— А сейчас я познакомлю вас с видами отравляющих газов и их воздействием на организм человека, — продолжил статский советник…

Слушали его внимательно. То, о чем говорил Довнар-Подляский, было ново и интересно. Как химик, Адрей понимал, что если статский советник прав — а не верить ему не было оснований, то германцы получили в свое распоряжение страшное оружие — бесшумное и эффективное. На винтовку найдется винтовка, на пулемет — пулемет, на пушку — пушка. А вот как бороться с отравляющим газом? Ответ на этот вопрос он получил скоро. После лекции статский советник пригласил их выйти наружу. Перед входом в учебный класс офицеры увидели деревянные ящики и стоявших у них солдат. Завидев офицеров, те откинули крышки. Статский советник подошел к ближнему ящику достал из нее брезентовую сумку, а из нее — странную маску.

— Это называется противогаз, — сообщил, показав маску офицерам. — Защищает органы дыхания и глаза от отравы. Ничего сложного. Маска из латекса с окулярами, клапан и фильтрующий патрон снизу. Ремни сверху нужно подогнать так, чтобы маска плотно прилегала к лицу. По этой причине бороды тем, у кого они есть, придется сбрить, а усы укоротить. Понимаю, что это покушение на красоту, но жизнь дороже.

Офицеры засмеялись. У фронтовиков бород не имелось — только усы, да и то не у всех. У Андрея они росли жидкими, поэтому он их сбривал. В следующие полчаса статский советник помогал им подгонять маски, а затем посоветовал надеть их и некоторое время походить. Андрей сделал это, и ему решительно не понравилось. Дышать было тяжело, а окуляры скоро запотели. Подумав, он ослабил ремни — так, чтобы воздух свободно поступал через края маски. Стало легче.

— А теперь, господа, проверим, как у вас получилось, — продолжил Довнар-Подляский, когда все сняли маски. — Вон там внутри, — он указал на странную палатку, — находится раздражающий газ. Будем по двое подходить к ней. По команде «Газы!» надеваем маски и входим внутрь. Побыв с минуту, выходим. Всем понятно?

— Так точно! — нестройно ответили офицеры.

— Начнем с вас! — статский советник указал на Андрея и стоявшего рядом Семена. — Прошу, господа!

Офицеры с Довнар-Подляским подошли к палатке.

— Газы! — скомандовал статский советник. Он первым надел маску и скользнул за полог.

Семен с Андреем последовали за ним с некоторым опозданием. Внутри Андрей разглядел стол, на котором стояла какая-то кастрюлька. Статский советник подошел к столу, взял палочку с прицепленной к ней тряпкой и начал над кастрюлькой махать. Это было последним, что Андрей успел разглядеть. В следующий миг глаза его защипало, веки сомкнулись, из-под них брызнули слезы. Следом перехватило дыхание. Андрей схватился за горло. «Умираю! — мелькнула в голове паническая мысль. — Надо выйти из палатки». Но сделать это он не мог, поскольку ничего не видел. В следующий момент его кто-то взял за руку и протащил несколько шагов. Затем с него сорвали маску. Свежий воздух хлынул в легкие прапорщика. Веки слегка приоткрылись, и Андрей понял, что находится снаружи.

Потом ему стало плохо. Он упал на колени, и его вырвало прямо на траву.

— Ничего! — похлопал его кто-то по плечу. — Сейчас пройдет. От хлорпикрина еще никто не умирал[34]. Воды сюда! Живо!

Перед Андреем появилось ведро. Как он узнал позже, его заранее поднесли к палатке. Он торопливо умылся над травой, затем зачерпнул из ведра горстями и напился.

— Отведите его в сторону! — приказал статский советник. — Пусть посидит и придет в себя.

Два офицера подхватили Андрея под руки и отвели от палатки. Вестовой принес табурет, Андрей сел. Зрение уже вернулось к нему, хотя глаза еще слезились, правда, не так сильно.

Андрей увидел стоявшего у злополучной палатки статского советника и офицеров перед НИМ.

— Итак, господа, чему вы были свидетелями? — обратился к ним Довнар-Подляский. — В палатку с газом вошли трое. Я, подпоручик, — он указал на Семена, — и прапорщик. Первые двое вышли наружу без последствий для себя, а вот прапорщика пришлось приводить в чувство. Почему? Небрежно подогнал маску, в результате вдохнул газ. Последствия все хорошо видели. Я вас предупреждал: маска должна прилегать к лицу плотно! А теперь представьте, что это не раздражающий газ, а боевой. Скажем, хлор. Попав внутрь, он превратился бы в кислоту, которая стала бы выжигать все внутри. И прапорщик выплюнул бы на траву не свой завтрак, а куски легких. Мы тут не шутки шутим, господа! Отравляющий газ — грозное оружие. Оно убивает или превращает человека в инвалида. Причем, смерть от него мучительная. Поэтому к этой угрозе нужно отнестись со всей серьезностью. Вы должны научить этому подчиненных, а те — солдат и офицеров на передовой. Скажу больше.

От того, как вы справитесь, зависит успех летней кампании. Осознали меру ответственности?

Офицеры закивали.

— Тогда продолжим! — сказал Довнар-Подляский. — Следующая пара!

Андрей увидел, как двое офицеров и статский советник скрылись в палатке. Внезапно на него пала тень. Андрей повернул голову и узнал Вельяминова. Тайный советник подошел неслышно.

— Ваше превосходительство! = Андрей попытался вскочить.

— Сидите прапорщик! — рука тайного советника легла ему на плечо, придавив к табурету. — Как вы себя чувствует?

— Лучше, ваше превосходительство!

— Давайте без чинов! — улыбнулся Вельяминов. — Вы теперь пациент, а я врач. Что ощутили в палатке?

— Заслезились глаза, а потом и вовсе закрылись. Перехватило дыхание. Я решил, что умираю. А потом меня вывели наружу.

— Страшно было?

— Очены! — признался Андрей. — Я в рукопашной с германцами бился, из нагана стрелял, но здесь страшнее. Там, по крайней мере, смерть видишь в лицо. Здесь же что-то непонятное и потому жуткое.

— Вот и он говорил: страшное оружие, — сказал Вельяминов, и Андрей догадался, что это он о статском советнике. — Газ вызовет панику в войсках: неизвестное пугает.

— Откуда он знает? — не удержался от вопроса Андрей. — Видел газовую атаку?

— В том-то и дело, что нет, — ответил Вельяминов. — Ее никто в России не видел. Но он знает — ине только это. Слышали о переливании крови?

— Да, — кивнул Андрей. — Моему командиру роты делали. Говорили: если б не это, то умер.

— Вот-вот, — подтвердил Вельяминов, — а ведь это Валериан Витольдович в практику ввел.

Настоял, чтоб исследовали и внедрили. Сколько людей, благодаря этому, спасли! А еще лидокаин и сульфаниламид. Готовые формулы принес и описание, как делать.

Замечательные лекарства получились, врачи восторженные отзывы шлют. Еще он блестящий хирург, на его показательные операции очередь стоит. И всего-то двадцать четыре года! Я старик, жизнь прожил, а половины того, что Валериан Витольдович демонстрирует, не знаю. Он, слову, и ваш конфуз предвидел. Сказал, непременно найдется тот, кто отнесется к маске с небрежением. Его пример станет другим наукой. Так и вышло.

Андрей подивился, что тайный советник рассказывает это прапорщику, но потом догадался, что Вельяминову хочется выговориться. Беседует сам с собой. Андрей — невольный свидетель.

— Откуда у него ордена? — спросил, не удержавшись.

— Воевал! — пожал плечами Вельяминов. — Отстоял лазарет от немецких драгун. Из пулемета сбил германский аэроплан, который атаковал медицинский батальон. За последний подвиг его наградили медалью — такой же, как у вас. Хотя лично я Валериану Витольдовичу за то, что он совершил для Отечества, самой высокой награды не пожалел бы.

Вельяминов внезапно умолк, и Андрей догадался, почему. Орденами награждает государыня, а тайный советник невольно ее упрекнул.

— Поправляетесь, голубчик! — Вельяминов потрепал его по плечу. — И рекомендую вам учиться у Валериана Витольдовича должным образом. Поверьте, не пожалеете!

— Буду! — пообещал Андрей. Вполне искренне, к слову.

Борис вышел из вагона на перрон, остановился и закрутил головой, изображая провинциала, впервые приехавшего в столицу. С лица его не сходило восторженное изумление, однако глаза профессионально оценивали кипевшую вокруг толпу. Филеров, как и жандармов, готовых арестовать гостя, не наблюдалось. Молчала и интуиция, выработанная годами подполья. Борис двинулся к выходу в город, посматривая по сторонам, и стараясь делать это незаметно. Никто к нему не подошел, никто не устремился следом. Отойдя от вокзала на пару кварталов, Борис остановил свободного извозчика, который катил к вокзалу, а не от него.