– Таков порядок. Нарушаешь закон – отправляешься в тюрьму. Мне жаль, что так вышло, – сказал Майлс и пошел по коридору.

Симс вцепился в решетку.

– Погодите! У меня есть кое-какая информация.

Что-то в его голосе заставило Майлса остановиться.

– Если моя информация окажется ценной, вы снимете обвинение?

– Это не от одного меня зависит. И тебе это прекрасно известно. Я должен буду объясняться с прокурором округа.

– Нет! Вы же знаете, я работаю только анонимно. Доказательств у меня никаких, но это чистая правда, и вам бы неплохо ее узнать. – Симс понизил голос. – Мне точно известно, кто это сделал. Я имею в виду тот вечер.

Майлс сразу догадался, на что Симс намекает, и у него мурашки побежали по телу. Он шагнул к камере.

– Что сделал?

– Вы ж понимаете, о чем я, – сказал Симс.

У Майлса бешено забилось сердце. Мысли путались. Это же просто абсурд. Быть такого не может… А вдруг Симс говорит правду? Вдруг он знает, кто убил Мисси?

– Тебе придется дать официальные показания.

– Ни за что. Я ничего не видел, я только слышал разговор. А если они узнают, что это я протрепался, мне не жить.

Майлс схватился за прутья решетки.

– Рассказывай!

– Обещайте, что выпустите, тогда расскажу.

– Сидел Я как-то в «Ребеле», – начал Симс, когда Майлс наконец согласился на его условия. – Было это года два назад или около того. Точно уж не вспомню. Смотрю – за соседним столиком Эрл Гетлин. Знаете такого?

Майлс кивнул. Полтора года назад Эрла арестовали за угон машины, и теперь он сидел в Хейли, в тюрьме штата.

– А потом гляжу – идут Тимсоны. И усаживаются за столик к Эрлу. А мне с моего места слышно все, о чем они говорят.

Майлс напряженно ловил каждое слово Симса. Во рту у него пересохло – словно он несколько часов проторчал на жаре.

– Они стали Эрлу угрожать, а тот отвечал, что денег у него пока нету. И тут-то вмешался Отис. Он Эрлу говорит: если к концу недели денег не будет, пусть пеняет на себя. И ждет Эрла то же, что Мисси Райан. Только на сей раз они и задний ход дадут, еще разок его переедут – для верности.

Помню, я закричал еще до того, как машина остановилась. И помню тошнотворный звук глухого удара. У меня заложило уши от собственного вопля. Я выключил зажигание, заставил себя открыть дверцу. «Нет-нет-нет-нет», – твердил я.

Задыхаясь, я кинулся к капоту. Но тела не было. Я заставил себя заглянуть под машину, но ничего не увидел. Я обежал машину со всех сторон, но ее не обнаружил. И мне вдруг показалось, что я ошибся, что это всего лишь игра воображения.

Тогда я начал искать по обеим сторонам дороги, наивно надеясь, что она просто лежит без сознания. Фары я не выключал. В конце концов я увидел ее метрах в двадцати впереди, в кювете. Я все не мог решить, то ли бежать в ближайший дом вызывать «скорую», то ли подойти к ней. И выбрал последнее.

Сначала даже не понял, что она мертва. Лишь через пару секунд осознал, что у нее странный взгляд. Она не моргала.

И только увидев ручеек крови, струившийся из-под ее головы, я наконец догадался, что она мертва.

Позже вскрытие показало – и об этом писали в газетах, – что смерть наступила мгновенно. Я об этом упоминаю, чтобы вы не сомневались в правдивости моих слов. Как бы я тогда ни поступил, у Мисси Райан шансов все равно не было.

Я поплелся, шатаясь, назад к машине, открыл багажник. Достал оттуда одеяло и укрыл тело. Чарли предполагал, что сделал я это для того, чтобы показать, что сожалею о случившемся, и он был частично прав. Но у меня был и другой мотив: я не хотел, чтобы кто-нибудь увидел ее такой, какой ее увидел я.

Что было дальше, я помню смутно. Очнулся я в машине – я ехал домой. Объяснить это я могу только одним: я был не в себе. Случись такое теперь, знай я тогда то, что знаю сейчас, я бы так не поступил. Я бы добежал до ближайшего дома и вызвал полицию. Но в тот вечер я почему- то этого не сделал.

Впрочем, не думаю, что я тогда пытался что-то скрыть. В тот момент – точно нет. Домой я поехал, потому что мне необходимо было там оказаться.

Но и приехав домой, я не сделал того, что должен был. Помню только, что на меня вдруг навалилась безумная усталость и, вместо того чтобы позвонить в полицию, я рухнул в кровать и провалился в сон.

Проснулся я уже утром. Я открыл глаза, и вдруг мне показалось, что я не могу дышать. Но, с усилием сделав первый вдох, я сразу все вспомнил. Дорогу. Столкновение. Мисси, лежащую в кювете.

Как я хотел, чтобы все это оказалось страшным сном!

Через несколько минут я уже читал газету. Там было сказано коротко и ясно: уголовное преступление. Сбил насмерть и скрылся. Меня считали виновным, и поздно было оправдываться.

Снова повторю: то, что случилось той ночью, преступлением не было. Нет, преступление я совершил потом. Утром, когда не нашел в себе сил позвонить в полицию.

Я не пытаюсь себя оправдать, потому что мне нет оправдания. Я знал, как надо поступить, но страх оказался сильнее.

Я сказал себе: подожду пару дней, пока все не уляжется, а потом позвоню. Но не смог. Тогда я пообещал себе сделать это после похорон.

Но тогда уже было поздно.

Майлс вывел Симса из камеры и поволок, не обращая внимания на изумленные взгляды полицейских, к выходу. Чарли говорил по телефону, но, увидев бледного как смерть Майлса, поспешно повесил трубку, однако нагнать Майлса и Симса не успел. Они вышли из участка, и, когда Чарли выбежал на улицу, Майлс уже шагал в одну сторону, а Симс в противоположную. Чарли крикнул Майлсу, чтобы тот его подождал, но Майлс сел за руль патрульной машины и завел мотор.

Чарли нагнал машину и постучал в стекло.

– Что происходит? – строго спросил он.

Майлс только махнул рукой, и Чарли ошарашенно отступил в сторону. А Майлс включил сирену, дал по газам и умчался.

Машину Майлса бросало на размытой дороге из стороны в сторону. Наконец он добрался до пустыря, резко затормозил и выскочил наружу. Стоя у распахнутой дверцы, он зорко поглядывал по сторонам. Зубы его были сжаты, на скулах играли желваки. Он вытащил из кобуры пистолет.

Скрипнув, отъехала в сторону раздвижная дверь.

– Чего тебе? – крикнул Клайд Тимсон.

Майлс присел за дверцей – на случай внезапной стрельбы.

– Я пришел за Отисом. Пусть выходит!

– В чем его обвиняют? – спросил Клайд.

– Пусть выходит немедленно! Руки за голову!

Дверь захлопнулась. Майлс наконец понял, что слишком поторопился и тем самым поставил себя под удар. На пустыре стояло четыре трейлера, и в каждом – люди. А еще кругом было полно старых развалюх машин, так что Тимсонам ничего не стоило его окружить.

Но вскоре дверь снова открылась, и на пороге опять показался Клайд.

– Райан, чего тебе, на хрен, надо? Отис чист как стеклышко.

– Я должен его забрать, Клайд. Пусть выходит, иначе через пару минут здесь будет вся полиция округа. Заодно и тебя арестуют – за укрывательство.

Майлс блефовал, но это сработало. Через секунду появился Отис. Увидев Отиса, Майлс едва сдержался, чтобы не разрядить в него пистолет.

– А ну, спускайся!

Отис сложил руки на груди.

– В чем вы меня обвиняете, шериф Райан?

– Сам знаешь в чем! Руки вверх!

– Увы, не знаю.

Майлс, наплевав на возможную опасность, пошел, продолжая целиться в Отиса, к трейлеру.

Отис заметил в глазах Майлса с трудом сдерживаемую ярость и поспешно спустился с крыльца.

– Все-все… Иду.

– Руки вверх, я сказал!

Семейство Тимсон наблюдало за происходящим из окон. Они тоже поняли, что Майлс ждет малейшего предлога, чтобы спустить курок.

– На колени!

Отис послушно встал на колени, но Майлс не спешил убирать пистолет в кобуру.