— Ты сошел с ума! Что это тебе даст?!

— Отец завещал твоим неродившимся детям весомую часть! Если все сорвется, эти деньги уйдут на благотворительность. Поэтому я решил жениться на тебе, чтобы при достижении твоими детьми восемнадцатилетнего возраста…

— Ты заставишь нас отказаться от денег, — ахаю.

— Само собой. Но до наступления этого момента смогу вкладывать часть этих денег в бизнес… Там куча условий, папаша не дурак. Но суть в общих чертах тебе ясна.

— О, ты продумал все, кроме одного.

— Ну?

— Самое главное. Забыл о Глебе. Он этого не допустит!

— Если бы Глеб был прежним, я бы опасался. Но инвалида я не боюсь. Он сломлен. И когда ты скажешь ему, что не желаешь связывать жизнь с инвалидом, быстро сдастся. Даже убивать не придется… Сам в сторону свалит. Детей и семью он никогда не хотел, держится рядом только потому, что ему нравится тебя трахать. Отбери у него такую возможность, сам сделает что надо. Пустит себе пулю в лоб.

— Я такого никогда ему не скажу. Я люблю его! К тому же он не инвалид и может ходить.

— Ты хотела сказать, что он умеет ползать?

— Плевать! Даже если бы он был лежачим, все равно я бы осталась с Глебом. Потому что люблю по-настоящему!

— Но скажешь обратное.

— Не скажу.

— Тогда выбирай, — Максим забирает у одного из охранников пистолет, наставив его на мой живот. — Согласишься на мои условия, твои дети останутся в живых и ни в чем не будут нуждаться. Бекетовы же… Племянники. Откажешься? Выстрелю!

— Убьешь меня и детей?! — в отчаянии прикрываю живот руками, обнимая.

— Я не зверь и не хочу лишних жертв. Но если придется, — крепче обхватывает ствол. — Глебу в любом случае будет конец. Твою смерть он не переживет. Расставание с тобой — тоже. Но детей еще можно спасти!

— Твой отец заподозрит неладное, — говорю совсем слабым голосом.

— О нашем с тобой браке никто ничего не узнает! Все вскроется, когда папаша помрет! До этого момента будешь жить в за городом, под присмотром персонала.

— То есть в тюрьме. В клетке!

— Соглашайся! — давит Макс, вплотную приставив дуло пистолета к животу.

— Ни за что!

Максим хмурится, надавливает жестче. Его лицо искажается.

Выглядит зверски. Как будто выстрелит…

Внезапно крупная дрожь проходит по его телу волной. Он отводит взгляд в сторону нанятой охраны.

Ищет того, кто выполнит за него грязную работенку!

— Трус! Если решил от меня избавиться, будь мужиком. Сделай сам! — кричу.

— Мы на это не подписывались! — внезапно говорит Эдвард, привлекая внимание на себя. — Макс, сделка отменяется! Разбирайся с этой упрямицей сам. Без нас. Дитмар, пошли. Дит, больше мы в этом не участвуем!

— Куда это ты собрался, Эдвард?

— Макс, нам больше не нужна сделка и перемирие тоже не нужно. Только не на таких условиях, — твердым голосом отвечает Эдвард и толкает брата на выход.

Дитмар сбрасывает его руки с плеч.

— В чем дело, Эд? — злится Дитмар. — Дерьма оказалось слишком много? Не все сожрать получается? А ты глотай усерднее. Рот шире открой… Смотри, во что ты нас втянул!

Близнецы начинают ругаться, лезут друг на друга в драку.

— Вы никуда не пойдете! — повышает голос Максим. — Охрана! Нужно добавить людей! Эти двое никуда не пойдут!

Суматоха и ругань набирают обороты. Среди этого гама проносится новость, что юрист будет через пять минут.

Макс раздает поручения, в этот миг я внезапно понимаю, на что мне намекал Дитмар!

Встаю стремительно и опрокидываю стаканчик с водой на себя, потом падаю обратно на диван, громко постанывая.

— Аааааа… Я, кажется, рожаю!

Невообразимый гвалт сыграл мне на руку. Но сейчас взгляды всех присутствующих обратились на меня. В особенности, Макса.

— Ты не можешь рожать! Слишком рано.

— Я рожаю! Я лежала на сохранении так долго, а сейчас все может полететь к чертям. Из-за стресса. О боже, как это больно-о-о-о-о!

Максим отскакивает.

— Это могут быть ложные схватки, — садится на стул. — Подождем.

Я рассчитывала на другой эффект. Думала, он испугается мгновенно и сразу же бросится искать машину, больницу, повезет меня в город… Да все, что угодно! Но он сел и взглянул на меня.

— Посмотрим, какая из тебя актриса!

— Тупица! Кретин… Мне больно! Вызови врача сейчас же.

— Ты не сможешь притворяться долго! — закатывает рубашку, посмотрев на часы. — Я засеку время.

Придется постараться. Я лихорадочно вспоминаю все, что знаю о родах. Схватки должны учащаться.

Я стараюсь изобразить достоверно. Отсчитываю паузы про себя и громко стону, кривясь от воображаемой боли!

От стараний меня даже бросило в пот. Дитмар подходит ко мне и с тревогой прикладывает платок к моему лбу.

— Максим, ей по-настоящему херово!

— Отойди, я знаю, что ты был с ней заодно в начале! Можешь быть заодно и сейчас… — возражает Максим.

— Алло. Девушка, можно вызвать скорую? У нас преждевременные роды. Двойня. Срок? Кажется, даже семи полных месяцев нет, но я не могу знать точно. Да! Живее! Ей очень плохо… Адрес…

Что?! В дело включился Эдвард?! Не может этого быть!

Максим резко поворачивается в его сторону, пуская выстрел. Эд успевает увернуться. Но все же выстрел чиркнул по плечу.

Пролилась первая кровь.

— Что ты творишь?! — шипит Макс. — Ты же на моей стороне!

— Я на стороне того, кто расхлебает эту кашу. На Марианну мне плевать, но если она родит раньше срока, если близнецы погибнут, хана всем нашим планам.

— Больно-о-о-о-о! — выдаю в очередной раз.

— Все-таки рожает! — вскакивает Максим. — Черт побери. Да что ты за дура такая?! Даже родить в срок не можешь… Теперь придется все менять на ходу! Следите за ней! — приказывает. — Глаз с нее не спускайте. Мне нужно позвонить и подготовить все…

Бекетов

Матерю водителя, чтобы ехал быстрее. Матерю Адвоката. Матерю Проблемную…

Больше всех матерю себя!

Рвать и метать можно долго. Но сути это не меняет.

Марианна пропала.

Приезжаю на место. Адвокат уже там, ходит нервно, осматривается. Звонит кому-то.

Чувствуя мое приближение, останавливается.

Хочется измолотить его в фарш за неграмотную организацию охраны. Потерял хватку, что ли?!

— Поверь, Глеб, я сделал все, что мог! — оправдывается сразу же, поняв, что я зол.

— Значит, ты можешь недостаточно. Почему охрана не среагировала?!

— Все остались снаружи. Таковы были условия.

— Условия! А ты заранее не мог этот сраный отель проверить?! Поставить прослушку всюду?

— Хотел. Даже отправил людей. Но здесь уже караулили. Пришлось играть честно.

— Нихуя не честно! — ору. — Они заранее выбрали именно этот отель, организовали все, чтобы уйти, а ты завел Мари в ловушку и отсиживался. Блять…

Надо было самому прицепить маячок на Марианну.

Была же возможность. Честно, я так и хотел сделать, но потом она уболтала меня поступить иначе, попросила дать ей возможность справиться, и я поверил. Не стал мухлевать.

Выходит, зря. Благими намерениями дорога вымощена только в ад.

— Что с охраной?!

— Охрана Бергеров нанята за сутки до встречи, — вздыхает Адвокат. — Они ничего не знают, им сказали находиться здесь еще двенадцать часов.

— Создали видимость, что встреча затягивается. Утащили Марианну сами. Машину отследили?

— Ее сменили. Есть только общее направление. Съездов хватает.

Снова едва не срываюсь. На всякий случай Адвокат отходит подальше.

— Зря ты в это влез. Кретин. Наболтал Марианне, наврал с три короба. Если бы не твой болтливый язык, который растрепал о прошлом, она бы не сомневалась во мне и не стала бы участвовать в этом!

— Причем здесь это?

— Притом. Она хотела доказать самостоятельность и вот что вышло. Пиздец!

— Ты тупой, Глеб. Мари просто хотела заключить перемирие и услышать от тебя сам знаешь какие слова. Если ты этого до сих пор не понял.