Лицо Мэзера освещается одной из тех ослепительных, сражающих наповал улыбок, которыми он осыпал меня в детстве.

— Ты хочешь забрать немного камней из тех запасов, что мы собрали для Корделла, — уточняет он.

Я киваю.

— Не немного, а больше, чем ты можешь себе представить.

Мэзер весело фыркает.

— Да нет, я прекрасно себе это представляю. — Шагнув ко мне, он поднимает измятый лист со своими записями. — Я тот, кто занимается сортировкой природных богатств, добытых в рудниках. И то, что мы добыли, должно сегодня прямиком отправиться в Корделл и Отем, но… — он делает паузу, и в его глазах вспыхивают озорные огоньки, — отдать им абсолютно все показалось мне не лучшим вложением в будущее Винтера.

Я склоняю голову набок.

— Что ты имеешь в виду?

— Я откладывал часть драгоценных камней из каждой новой партии, чтобы восстановить и нашу собственную казну.

Меня охватывает сильнейшее потрясение.

— Сколько… сколько ты отложил?

Мэзер бросает взгляд на бумагу.

— Пять ящиков. Это мало, я знаю, но мне не хотелось, чтобы корделлианцы обнаружили, что часть их оплаты испарилась.

Он помогает мне, помогает Винтеру, помогает таким образом, о каком я даже и подумать не могла. Я бросаюсь к нему и хватаю его за руку.

— Спасибо…

От моего прикосновения Мэзер напрягается и смотрит на мою ладонь, но я не отстраняюсь, и его взгляд скользит вверх по моей руке. Другая рука скрыта узким белым рукавом, но эта обнажена до самых ключиц. Я и не осознавала, насколько мои нынешние одежды отличаются от тех, что я носила прежде.

Когда наши взгляды встречаются, его щеки вспыхивают так ярко, что пунцовый румянец заметен даже в приглушенном свете свечей. По моему телу разливается прохлада, кожу покалывает, словно я ухнула в огромный сугроб, каждая клеточка тела возбужденно трепещет. Меня обуревает странное ощущение, что я слишком обнажена и в то же время слишком одета. И чем дольше Мэзер вглядывается в мои глаза, тем холоднее становится в груди. Я резко отстраняюсь, сжимая пальцы в кулак. Мэзер сглатывает.

— Я рад, что чем-то могу помочь. Но… — он умолкает, — ты справляешься уже намного лучше, чем я тогда.

Я мотаю головой. Мэзер смотрит на меня так, будто заметил наконец, как мы близки и насколько ближе еще можем быть. Я хотела, чтобы он вернулся в мою жизнь и поддержал меня. Чтобы стал тем, кто поможет мне спасти наше королевство, а не тем, кто лишь все усложнит. Но мое сердце молит о другом, гулко и настойчиво стуча в груди. Мэзер помог Винтеру. Он не исчез при первых же трудностях.

— Пять ящиков, — эхом повторяю я. — Интересно, хватит ли этого…

— А сколько, думаешь, хватит?

Я улыбаюсь. И снова вижу румянец на щеках Мэзера.

— Больше, — отвечаю я. — Намного больше. Достаточно для того, чтобы Ноум уяснил наш последний намек.

Мэзер кивает:

— Если хочешь побесить Ноума, всегда можешь на меня рассчитывать.

Я смеюсь. Мой звонкий смех эхом отскакивает от стен, и я поспешно зажимаю рот ладонью.

— Ты можешь смеяться, не таясь, — тихо посмеивается Мэзер над моим смущением.

И все-таки как же я скучала по нему!

В коридоре раздаются шаги. Я поворачиваюсь в тот момент, когда ко мне подходит Генерал.

— Моя королева. — Он переводит взгляд на Мэзера, который вдруг вытягивается в струнку, расправив плечи. Однако Генерал, удостоив его лишь коротким взглядом, снова смотрит на меня. — Нам нужно обсудить предстоящее путешествие.

— Знаю. Но не сейчас.

Я снова разворачиваюсь к Мэзеру. Чувствую, как во мне просыпается безрассудство, присущее той дикой девчонке, какой я когда-то была. Пусть та девчонка наделала много ошибок, но именно благодаря ей у меня есть королевство. Я задолжала самой себе хотя бы попробовать стать ею снова.

— Где ты держишь эти пять ящиков? — спрашиваю я Мэзера.

Он расслабляется и взмахом руки зовет нас за собой.

Мэзер ведет нашу маленькую процессию в другой коридор, минуя две комнаты. Выуживает из кармана ключ, отпирает дверь и широко распахивает ее, открывая виду грязное помещение по размеру даже меньше тех, что мы только что прошли. Внутри стоят пять ящиков, и каждый из них доверху наполнен невзрачным на вид будущим Винтера.

Я поворачиваюсь к Генералу.

— На сегодняшнюю церемонию принесите только эти пять ящиков.

Генерал удивленно моргает.

— Моя королева, Корделл ожидает намного большего.

— Со временем они получат заслуженное, а пока… У нас есть нужды поважнее.

С лица Генерала слетает маска непроницаемости, я вижу, что он волнуется.

— Корделл наш единственный союзник, моя королева. Злить его неразумно.

Я знаю. И чуть не разбиваю свою хрупкую уверенность. То, что я делаю сейчас, сделала бы прежняя я. Та, что тайком убегала, чтобы отыскать свой шакрам. Та, что воет от ярости, когда использует магию и когда Ноум сжимает хватку на горле Винтера. Та, что хочет что-то значить для своего королевства.

— Поэтому я и собираюсь найти нам других союзников, — отвечаю я.

Моя затея опасна, но нам нужны драгоценные камни. Ноум придет в бешенство. И как же эта мысль меня радует!

Дендера в последним раз проводит рукой по моим волосам.

— Ты готова.

Радостно взвизгнув, Несса прикрывает рот ладошками. Мой взгляд утыкается в отражение Дендеры, сердце подпрыгивает и бьется чуть ли не в горле. Дендера в отличие от Нессы не выражает свой восторг вслух, но совершенно очевидно, что внутренне она ликует ничуть не меньше нее.

Опустив веки, я выпрямляюсь в кресле и принимаю бесстрастное выражение лица. Взглянув в зеркало, я увижу уверенного и сдержанного правителя, воина и лидера в одном лице. Я могу быть одновременно и винтерианской королевой, и осиротевшей девчонкой-солдатом, что и продемонстрирую сегодня вечером Ноуму.

Я открываю глаза. Часть волос заплетена в косы, часть распущена, и локоны рассыпались по плечам, сияя ослепительной белизной. Платье без рукавов прихвачено на плечах серебристыми застежками и на талии туго затянуто поясом. На белоснежной коже ключиц уютно устроился винтерианский накопитель — серебряный медальон в форме сердца с выгравированной в самом центре снежинкой.

Я примеряю на губах улыбку, так же как совсем недавно примеряла подобранные для меня Дендерой наряды. Маска притворства трещит по швам, желудок от тревоги и волнения стягивается узлом. Что, если я совершаю ошибку? Но я удерживаю улыбку, пока губы не начинают ныть.

Я поднимаюсь, разглаживаю гофрированную юбку и выхожу за Дендерой и Нессой из комнаты. Коналл с Гарриганом следуют за нами. Хенн берет за руку Дендеру. Я украдкой улыбаюсь, глядя на них, но Дендера слишком поглощена Хенном, чтобы это заметить.

Со своей свитой я делаю по дворцу большой крюк, чтобы зайти в бальный зал через заднюю дверь. Я знаю, что ожидает нас за ней: помост, корделлианские солдаты, Ноум, Терон, отемнианцы и мои люди, взволнованные предстоящей церемонией. Я тоже должна чувствовать волнение.

До нас доносится музыка, и мои сопровождающие замирают, словно не веря своим ушам. Я уговариваю себя подойти к двери бального зала, но ноги не слушаются. Эта музыка… Легкая и воздушная, она парит вокруг невесомым совершенством. Если бы можно было переложить на ноты звук падающих снежинок, замерзающих капель воды, дуновение играющегося снегом ветра, то вышла бы именно такая мелодия. Так звучит Винтер. Дендера сжимает мою ладонь, на ее лице блуждает мечтательная улыбка.

— Это лиры, чудом уцелевшие. Похоже, Ангра уничтожил не все наши сокровища.

«Пока», — думаю я. Но нет… он мертв. Финн с Гриром вернулись без единой вести о нем. И даже если он каким-то образом сумеет вернуться, к тому времени у меня уже будут союзники для борьбы с ним. Больше он нам вреда не причинит.

Открывшаяся слева дверь обдает нас затхлым холодным воздухом с цокольного этажа. Появляется Генерал, а за ним — Грир и Финн, у всех в руках деревянные ящики. Драгоценные камни для Корделла и Отема. Генерал смотрит на меня.