Парень мотнул головой в сторону сложенных вещей. Рядом с отрядом стояла телега, на которой находились бочонок, судя по всему, с водой, котел и какие-то кастрюли.

— А разве там наемники? — удивился Фулос. — Я думал, там стражники.

— А мы все стражники, — пояснил парень, — только отношение к нам, как к наемникам…

— Эй! Воины! В строй! — командир отряда сердито смотрел на нас.

Я его понимаю. Кто же будет рад такому заданию. Тан Тюрон прервал беседу с Широном и повернулся к командиру:

— Уважаемый! — Тюрон неспеша пошел к строю. — Там, у телепорта кое-что поменялось. На данный момент условия на посту более сносные, чем до нашего прибытия. Есть вода и крыша над головой. Телепорт я заключил в серебряный контур. Теперь никакая нечисть из него не вырвется! Об этом я собираюсь сейчас доложить вашему начальству, так что, возможно, кое-какие его распоряжения будут изменены. Поэтому, я бы посоветовал вам немного подождать с отправкой отряда.

Лицо командира, сердитое к началу речи Тюрона, постепенно менялось. Теперь он смотрел на тана Тюрона с интересом и благосклонностью.

— Благодарю тебя, маг! — командир отдал честь. — Хорошо! Мы задержимся немного с выходом.

— Но откуда этот кошар? — Широн кивнул на зверушку в руках Тартака. — Вообще-то, тут такие твари имеются, но они живут в лесу. По эту сторону не появляются.

— Подозреваю, что он, как и несколько других, появился из телепорта, — тан Тюрон вздохнул. — Творится что-то неладное! Надо будет разбираться.

Широн задумчиво покивал головой.

— Нам, магам Лукоморья, тоже так кажется. Слишком все это выходит за рамки обычного. Пошли! Я помогу вам устроиться, временно, пока не решится, куда вас направить.

Нас поселили в большом шатре рядом с шатром целителей, практикантов третьего курса. Часть шатра была отгорожена деревянной ширмой. Это была территория девушек. Остальная часть принадлежала нам, мужикам.

— В походных условиях есть своя прелесть! — заявил Жерест, залезая на спинку кровати и пытаясь заглянуть за ширму, за которой слышалось шушуканье девчонок и шорох одежды.

— А ля гер, ком а ля гер, — философски заметил я, когда метко пущенный снаряд в виде веника смёл Жерестика с ограждения кровати.

Спасло Жереста от членовредительства только то, что он рухнул на Тимона, раскладывавшего свои вещи в тумбочке. Реакция у Тимона не подкачала, и он успел подхватить Жереста при падении.

— Чего ты сказал? — обратился ко мне Тимон, отвешивая подзатыльник Жересту. — Что за гер такой?

— Французская поговорка, — пояснил я, — на Земле есть такой народ, французами его называют. У них, как ты понимаешь, и язык французский. На войне, как на войне.

— Ну, если на войне, — заметил Жерест, потирая шею, — то, наверное, надо переходить в контрнаступление?

— Ты в этом уверен? — ехидно спросила Аранта, выглядывая из-за ширмы.

— Когда я к вам заглянуть хотел, то получил веником, — возмутился Жерест, — а сейчас ты к нам заглядываешь! Чем в тебя запулить?

— Можешь запулить в меня пирожным, — сделав невинное выражение лица, предложила Аранта, — и вообще, можешь пулять в меня пирожным всякий раз, когда я к вам буду заглядывать.

— Ага! А пирожное в виде этого самого веника не хочешь? — Жерест демонстративно потянулся за предметом быта.

— Попробуй только! — Аранта грозно нахмурила бровки и снова исчезла за ширмой.

Мы все вздрогнули от внезапного рева Тартака. Он сидел на своей кровати и с умилением разглядывал свои трофеи. Восцарилась полная тишина, только на женской половине что-то упало и разбилось. Секция ширмы осторожненько отошла в сторону. Появились испуганные лица девушек.

— Что это было? — Гариэль требовательно смотрела на нас.

— Это была старинная троллья песня, — самодовольно сказал наш певец.

снова взревел Тартак.

Полог шатра отлетел в сторону, и в шатер ворвались тан Тюрон, тан Широн и офицер стражи.

— Что здесь произошло? — тан Тюрон тревожно окинул наше общество взором. — Почему ревел Тартак?

— Этот рев у них песней зовется, — сообщил я, перефразировав известное стихотворение.

— Скажите, пожалуйста! Песня! — возмущенно воскликнула Аранта. — И про что же эта песня?

— Про жизнь! — философски вздохнул Тартак.

— Слова запиши, — попросил Жерест.

— А ну, переведи на общий! — потребовала Аранта.

— Жизнь — штука сложная, — начал пояснение Тартак. — Так?

Аранта кивнула головой.

— Особенно сложна она у нас, троллей. Так?

— Ну, это спорный вопрос, — встрял тан Широн. — Ладно, пусть будет так.

— Когда мы понимаем, что жизнь — штука сложная, мы начинаем ее ругать. Так?

Аранта кивнула головой, уже не так уверенно.

— Вот это и есть те ругательства, — закончил Тартак.

— Слова запиши! — Жерест от нетерпения даже приплясывал.

— Ничего себе, песня, — выпалил офицер, — у меня два новобранца из-за нее оскандалились!

— Тут кому-то не нравится национальная троллья песня? — лапа Тартака потянулась к палице.

— Нет, почему же! Звучит она очень даже неплохо, — офицер заметил движение Тартака и очень верно его истолковал.

— Да! — Тартак поощрительно улыбнулся офицеру. — Больше всего мне нравится третий куплет. Он особенно проникновенно передает чувства!

Тартак набрал воздуха в грудь.

— Не надо! Стоп! — тан Тюрон поднял руку. — Третий куплет ты, Тартак, исполнишь как-нибудь потом.

— Да! — подтвердил Широн. — Когда мы будем со всех сторон окружены нечистью и у нас не будет другого выхода!

— Тан Широн, — я смиренно посмотрел на друга тана Тюрона, — вообще-то, в реальности Земля это называется оружием массового поражения и запрещено к использованию.

— Это кто тут такой юморной? — тан Широн повернулся ко мне.

— Это Колин, — пояснил тан Тюрон

— Колин, со старшими надо разговаривать вежливо, — тан Широн нежно мне улыбнулся, — а то старшие ведь и обидеться могут.

У меня от улыбки тана Широна, по спине пробежала армия мурашек.

— Ладно, мы пойдем, — тан Тюрон начал легонько подталкивать Широна к выходу. — Тартак, побереги горло. Пока не пой, хорошо?

Тартак пожал плечами — мол, не хотите — не надо.

Ой, чувствую я, что у меня могут быть неприятности с таном Широном. И кто меня за язык тянул?

Тартак опустился на свою кровать и блаженно на ней вытянулся. Об этой кровати следует сказать отдельно. По-моему, она раньше была помостом для бочек с вином на торговой площади. Стандартные кровати для Тартака не годятся. Слишком хлипкие. Не успели мы оглядеться в нашем шатре, как услышали топот многих ног, тяжелое сопение, матерные указания и не менее матерные пожелания тому, кто это придумал. Полог распахнулся во всю ширь, и десяток стражников заволокли этот самый помост к нам в шатер.

— Кто тут Тартак будет? — громко спросил сержант.

Слабое икание Фулоса из угла информации не несло.

— Это что? — после продолжительной паузы спросил Тартак.

— Так это кровать, стало быть, — пояснил сержант, — для Тартака, офицер сказал.

Мы ошарашенно смотрели на это произведение плотничьего искусства.

— Как они это назвали? — прорезался у Жереста голос, когда стражники вышли и полог шатра опустился.

— Вроде бы кровать, — неуверенно ответил я.

Тартак подошел к помосту и попробовал его двумя руками прижать. Помост заскрипел, но устоял. Тартак осторожно сел на него. Сидит! Помост стоит! Лег, вытянувшись во всю длину, осторожно кося глазами по сторонам. Держит! Замечательно! А то, что вином попахивает, так это ничего. Только у братцев начинают носы шевелиться, да блаженные улыбки сами собой на их лицах проявляются.