Здесь намного лучше, чем когда я работала в ресторане Сабурова. Там все кричали, постоянно поторапливали, нагружали двойным объемом работы.

А Галина, наш администратор, всегда уточняет всё. Контролирует, чтобы не было слишком много нагрузки на одном официанте.

Где ещё такие условия можно найти?

Может, Эмину посоветовать пересмотреть свой подход? Вдруг это карма?

Относился к сотрудникам плохо, и поэтому ресторан сгорел?

— Я заберу, — у меня из рук выхватываю поднос. — Тяжёлое ведь, чтобы не уронила.

— Спасибо, Лёнь.

Говорю же — всё пре-кра-сно!

Я даже усталости не чувствую. Порхаю по залу и чувствую себя чуть расстроенной, когда смена заканчивается. Это значит, что приближается время ехать к Буйному.

У меня всего два часа есть. Заскочить домой, принять душ и переодеться. А потом — свой личный срок отбывать.

Без суда и следствия.

Сразу на смертную казнь.

Потому что как Сабуров эту справку получит — он ведь с меня не слезет. А я даже не знаю, что ещё придумать.

Может соврать, что я сама болею чем-то?

Он и так меня чудной считает, подумаешь, добавиться "прокаженная" к списку.

— Всё хорошо? — Лёня смотрит внимательно. — Слишком устала? Перегрузили тебя?

— Нет-нет, всё хорошо, — горячо восклицаю. — Я просто задумалась.

— Может голодная? Там на кухне ещё что-то осталось вроде. Ты ведь знаешь, да? В любой момент туда зайдешь и тебя накормят.

— Спасибо, я не голодная.

У меня кусок в горло не полезет, стоит подумать об Эмире. У меня было три дня выходных, а теперь я снова к нему должна приехать.

Я падаю за столик, пока остальные официанты считают чаевые. Молча распределяют для всех, только изредка на меня бросают косые взгляды.

Неужели я так плохо выгляжу? Но аж в дрожь бросает, стоит подумать про Буйного. Я снова окажусь с ним взаперти.

И кто знает, в какой момент мужчина сорвётся?

— Твоя часть, — Лёня протягивает мне стопку мелких купюр. — Хочешь пересчитать? Ты не следила.

— Всё в порядке, я вам верю. Тогда… До завтра?

— У тебя же выходной.

— Точно.

Загрустив, плетусь домой. На дни, после встречи с Эмиром, у меня стоит выходной. Мужчина сам составлял мой график.

Значит, отпускать быстро меня не собирается. Но, а чем мы будем заниматься так долго?

Я могу разве что в карты сыграть, если он захочет. О! Или в настольные игры. В них я хороша.

Может, Эмиру компании не хватает? Вот меня и зовёт, чтобы хоть как-то развлечься. Вряд ли за решёткой есть чем заняться.

Я быстро привожу себя в порядок, а после кручусь возле зеркала. Никак не могу выбрать наряд. Нужно что-то закрытое и теплое, я ведь ночью возвращаться буду.

В итоге натягиваю на себя всё самое объемное, что могу найти. Свитер, сверху кофту ещё.

Даже если Эмир начнёт приставать, то он устанет быстрее, чем разденет меня.

— И куда ты так поздно собралась?! — мама ловит меня в коридоре, недовольно скрещивая руки на груди. — Ты теперь постоянно будешь гулять так поздно?

— Мам, у меня дела, — произношу, для верности, накидывая сверху шарф.

— Знаю я какие дела бывают по ночам. За которые столько налички дают.

— Ты снова залезла в мою шкатулку?! — я кинула туда только мелкие деньги, которые нужны были на еду. Остальные спрятала.

— Неважно. Я твоя мать и имею право знать, что происходит.

— Ничего не происходит. Я иду с Алисой гулять, а деньги — в новом ресторане платят лучше, вот и скопила. На что ты вообще намекаешь?

— С Алисой, значит?

Мама уточняет, я бурчу под нос согласие. Натягиваю обувь, проверяю всё ли взяла. Может, следовало купить что-то Эмиру? Какую-то вкусняшку.

Он, конечно, говорил, что мне вход запрещен с продуктами.

Но это он так шутил, да?

Я ему обязательно что-то приготовлю, и мужчина поймёт, как ошибался на мой счёт.

— Алиска твоя с отцом в больнице! — мама встает передо мной. — Так что не ври мне. Злата, ты никуда не пойдешь. Я не позволю, чтобы моя дочь шлялась к мужикам непонятным!

Мама закрывает собой дверной проем, а я с паникой смотрю на часы.

Если я сейчас не выйду, то опоздаю к Буйному.

И тогда всем плохо будет.

Что я сейчас ощущаю? Панику и обиду. Я совершенно потеряна, потому что мама себя так раньше не вела. Обидно — потому что она вообще оказывается обо мне не пойми какого мнения. При том, что сама тот еще пример для подражания. Сколько мужчин она уже сменила? Почему папа забрал сестренку и сказал, что разрешит мне с ней видеться без присутствия матери? Это же все не просто так! Но я ни разу, ни разу ее в этом не упрекнула. Потому что это некрасиво. Потому что неприятно. И потому что я всегда думал о чувствах матери. Но она видимо о моих решила не думать, когда намекает мне, что я шалашовка.

- Я уже взрослая, — мама настолько сильно меня разозлила, что я впервые решила вступить с ней в спор. И отстоять свою точку зрения.

Раз на то пошло, то Буйный самый завидный жених нашего захолустья. Любая бы визжала от счастья оказаться на моем месте. Так что это не не пойми кто.

- Взрослая?! Тебя вокруг пальца обвести даже напрягаться не нужно!

- Поэтому ты без спроса лазишь в мои вещи и крадешь деньги?

За это вдвойне обидно. Красть у родной дочери. Когда она знала каким трудом мне доставались эти копейки.

- Ах ты дрянь неблагодарная! Я сколько лет тебя на своей горбу тащила, а ты сейчас мать упрекаешь за то, что она раз взяла деньги, чтобы купить себе хоть что-то?!

- Я в твой кошелек не лазу! — Выкрикиваю с обидой. — И вообще я совершеннолетняя! Сама себя обеспечиваю и с кем и когда мне гулять сама могу решать!

- Поэтому решила, что ноги расставлять направо и налево уже вполне доросла?! — Мама как-то неадекватно на меня агрессирует. Я не понимаю в чем проблема. Что я ей такого сделала? Но от ее слов злость закипает во мне сильнее.

- Зато хоть перед тем, кто не огреет меня бутылкой с похмелья! — Выплевываю ей в лицо и пока мать хватает ртом кислород, красная от ярости, я быстро отталкиваю ее в сторону и вылетаю из квартиры.