Он кивнул, потянулся и потом нахмурился:

— Ты слышишь запах духов?

Я уставилась на него:

— О чем ты?

— Духи или пудра, что-то в этом роде. Не слышишь запаха?

Я сглотнула слюну и чуть не задохнулась от собственного сердцебиения.

— Да, слышу.

Я откинула запасное одеяло и запустила подушку через всю комнату.

Ларри спустил ноги с кресла.

— Что это с тобой?

Я подошла к окну и раздернула шторы. Дверь в спальню была закрыта, и Жан-Клоду ничего не грозило. Там с ним спал Джейсон. Я стояла в лучах солнца и впивала тепло. Прислонившись к нагретому стеклу, я лишь тогда сообразила, что стою только в длинной футболке и в трусах. А, ладно. Еще несколько минут я погрелась на солнце, ожидая, пока успокоится пульс.

— Серефина послала мне сон. Это запах духов моей матери.

Ларри подошел ко мне. Он был одет в шорты и зеленую футболку. Рыжие вихры торчали во все стороны. Синие глаза прищурились, когда он вышел на свет.

— Я думал, что только вампир, у которого есть с тобой связь, который тобой владеет, может наслать тебе сон.

— Вот и я так думала.

— А как я мог ощутить запах из твоего сна?

Я покачала головой, не отрывая лба от стекла.

— Не знаю.

— Она поставила на тебе метку?

— Не знаю.

Он сжал мое плечо:

— Все будет в порядке.

Я отступила от окна и стала расхаживать по комнате.

— Не будет все в порядке, Ларри. Серефина вторглась в мои сны. Этого никто никогда не делал, кроме Жан-Клода.

Я запнулась, потому что это не было правдой. Николаос тоже это делала. Но это было после того, как она меня укусила. Я покачала головой. Как бы то ни было, а это очень плохой признак.

— И что ты будешь делать?

— Я ее ликвидирую.

— То есть убьешь?

Если бы не серьезные глаза Ларри, я бы сказала: «И еще как». Но трудно говорить об убийстве с мальчишкой, который смотрит на тебя так, будто ты пнула ногой его любимого щенка.

— Я постараюсь достать ордер.

— А если не сможешь?

— Если вопрос стоит так: «я или она», то пусть это будет она, Ларри. О’кей?

Ларри грустно посмотрел на меня.

— То, что я сделал сегодня ночью, это убийство. Я это знаю, но я же не планировал это убийство.

— Останешься в нашем деле — начнешь планировать.

Он потряс головой:

— Я в это не верю.

— Верь во что хочешь, Ларри, но это правда. Слишком это опасно, чтобы играть по правилам.

— Если ты в самом деле в это веришь, как ты можешь встречаться с Жан-Клодом? Позволять ему прикасаться к тебе?

— Я никогда не говорила, что я последовательна.

— Ты не можешь удержаться?

— От чего? От встреч с Жан-Клодом или от убийства Серефины?

— И от того, и от другого. Анита, либо ты из хороших парней, либо из плохих парней.

Я открыла рот — и закрыла. Что я могла сказать?

— Ларри, я из хороших парней. Но не собираюсь быть жертвой. Если это значит нарушить закон, так тому и быть.

— А ты собираешься получать ордер?

Он спросил это с совершенно нейтральным лицом, вдруг сильно постаревшим. Даже с этими рыжими торчащими вихрами он выглядел очень серьезно и печально.

Ларри взрослел у меня на глазах. Не по возрасту — по опыту. Выражение его глаз было куда старше, чем пару месяцев назад. Слишком он много видел и много делал. Он все еще пытался изображать из себя сэра Галахада, но на стороне Галахада был Бог. У Ларри была только я, а этого мало.

— Единственный для меня способ добыть ордер — солгать.

— Я знаю, — сказал он.

Я поглядела на него:

— Серефина не нарушила никаких законов — пока что. Об этом я лгать не буду.

Он улыбнулся:

— И хорошо. Когда у нас встреча с Доркас Бувье?

— В три.

— Ты уже придумала, что принести в жертву, чтобы поднять зомби, которые нужны Стирлингу?

— Нет.

Он уставился на меня:

— И что ты собираешься сказать Стирлингу?

Я покачала головой:

— Пока не знаю. Хотелось бы мне знать, зачем он так рвался убить Бувье.

— Землю хочет получить, — ответил Ларри.

— Стирлинг и компания говорили о семействе Бувье, не о Магнусе Бувье. Это значит, что судится с ними не только он. Убийство Магнуса не снимет проблемы.

— Так зачем его убивать?

— Вот именно.

Ларри кивнул:

— Надо нам снова поговорить с Магнусом.

— Предпочтительно без участия Серефины, — сказала я.

— Аминь, — согласился Ларри.

— Я бы не прочь поговорить с Магнусом, но перед тем как мы снова возьмемся за мистера Бувье, я бы хотела добыть мази фейри.

— Чего добыть?

— Ты что, не слушал курсов по фейри?

— Это был факультатив.

— Мазь фейри дает устойчивость против гламора. На всякий случай — если то, что скрывает Магнус, похуже Серефины.

— Что может быть хуже? — спросил Ларри.

— Верно, но на всякий случай будет лучше, если он не сможет на нас воздействовать магически. На самом деле неплохая предосторожность и при встрече с Дорри. Она, может, не так запугивает, как Магнус, но она сияет, и я предпочла бы, чтобы она не сияла на нас.

— Ты думаешь, Серефина разыщет Джеффа Квинлена?

— Если кто-то это и может, то именно она. Кажется, она вполне уверена, что справится с Ксавье, но ведь и Жан-Клод был вчера уверен, что справится с ней. И был не прав.

Ларри нахмурился:

— Так мы болеем за Серефину?

Если так ставить вопрос, это казалось неправильным, но я кивнула.

— Если приходится выбирать между вампиром, который соблюдает почти все законы, и вампиром, который убивает детей, мы на ее стороне.

— Ты только что говорила о том, чтобы ее убить.

— Я не буду становиться у нее на пути, пока она не спасет Джеффа и не убьет Ксавье.

— А зачем ей его убивать?

— Он убивает людей на ее территории. Она может говорить что хочет, но это прямой вызов ее власти. Кроме того, я не думаю, что Ксавье отдаст Джеффа без борьбы.

— Как ты думаешь, что с ним произошло этой ночью? — спросил Ларри.

Я покачала головой:

— Нет смысла это переживать, Ларри. Мы делаем что можем.

— Мы могли бы сообщить о Серефине в ФБР.

— Что я твердо усвоила, так это то, что Мастера Вампиров не общаются с копами. Слишком много лет подряд копы убивали их на месте — или хотя бы пытались.

— О’кей, — сказал он. — Но нам все равно надо придумать, что бы такое большое убить на кладбище, чтобы поднять всех.

— Я подумаю.

— У тебя в самом деле нет никаких предложений? — спросил он удивленно.

— Если без человеческой жертвы, Ларри, то не знаю, смогу ли я поднять столько трехсотлетних трупов. Даже у моих возможностей есть границы.

Он ухмыльнулся:

— Приятно слышать, что ты это признаешь.

Я не могла не улыбнуться:

— Пусть это останется нашей маленькой тайной.

Он протянул руку, я хлопнула по ней, он хлопнул по моей в ответ, и мне стало лучше. Ларри умеет заставить меня улыбаться. Что ж, на то и даны человеку друзья.

Доркас Бувье стояла на автостоянке, прислонясь к машине. Ее волосы развевались на солнце и переливались, как вода, когда она двигалась. В джинсах и зеленом топе она выглядела безукоризненно.

Ларри пытался на нее не глазеть, но это было очень трудно. Сам он был одет в синюю футболку, джинсы, белые кроссовки и большую не по размеру фланелевую ковбойку, чтобы закрыть наплечную кобуру.

Я была в джинсах и темно-синей тенниске, черных кроссовках и просторной синей рубашке. Мне пришлось позаимствовать ее у Ларри, поскольку мой кожаный жакет был покрыт вампирской слизью. А браунинг надо было под чем-то прятать. Люди нервничают при виде пистолета. У нас с Ларри был такой вид, будто мы одежду взяли из одного шкафа.

Дорри отодвинулась от машины.

— Пойдем?

— Я бы хотела поговорить с Магнусом.

— Чтобы сдать его копам?

Я покачала головой:

— Чтобы выяснить, почему Стирлинг так рвется его убить.