— Дорогие мои, все в порядке… Не волнуйтесь… — меня несказанно порадовало такое бережное отношение со стороны слуг.

— Ваша Милость, вы звали? — в комнату вошла наша экономка госпожа Лурис — невысокая худенькая женщина лет сорока — сорока пяти, с потрясающими зелеными глазами и совершенно рыжими курчавыми волосами, которые никак не желали заплетаться в косы, и поэтому она их просто связывала лентой.

— Да, госпожа Лурис… Мне сказали, что отправкой писем ведаете вы?

— Именно так. Вам нужно послать кому-нибудь письмо?

— Нет, мне нужно, что бы никто не тревожил всякими глупостями моего мужа… Все, что будет необходимо, я напишу ему сама.

— Я поняла вас, миледи, — присела в реверансе госпожа Лурис, хитро стрельнув при этом своими ведьминскими глазами, — все будет исполнено в лучшем виде. Куда прикажите подавать обед?

— Я бы хотела пообедать у себя…

— Будет исполнено… Капа, Селин, если вы сейчас не нужны миледи, то спуститесь ко мне на кухню, мне нужна ваша помощь.

— Да-да… Идите, со мной все в порядке…

Девушки вышли, еще раз, уже от дверей, окинув меня внимательным взглядом. Оставшись одна, я положила руку себе на живот… «Маленький мой… Я так испугалась за тебя…» Я никак не могла привыкнуть к своему новому положению… От подружек, что выскочили замуж сразу после школы и уже обзавелись детьми, я слышала про то, как им бывало плохо по утрам… Я же чувствовала себя прекрасно… И необходимость вести себя как-то по-другому, более спокойно и осторожно, дошла до меня только сейчас… Я еще раз погладила Маленького и развернула письмо…

Ран сожалел, что из-за всяких срочных дел, требующих его присутствия, он не может сейчас вернуться ко мне… И, когда закончатся эти «дела», он тоже не знает… Писал, что благодарен мне за письма, они помогают ему хоть на мгновение приблизиться ко мне и забыть про разделяющее нас расстояние… Сказал, что бы я не очень сильно издевалась над леди Морой… О чем это он? Я вообще над ней не издевалась… Предлагал разобраться со статусом леди Моры — камеристка или компаньонка — и на освободившееся место пригласить кого-нибудь помоложе… Хм, а вот это мысль очень интересная… Только бы не нарваться на вторую «леди Мору»… Да еще без спасительного приложения в виде ревматизма…

Я быстро подбежала к конторке, достала новый лист…

Я задумалась, покусывая кончик пера… Тьфу, что за дурацкая привычка! — принялась я отплевываться от мелких кусочков, попавших в рот… Раздался стук в дверь, и вошла Селин:

— Ваша Милость! Прикажите обед подавать?

— Да, подавайте, — я набросала еще несколько чисто бытовых-отчетных строк, нарисовала аккуратные губки — поцелуйчик… Хотела еще сердечко пририсовать, но потом подумала, что не знаю, какое значение этот символ любви у нас может иметь в этом мире… Закорючка подписи… Опять чернил не хватило… Свернула лист, перевязав его сиреневой ленточкой и запечатав специальным сургучом с магией, вынула из шкатулки и подкинула в воздух зеленый шарик…

— Ваша Милость! — Селин уже расставила на столике тарелки и стояла около стула, ожидая, когда надо будет пододвинуть его, помогая мне сесть, — Там леди Мора интересуется вашим самочувствием и спрашивает, сможете ли вы ее принять?

— Благодарю, Селин, — уселась я за стол, поковырялась вилкой в салате, обдумывая ответ…

— Передайте леди Море, что чувствую я себя превосходно, но принять ее сегодня не смогу.

— Ваша Милость, она извиниться хотела…

— Ох, Селин… Ну, не хочу я ее видеть… Передайте ей, что я на нее не сержусь, но сегодня хотела бы лечь пораньше…

— Что, прямо после обеда? — хихикнула служанка.

— Да, сегодня у меня будет послеобеденный сон!

— Миледи, — Селин дождалась, когда два поваренка, что приносили обед, покинут комнату, — там еще молодой человек на заднем дворе интересовался, все ли у вас в порядке…

— Какой еще молодой человек?

— Ну, Антуан сказал, что он еще сегодня очень не понравился леди Море…

— Ах, баронет… А ему-то что здесь понадобилось?

— Вообще-то он еще корзинку с фруктами принес, но Антуан так посмотрел на него, что он тут же сделал вид, что вовсе не собирался передавать вам корзинку…

— И что вы ему сказали?

— Мы… — недовольно проворчала Селин, — с ним Капа разговаривала, пока Антуан не подошел… По-моему, она успела рассказать, что вы поссорились с леди Морой… Ваша Милость, вы только не сердитесь на нее, мы ей уже объяснили, что без вашего ведома нельзя никому ничего рассказывать, даже, если это кто-то знакомый…

— Ох, да поздно уже сердиться…

После обеда я прилегла и, неожиданно для себя, заснула… Проснулась, когда солнце уже клонилось к закату. Поужинала и с книжкой и фруктами устроилась в глубоком кресле. Роман, который мне в этот раз принесла из библиотеки Тиника, оказался на удивление захватывающим… Ох, оторвала я глаза от книжки, когда одна из свечей, догорев, зашипела и погасла… Это сколько же времени? Ой, почти что полночь… Служанок я отпустила, сказав, что немного почитаю и лягу спать… И хорошо, что никто не видит, как я нарушаю режим! Отложила книжку и подошла к окну… Опять огромная луна освещала сад, отбрасывая таинственные тени… Я потянулась и вдохнула свежий и душистый ночной воздух, задернула шторы — все — спать! Подошла к зеркалу и распустила волосы…

Легкий хлопок за спиной заставил меня обернуться…

— Ран! — бросилась я к мужу, выходящему из портала.

— Эль, любимая, — прижал он меня к себе, — Как ты? У тебя все в порядке? — чуть отодвинул он меня, внимательно оглядел.

— Теперь — все… — коснулась я руками его щек, — Ты очень устал? Голодный?

— Очень! — его губы жадно обхватили мои… Наш поцелуй длился и длился, то ласковый и нежный, то страстный и жадный, лишающий дыхания и мыслей…

— Ран, — прижалась я к его чуть влажному плащу, который он так и не успел еще снять, — но ты же действительно голодный. Посиди здесь, я сейчас принесу с кухни мясо и еще чего-нибудь… — Я схватила один из подсвечников.

— Подожди, — скинул, наконец, Рандольф свой плащ, потом отобрал у меня свечи и зажег маленький синеватый шарик, который, впрочем, не так уж плохо и светил, — вот так будет лучше. А я пока умоюсь и приведу себя в порядок…

Когда мы с шариком и подносом вернулись в спальню, Ран спал, раскинувшись на кровати, рядом валялось смятое полотенце и рубашка… Я поставила поднос на стол, подошла к мужу… Он безнадежно спал… Осторожно стянула с него сапоги и брюки… Отправила светящийся шарик в дальний угол и потушила почти все свечи, потом скинула халатик и, чуть подумав, и рубашку, юркнула к мужу под одеяло, прижалась к его большому и теплому телу… Он тут же обнял меня, прижимая еще крепче…

Рандольф поправил одеяло на своей спящей жене… Конечно, это было полным безумием, вырываться к ней буквально на пару кругов, а потом еще и так бездарно заснуть, усмехнулся герцог. Он достал лист бумаги и принялся сочинять записку для Элен, потом не удержался и взял с подноса кусок мяса. Он действительно не ел уже почти сутки. Вчера их рейд в горах завершился успехом, им удалось поймать Ромуса Фижи… Вот только смутное беспокойство, терзавшее его всю вторую половину дня, омрачало его радость. И, когда весь его усталый и голодный отряд направился в трапезную, он открыл портал в поместье. Ему было просто необходимо убедиться, что с Элен все в порядке, что острая тревога, вдруг пронзившая его во время преследования беглецов, не имела к Элен никакого отношения…