— И что?

— Таким образом, ma petite, вы объявили себя Мастером и подтвердили свое заявление.

Я затрясла головой:

— Это же смешно! Я не вампир.

— Я не назвал вас Мастером Вампиром, ma petite. Я сказал, что вы — Мастер.

— Мастер — что? Мастер Человек?

Настал его черед покачать головой.

— Не знаю, ma petite. — Он обернулся к Магнусу: — Что говорит Серефина?

— Она говорит — привести ее.

Жан-Клод кивнул и встал, будто его подняли за ниточки. Он выглядел освеженным и отдохнувшим, только был измазан кровью. Как он смеет так выглядеть, когда я себя так хреново чувствую?

Он поглядел на меня и Джейсона. Его странно хорошее настроение вернулось. Он улыбнулся мне, и он был красив даже с измазанным кровью ртом. Глаза его блестели какой-то веселой тайной. Он был полон сам собой, и таким я его еще не видела.

— Я не знаю, могут ли мои спутники идти. Они слегка опустошены. — Он усмехнулся собственной шутке, прикрыв глаза, будто она даже его могла рассмешить.

— Вы пьяны! — сказала я.

Он кивнул:

— Я в этом уверен.

— Но вы же не можете быть пьяны от крови!

— Я много выпил из двух смертных, но ни один из вас не человек.

Этого я не хотела слышать.

— О чем вы, черт возьми, говорите?

— Заполировать некроманта вервольфом — от такой смеси у любого вампира голова кругом пойдет.

Он хихикнул. Такого Жан-Клода я никогда не видела.

Я его игнорировала — если вообще можно игнорировать пьяного вампира.

— Джейсон, можешь встать?

— Думаю, да.

Он говорил медленным тяжелым голосом, но не таким, как спросонья. Скорее это была расслабленность после секса. Может, даже хорошо, что мой укус был болезненным.

— Ларри?

Ларри подошел к нам, глядя на Магнуса, с пистолетом в руке, и не казался довольным.

— Ему можно верить?

— Придется. Помоги мне встать и давай отсюда выбираться, пока этот пьяный клыконосец не стал блевать.

Жан-Клод согнулся пополам от смеха. Кажется, слово «клыконосец» показалось ему до невозможности смешным. Ну и ну.

Ларри помог мне встать, и после секундного головокружения я смогла стоять сама. Он протянул руку Джейсону, не ожидая просьбы. Джейсон покачивался, но держался на ногах.

— Идти можешь? — спросила я его.

— Если ты можешь, то и я могу.

Настоящий мужчина. Я сделала шаг, другой и уже шла к дальней стене комнаты. Ларри и Джейсон шли за мной. Жан-Клод покачивался, все еще тихо смеясь.

Магнус стоял у подножия лестницы, поджидая нас. Пиджак он перебросил через руку. Даже ленту подобрал и снова завязал волосы.

Джейсон далеко обошел своих несостоявшихся любовниц и подобрал с пола рубашку. Она прикрыла грязь на его груди, но лицо все равно было вымазано слизью, а волосы у него стали жесткими и темными, почти под цвет штанам.

Даже спина и волосы Жан-Клода были покрыты засыхающей кровью. И мне тоже досталась моя доля крови и грязи. Хорошо, что я сегодня надела почти все черное — на нем не так видна грязь.

Только Ларри был чистым. Будем надеяться, что он таким и останется.

Девушки спрятались под лестницей, пока мы вели обсуждение. Спорить могу, что это предложила темноволосая. Лайза была перепугана так, что не придумала бы ничего, тем более разумного. Не то чтобы я ей ставила это в вину, но истерика тебя ни к чему не приведет, кроме гибели.

Темноволосая подошла к Ларри. Блондинка трусила рядом, вцепившись в изорванную блузку подруги так, что без хирурга не оторвешь.

— Мы просто хотим домой. Можно нам? — спросила она, несколько тяжело дыша, но владея собой. Я поглядела в ее карие глаза и кивнула.

Ларри посмотрел на меня.

— Магнус! — позвала я.

Он приподнял брови, стоя на лестнице, как гид или дворецкий, готовый вести нас наверх.

— Ты меня звала?

— Я хочу, чтобы эти девушки могли сейчас же уйти невредимыми.

Он посмотрел на них:

— Не вижу к этому препятствий. Серефина велела нам их привести в основном ради вас, Анита. Они свою задачу выполнили.

Мне не понравилось, как прозвучала последняя фраза.

— Невредимыми, Магнус. Ты меня понимаешь?

Он улыбнулся:

— Они сейчас выйдут из двери и пойдут домой. Я тебя достаточно ясно понял?

— Откуда вдруг такая готовность к сотрудничеству?

— Отпустить их — будет ли это достаточным извинением?

— Да, если они уйдут свободно и без вреда, я принимаю ее извинение.

Он кивнул:

— Тогда считай, что это уже сделано.

— А ты не должен сперва проконсультироваться со своим Мастером?

— Мой Мастер шепчет мне ласково, Анита, и я повинуюсь.

Он улыбнулся при этих словах, но взгляд был напряженный и руки чуть дернулись невольно.

— Тебе не нравится быть ее комнатной собачкой.

— Возможно, но я ничего с этим поделать не могу. — Он направился вверх. — Мы идем?

Около лестницы Жан-Клод остановился.

— Вам не нужна помощь, ma petite? Я выпил довольно много вашей крови, а вы не так быстро восстанавливаетесь, как мой волк.

Честно говоря, лестница казалась длиннее, чем когда мы спускались вниз. Но я покачала головой:

— Я справлюсь.

— В этом, ma petite, у меня нет никакого сомнения. — Он подошел ко мне, но это не был шепот, я услышала его прямо у себя в голове. — Вы ослабели, ma petite. Позвольте мне вам помочь.

— Прекратите так делать, черт бы вас побрал!

Он улыбнулся и вздохнул:

— Как хотите, ma petite.

И он пошел по лестнице, будто плыл — еле касаясь ступеней. За ним направились Ларри и девушки — усталости не было видно ни в ком из них. Я тащилась за ними, а замыкал шествие Джейсон с пустыми глазами. Может быть, это было ему приятно, но все же отдать сразу столько крови трудно даже для временно мохнатого. Если бы Жан-Клод ему предложил его понести вверх, он бы согласился?

Джейсон перехватил мой взгляд, но не улыбнулся, а только посмотрел в ответ. Может быть, он бы тоже сказал «нет». И чего мы сегодня все такие упрямые?

Шелковые занавеси были раздвинуты. В правом углу стоял трон — по-другому не назовешь: слово «кресло» к этому золотому с драгоценными камнями предмету было неприменимо. Вокруг трона по полу были разложены подушки, взбитые так, что на них надо бы возлежать гаремным красавицам или хотя бы комнатным собачкам. Но ничего на них не возлежало. Как пустая сцена, на которой вот-вот должны появиться актеры.

Небольшой гобелен на задней стене был отодвинут в сторону, и за ним находилась дверь, открытая и заклиненная деревяшкой. Сквозь щель в двери вливался весенний воздух, разгоняя запах разложения. Я было хотела сказать «девушки, вперед», но ветер переменился. Он подул сильнее, холоднее, я поняла, что это вовсе не ветер. По коже побежали мурашки, задергались мелкие мышцы рук и плеч.

— Что это? — спросил Ларри.

— Призраки, — ответила я.

— Призраки? А какого черта им тут делать?

— Серефина умеет призывать призраков, — объяснил Жан-Клод. — Для нас это очень редкая способность.

В дверях появилась Кисса. Правая рука у нее висела вдоль тела, и по ней медленной тяжелой струйкой стекала кровь.

— Твоя работа? — спросила я у Ларри.

Он кивнул:

— Я ее подстрелил, но это ее даже не замедлило.

— Ты ее ранил.

Ларри широко раскрыл глаза:

— Класс!

Но в его голосе не было восторга. Раненые Мастера Вампиров обычно злы как черт.

— Серефина приглашает вас войти, — произнесла Кисса.

Магнус свернулся на подушках, гибкий, как кот. Похоже, он уже тут лежал.

— Ты не идешь? — спросила я.

— Я уже видел это представление.

Жан-Клод направился к двери. Джейсон пошел за ним, держась в двух шагах позади, как хорошая собака.

Девушки вцепились в пиджак Ларри. Это ведь он вынул их из цепей. На их глазах он стрелял в злодеев. Он был герой. И как настоящий герой, он бы погиб, защищая их.