— Ты решила со мной в игры поиграть? Так я люблю играть. В постели, — рявкает зло, прижимая меня к стене. — Или подумала, что я не узнаю?

— Нет, я не…

— Пропущу информацию про твой автобус в десять вечера? Или то, что он с третей платформы уезжает? Или, может, закрою глаза на попытку побега?

Буйный хлопает ладонью о стену, я зажимаюсь. Пальцы почти касаются моей щеки. Со страхом смотрю на мужчину.

Как он узнал? Я ведь на чужое имя покупала билет! Сделала всё так, чтобы никто не смог отследить. Но…

— Хрен пойми, куколка, что у тебя в голове, — цедит. — Ты либо жопой неприятности чуешь. Либо просто везучая донельзя. Как знала, что надо ко мне приехать, чтобы проблем не было. Ведь если бы мои ребята забрали тебя на вокзале — тебе был бы пиздец.

— Но сейчас всё хорошо? — спрашиваю с надеждой.

— Сейчас у тебя есть шанс задобрить меня. Давай, куколка, включи воображение. И сделай так, чтобы я чуть меньше на тебя злился.

Мне начинает казаться, что из этой чертовой зоны меня никогда не выпустят. Буйному скучно здесь, я понимаю. Но ведь я никакого закона не нарушала... Почти... Поджог же еще не доказан? А меня без суда и следствия на этой зоне уже почти прописали.

- Это все потому, что у нас все неправильно началось...

Сейчас происходит полнейшая импровизация. Я очень сильно хочу оказаться снаружи этого устрашающего здания. А для этого мне нужно договориться с мужчиной, который дышит как огнедышащий дракон и прожигает меня взглядом. По сути, все мои действия для него как один сплошной косяк. Он вообще смотрит на меня как на экзотическую зверушку. А я просто пытаюсь спасти свой зад от лишних приключений.

- Даже так? — Эмир приподнимает вопросительно бровь. Губы слегка кривятся в усмешке. Мне кажется, что это веселит буквально все. Даже тот факт, что вместо койки я пытаюсь вести с ним диалог. Может он вообще не привык с девушками разговаривать? Судя по его замашкам, они с порога в койке оказывались.

- Да, вот эти все методы... Запугивания... Конечно, я испугалась.

- Это я так понимаю оправдание за попытку съебаться? — Я кривлюсь. Снова эти его словечки.

- Опять херово? Чего нос кривишь?

- Твоя манера выражаться... Грубо. Это слух режет.

Из его горла вырывается смешок.

- Я правильно понимаю. Трахаться нельзя. Справку должен принести. Маты под запретом. Список дальше пополнять будет или как?

Его тон напрочь пропитан сарказмом.

- Ты меня всем пугаешь. Напором. Словами. Значение некоторых слов я вообще не знаю.

Щеки краснеют с каждой секундой. Я вообще не знаю откуда смелость во мне появилась так с ним разговаривать. Он меня прихлопнуть может лишь одним ударом. А дальше делать будет все, что ему нравится. Вот только... Он не трогает. Даже слово дает. А сейчас хоть и с ухмылкой на лице, но слушает.

- Слушай, ты ведь из района, где мат обычное дело.

- И что теперь?! — Вдруг завожусь. — Ты меня с алкашами всеми ровнять будешь?! Да, у нас нет с мамой денег на жилье в другом районе. Но это не значит...

- Все, угомонись, — Буйный вдруг оказывается совсем рядом. Мне даже кажется, что его тон стал более теплым, — я понял.

- Я работать хочу, — выдаю воинственно.

- А еще что? — Это снова сказано с издевкой, но мне плевать.

- Я договориться предлагаю, — упрямо продолжаю, — ты отменяешь свой запрет на работу, а я сама к тебе сюда езжу. Не под чутким присмотром твоих громил, а сама.

- Значит, список пополняется, — усмехается, — ты мне еще и условия диктовать будешь?

- Нет, любые отношения строятся на компромиссах. Ты уже давил и все закончилось тем, что я захотела сбежать. Я лишь предлагаю договориться иначе.

- Красиво стелишь, — вот опять. Я совершенно не понимаю, что именно он сказал.

- Я ничего не застилала... но могу убрать кровать, если нужно...

- Бля, заливаешь красиво, — я снова непонимающе на него смотрю, — говоришь красиво, но чую подвох во всем этом.

Наконец говорить начинает понятными словами.

- Никакого подвоха нет, — смотрю ему в глаза, я выйти отсюда хочу любой ценой. Так что и договариваться с ним готова. Вижу, что он начинает сомневаться. А это уже хороший знак. Значит есть шанс его уговорить.

- Дальше что? — Впивается в меня взглядом, скользит к губам, на коже тут же мурашки появляются. Его глаза так вспыхивают, будто внутри у него самый настоящий пожар разгорается. Я понимаю, о чем он спрашивает.

- Сначала справка, — произношу уперто.

- А после справки сама на стол заберешься и в позу звезды ляжешь? — На лице оскал. Он снова меня поддевает.

- Я думала может как-то более романтично...

Голос садится. Внутри все дрожит. А это я только представила, что он уже справку мне показал и нужно обещание выполняет. От самой мысли кровь в венах стынет. Что же будет, если такое реально произойдет?

- Кукла, ты я вижу совсем дупля не отдаешь с кем связалась? — Сжимает пальцами мой подбородок, его горячее дыхание обжигает кожу.

- С настоящим мужчиной? — Хлопаю ресницами.

- Сучка, — снова скалится. Я же громко сглатываю. Каждый раз как на лезвии ножа выплясываю.

- Хер с тобой, работать будешь, где я скажу. К кухне тебя больше никто не подпустит. Но имей в виду, следить будут за каждым твоим шагом.

- Тогда обсудим дни, по которым я буду к тебе приезжать? — Произношу шепотом.

Он хищно улыбается. А я тихонько выдыхаю. Значит уже очень скоро я выйду отсюда на свежий воздух. А дальше... Дальше нужно будет думать, потому что я ему столько наобещала, что теперь точно бежать нужно. Только нужно придумать как, чтобы он не словил.

— Златочка, там за пятым столиком официанта зовут. Ты сможешь взять?

— Конечно!

Я часто киваю, прижимая к себе планшет. Спешу к нужному столику у окна, повторяя про себя всё, что должна сказать. Очень страшно ошибиться.

Я не хочу подвести администратора или хозяйку заведения. Мне тут очень нравится, настоящий рай для работника.

Эмир не соврал. Он снял запрет на работу, скинул мне адрес ресторана, куда меня согласились взять.

И после небольшой стажировки, с заучиванием меню, меня выпустили в зал.

Мне тут жутко нравится, правда. Если бы не встречи с Буйным, я бы с радостью брала все смены. Коллектив дружный, никто ни на кого не кричит. Меня встретили так, будто я принцесса, а не обычная официантка.