В порыве чувств, я бросил всё, забежал в соседний магазин и на оставшиеся после подарка деньги купил большой кухонный нож и в парке под мостом убил себя, оставив записку: «Вот тебе кровь для твоих ритуалов!»

Согласен, что это было глупо, но… не думал, что тогда мне было бы лучше. Я не почувствовал боли, просто провалился куда-то и всё…

Когда я очнулся, я уже ничего не видел и не помнил. Чувствовал только запах молока и что-то большое, мягкое и тёплое. Я родился котёнком. С первых дней у меня появилось сознание, хотя ещё было человеческих воспоминаний, но через месяц, когда котят пришло время забирать, я уже помнил всё. Да, я был странным котёнком, не играл, как все, просто отходил в сторонку и гадал, что же со мной случилось.

Всё встало на место, когда забирать меня пришла моя мать… из прошлой жизни, конечно. Все остальные котята были ласковы с ней, но я её ненавидел: шипел, царапался, кусался только бы она не взяла меня в руки. Они были мне противны. К тому моменту я уже догадался, что это всё они сделали.

— Этого беру, — сказала ведьма, указав на меня.

— Может лучше не надо? — засомневалась хозяйка кошки. — Он какой-то больной. Думаю, показать его ветеринару.

— Не нужно, я его заберу, — настаивала женщина. — Будет теперь у меня такой Женечка.

— Не перебор ли назвать кота, как умершего сына?

— Мне лучше знать.

Она всегда была дружелюбна с другими людьми, я никогда не видел её такой. В тот момент я и понял, что меня ждёт ад на земле. Как может маленький котёнок в замкнутом пространстве сбежать от человека, которые очень хочет его забрать? А если этот человек — ведьма, а ей ещё и помогают?

Вскоре после того, как я стал домашним котёнком ведьмы, я получил этот ошейник. Оказалось, что ей нужен был наследник ведьмовской силы, кровный родственник, немного проявляющий сверхъестественные способности. При жизни я был идеальным вариантом. Мои способности проявлялись в невероятной удаче и исполнении моих желаний. Она бы нашла способ рассказать мне обо всём и заставить стать её приемником. Самым ужасным ударом для меня стало то, что я и в кошачьем теле сохранил всё это, значит, моя судьба была предрешена, я должен был стать тем, кого всю жизнь презирал, и даже сама смерть не могла меня спасти от этого.

Спустя ещё месяц я смирился с этой участью и стал послушным учеником колдуньи, узнал секрет ритуала переселения душ. Моя мать вызвала мою душу, когда тело уже остыло, но не прошло девяти дней с момента смерти, и заключила в этот камень, настроив его на подселение моей души в тело не рождённого ребёнка, а его душа должна была переродиться вместо моей. К сожалению, среди знакомых моей матери не было беременных женщин, только кошка одной хорошей знакомой. Ритуал был отчаянный и даже запрещённый среди ведьм, но он удался, к моему сожалению.

Три года я жил у это ведьмы, она меня даже на улицу не выпускала, разрешала только смотреть в окно. Я просил помощи у её гостей, но они не понимали меня, говори только: «Наверное, Ваш котик хочет есть, что так кричит». Эти три года, казалось, были вечностью. Это могло длиться и ещё больше, пока другие ведьмы, в ковен которых входила моя мать, не узнали, что она сделала. По их закону, свою силу нельзя было передавать тому, кто не сможет с ней сделать тоже. Они наслали на неё проклятие. Моя мать умирала в муках, как и все ведьмы, не нашедшие себе приемника. Я мог провести ритуал, забрать все её силы и отпустить без боли, официально стать её приемником, но я не хотел этого делать. Я провёл другой ритуал, в который выплеснул всю свою ненависть. Я просто привязал её душу к этому маленькому домику в деревне, без возможности выйти или покинуть этот мир, без возможности переродиться…

Когда дверь открыли соседи, услышав мой крик, я сбежал и больше туда не возвращался. Думал, что те ведьмы попытаются меня убить как того, кто вне их закона, обладающего умениями и некоторыми способностями ведьмы, но так и не ставшего её полноценным наследником. Но нет, я никого из них после не видел, возможно, решающим стало то, что я не провёл нужный ритуал. К людям возвращаться не хотелось, устал я сидеть в четырёх стенах. Я стал диким котом, благо помогли звериные инстинкты. Да и Гром тоже, которого я познакомился через несколько дней после побега.

Я тогда был сильно голоден, добыча не шла в лапы, поэтому всё-таки решился выйти из леса к людям. Там я встретил парня, который меня понимал. Он накормил меня и сказал: «Если больно вспоминать прошлое, то отпусти его вместе с именем. Придумай себе новое. Например, меня теперь зовут Гром. Своё прошлое имя я почти не вспоминаю, а вместе с этим и раны прошлого уже не болят.» Тогда я и решился назваться Туманом.

Гром стал моим другом. Он мне рассказал о тебе. Сказал, что должен превратить тебя в оборотня, а потом, если он не сумеет быть рядом, мне присмотреть за тобой. Я согласился, не думая, что он вот так погибнет, не объяснив причины. До сих пор не понимаю, как так получилось. И его душу вызвать не получается. Хотя… я помню: Гром как-то год назад говорил, что долго не протянет, что его душа уже на то время пятнадцать лет назад начала раскалываться, осколок переродился и тянет за собой всё остальное. В принципе, это правильно, душа не живёт больше пятисот лет в одно теле, даже несмотря на то, что способности вампиров и оборотней на первый взгляд кажутся путём к бессмертию.

— Два года уже я живу диким котом. Теперь ты знаешь мою историю, — закончил Туман. — Жду, когда смогу узнать твою.

После рассказа Тумана повисло молчание, но оно длилось не долго.

— Знаешь, я бы поступила так же, — вздохнула Анфа. — Если бы ты провёл тот ритуал, то подставил себя бы под удар и сам умер бы в муках, да и привязывать любимого человека к другому телу после его смерти — это уже не любовь… ну, так я думаю…

— Может, ты и права, но до сих пор ещё немного мучает совесть, — покачал головой кот и, спрыгнув на снег, прислушался. Не услышав ничего странного, он снова заговорил: — Будь осторожнее с этим ангелом, если он ещё раз появится. Похоже, он провёл с тобой какой-то ритуал, что-то в тебе изменил.

— Что именно? — оборотня насторожили эти слова.

— Не знаю, но как будто у тебя сердце стало биться по-другому. Так, как ему это нужно.

— Ты можешь что-то с этим сделать?

— Нет, пока нет. Может, твоя прошлая жизнь что-то подскажет. И не бойся этих изменений. Мне кается, что они не такие уж и страшные. — Туман ещё раз прислушался к зимнему лесу. — А это к тебе. Я пойду. Если захочешь узнать больше, сама найди ангела и заставь его рассказать, что ему известно.

Анфа оглянулась. В десятке метров от неё стоял Денис. Теперь он выглядел на много лучше, но всё ещё такой же бледный, как и раньше, ведь у вампиров нет собственной крови, чтобы придавать коже привычный розоватый оттенок. Рубашка парня кое-где была красной, но на лице, уже чистом после жуткой трапезы, сияла дружеская улыбка.

— Зачем ты здесь? Я же сделала уже всё, что смогла для тебя, — холодно бросила девушка. Она не хотела показаться злюкой, просто так ей самой было легче.

— Хотел просто сказать «спасибо», — голос вампира оставался холодным, но уже не таким ледяным, от которого дрожь пробегала по всему телу.

— Сказал? А теперь иди. — Анфе просто было больно смотреть на то, во что превратился Денис. Теперь ей оставалось только одно — скрывать свою боль за маской ненависти. Хотя в сущности разницы между этими чувствами не так уж и много.

— Как же не привычно слышать от тебя такое. Почему ты злишься?

— А ты ещё не понял? — зашипела оборотень, необычно быстро теряя терпение. — Мы теперь даже не друзья. Мы враги, полностью противоположные друг другу. Одна капля моей крови убьёт тебя.

Денис тяжело вздохнул:

— Я думал, ты мне поможешь. Я же не могу вернуться домой в таком виде.

— Ничем не могу помочь, — с безразличием хмыкнула оборотень.