльцо дома.

— Хорошо, заходим, — сказал Юрген, выставив вперед двустволку.

— Нет уж, давай ты первым. У тебя ружье, а у меня топор.

Здоровяк немного помялся и шагнул на крыльцо. Старые доски жалобно заскрипели под его весом. Он осторожно потянул дверь на себя и засунул в проем ствол ружья.

— Тьфу ты, — плюнул Гектор, — ну кто ж так делает? А если внутри кто-то есть? Он же ружье у тебя выдернет. Схватит за ствол, и нет ружья.

— Откуда я знаю, как дома штурмовать, я не солдат! — здоровяк немного обиделся.

— Тут солдатом не надо быть, мозги включать надо. Боевиков что ли не смотрел?

Пока мужчины ругались Энн юркнула между ними и первой очутилась внутри, а через секунду появилась на пороге с испуганным лицом:

— Цветка нет…

— Как нет? — удивился Гектор и снял с пояса топор.

— Сами посмотрите…

— Ты его спрятал? — старик грозно зыркнул на Юргена.

— Ты что?! — здоровяк снял маску и говорил уже своим обычным голосом. — Я же с вами все это время был!

— Ну да, точно… Что-то предчувствие у меня нехорошее…

— Можно записи камеры видеонаблюдения посмотреть, — оживился здоровяк.

— И то верно, пошли скорее в бункер.

Троица выскочила из дома и быстрым шагом направилась к сараю. Вошли внутрь и Юрген нажал на кнопку. Копна соломы поехала вверх. Вдруг сзади скрипнула дверь и раздался чей-то голос:

— Не поворачивайтесь, иначе я прострелю вам бошки! А ты верзила, брось ружье!

— Хорошо, — Юрген аккуратно положил ружье на пол. — Только не стреляйте, мы вам не враги.

Раздался шлепок и возле Энн упал моток веревки.

— Свяжи им руки, девочка, да покрепче! И меч свой отстегни и на пол положи. Забери у старика топор и брось его подальше в угол.

Энн повернулась. В проеме стоял престарелого вида, но еще крепкий мужчина, закутанный, словно в пончо, кусками брезента. На его изрезанном морщинами лице застыло выражение полного безразличия к происходящему. В его руках тускло поблескивал вороненой сталью карабин.

— Что вам нужно? — спросила Энн как можно более миролюбиво. — Мы мирные люди.

— Да что ты с ним разговариваешь, дочка? — проворчал Гектор. — Ты разве не видишь, что это апостол.

— Апостол? — удивился незнакомец. — Кто такие апостолы? Я просто хочу с вами сыграть. Свяжи им руки… Ну!

Энн подняла веревку и подошла к Юргену. Тот покорно выставил вперед руки. Девушка обмотала кисти, не слишком усердствуя, чтобы оставался зазор.

Бах! — выстрел из карабина чуть не оглушил. Энн вздрогнула и втянула голову в плечи.

— Я что? Неясно сказал? — незнакомец после выстрела в воздух вновь направил карабин на пленников. — Свяжи их нормально. Я все вижу…

— Прости, — прошептала Энн, посмотрев Юргену в глаза, и затянула на его запястьях веревку.

Следующим она связала Гектора.

— Ну вот, другое дело, — удовлетворенно сказал незнакомец. — Давайте спускайтесь вниз, посмотрим, что там у вас. А ты, девочка, возьми мой цветок. Стрелок кивнул на лавку. Только сейчас Энн увидела стоящий на нем горшок с тем самым цветком красного цвета. Она не разбиралась в комнатных растениях, но узнала его по облезлому и потертому глиняному горшку.