— Зверек похожий на белку, — криво улыбнулся Улф, — рад тебя видеть живой, но выглядишь хреново.

Соня только сейчас догадалась посмотреть в зеркало, и даже отшатнулась от красоты увиденного. Тело сковала липкая боль от осознания, что лесник запомнит ее такой, ах, да, совсем не лесник на самом деле. Половину лица украшали синяки всех цветов радуги, другую огромный отек, меняющий очертание лица.

— Ты, знаешь ли, тоже был посимпатичнее, когда я тебя впервые встретила.

Улф ухмыльнулся. Шутка ему явно понравилась. Они не делали попыток сблизиться. Не обнимались, кидаясь друг к другу, как поступили бы давно знакомые, родные люди. Соня так и стояла у двери, а Улф по-прежнему сидел на своей кровати. Такие близкие и одновременно чужие. Возникла пауза, дышать почему-то стало легче. Они не переставали смотреть друг на друга, будто в этой тишине, изучая, они делились самым сокровенным.

— Рад, что успел, — он больше не улыбался, глаза стали холодными и какими-то пустыми.

— Я хотела сказать тебе спасибо, — прошептала девушка.

А затем послышались быстрые шаги, ее кто-то круто развернул, прижал к себе, начал целовать в щеки, сжимать в объятьях, после чего еще раз повернул, так что Соня снова оказалась лицом к Улфу.

«Данила!», — подумала девушка, но вслух ничего не сказала.

— Соня, господи! Соня, ты жива, ты жива!

Улф ухмыльнулся и прищурился, не прекращая на нее смотреть. Зачем он ей? Им и так мало места, здесь в этой маленькой комнате. Им троим здесь тесно. Если они все равно не вместе, зачем ей он? Через плечо мужа, она смотрела на волка, который жертвуя собой, на последнем издыхании, разодранный, с опаленной шкурой, зубами за шкирку вытащил ее из ада. Она отвела глаза, думая лишь об одном. «Зачем он ей?» Но Улф не отвернулся. Там в лесу против них был целый мир, а теперь что, все кончено? И повсюду стена, выхода нет? Соню разрывало на части. Муж что-то говорил, продолжая гладить ее спину, руки, сжимая лицо, покрывая поцелуями, а Улф наблюдал, будто что-то для себя решая.

— Ты не представляешь, что я пережил! — вздыхал Данила, а Соня не могла понять, что чувствует.

С одной стороны родной человек, с которым прожито много лет и вот, казалось бы, надо радоваться, что все закончилось. Теперь они будут жить долго и счастливо. Но этот взгляд, эта усмешка, этот прищур от которого все внутри замирало, делало сальто и возвращалось обратно. Хотелось встать на колени и заорать во все горло. Кто над ней так посмеялся? Кто привел ее к этой чертовой хижине? Кто грязными лапами вырвал ее сердце из груди, лишь для того чтобы ничего с ним не делать. Просто наблюдать со своего места, перекидывая из одной лапы в другую. Пусть себе бьется, пусть кровоточит, а она может возвращаться к тому, кто ее искал, с сияющей дырой в груди.

— Хотя ты, конечно, пережила куда больше, — шептал Данила.

К палате Улфа подошел кто-то еще. Этого мужчину Соня не знала, но по виду и умению держаться сразу же поняла, что он работает в органах. Данила, тут же отпустил жену, но не отодвинулся, а вцепился в плечо. Забавно, раньше она бы все что угодно отдала за столь откровенное проявление чувств на публике.

— Что же Вы, Соня, мужу то не звоните, не сообщаете, что жива здорова? Мы по лесу шастаем, комаров кормим, а вы оказывается здесь на местных харчах прохлаждаетесь.

Соня только сейчас поняла, что действительно не пыталась связаться с Данилой, все, что ее волновало это как отблагодарить своего спасителя.

— Позвольте пожать руку человеку, из-за которого наш доблестный майор пойдет под трибунал.

Соня вздрогнула, взглянув на Улфа. Тот отвернулся, спокойно изучая стену впереди себя.

Суляев шепотом добавил:

— Признавайтесь, каким вы приворотным зельем его опоили, что он под пули бросился?

Соня почувствовала, что краснеет.

— И, кстати, Сонь, я смотрю, местных военных не слишком волнует, как вы умудрились заблудиться в лесу.

Соня замерла. Этот человек ей не нравился все больше.

— А, я бы очень хотел послушать эту интересную историю, — подмигнул Суляев.

Девушка опустила голову, удушающий страх, который она, казалось, оставила в лесу снова вернулся. Нет, она никогда и не кому не расскажет, почему заблудилась.

Улф выключил телевизор и закинул ноги на кровать, собираясь немного вздремнуть, когда в палату вошел его друг, командир и боевой товарищ во всех смыслах, — Юхан Полссон. Мужчина был все так же хорош, как и много лет назад. Подтянутый, спортивный, несмотря на то что давно не участвовал в операциях и его возраст приближался к пятидесяти, Полссон мог дать фору любому молодому солдату. Улф был очень рад этой встрече. Именно его голос услышал Линдберг, когда попросил в лесу о помощи, запрашивая группу.

— И чего это ты тут разлегся, можно узнать? — пожимая руку, улыбнулся мужчина, затем крепко обнял Улфа, похлопав по плечу.

Линдберг тут же встал с кровати; движения были не настолько ловкими как обычно, все же ранения давали о себе знать и майор немного скривился.

— Ну ладно тебе, пару царапин. До свадьбы заживет.

Юхан прошелся по палате, скрестив руки за спиной. Даже в обычной гражданской одежде подполковник выглядел словно на военном параде. Идеальная осанка, ровный, широкий шаг.

— Кстати о свадьбе, что там твоя принцесса, рада спасению? — Полссон подошел к окну и поднял жалюзи, яркое солнце тут же залило комнату.

Улф ухмыльнулся.

— Там муж объявился.

— Вот так всегда. Проблема любого доблестного рыцаря: стоит ему спасти прекрасную принцессу из лап дракона, как тут же появляется нареченный принц.

Юхан обернулся, в его волосах блестела седина, но короткая, аккуратная стрижка это умело скрывала, придавая его лицу еще больше мужественности. Улф хмыкнул и покачал головой.

— Не обращай на меня внимание. Моя внучка Эльса, ну ты знаешь, три года ей всего, обожает сказки про прекрасных принцев и принцесс, вот я и разговариваю уже соответствующим образом, — подполковник улыбнулся, — Керстин смеется, говорит, что она скоро наряжать меня начнет, — Юхан продолжал смотреть в окно, — что они там все ремонтируют и ремонтируют, скоро весь город перероют.

Затем Полссон взял стул и сел напротив Улфа, закинув ногу на ногу.

— Я тут подумал насчет твоего наказания. Мы что-нибудь придумаем. Это ведь моего приказа ты ослушался. Прямое неповиновение, но ведь для бравого же дела: и банду удалось разоблачить и девушку спасти, может и удастся как-то смягчить все это.

Улф покачал головой, он не жалел о своем поступке.

— О, чуть не забыл, Керстин тут тебе пакет передала, наготовила, напекла всякого, как будто ты близнецами разродился.

Майор рассмеялся, поблагодарил, а Полссон снова пожал ему руку, вставая. У выхода Улф его окликнул:

— Я тут новости смотрел и услышал о девушке, той, что нашли под мостом за городом. Они говорят, что она у нас работала, но я совершенно ее не помню.

— Какой девушке? — развернулся Юхан на пятках, — конечно не помнишь, сколько ты в лесу просидел, тут маму родную забудешь, не то что, — Полссон махнул рукой, — там самоубийство вроде.

Полссон попрощался, а Улф задумался. Ему срочно необходимо узнать побольше об этом происшествии. Кажется, лейтенант-переводчик Йоран Берг, тот, что приставлен к Соне, знает все обо всех. Вот он то ему и поможет. Надо расспросить его, не хочется сидеть без дела. Улф решительно покинул палату, а затем замер на лестнице и сжал перила, скрепя зубами. «Ну конечно, Улф, тебе очень нужно узнать информацию о самоубийстве какого-то малознакомого человека. Чертов трус, просто признайся самому себе, что целый день искал причину, чтобы увидеть ее и наконец-то нашел».

Соня почувствовала его даже раньше, чем он вошел в палату. Что-то необъяснимое витало в воздухе. Она смотрела на дверь, как будто знала, что именно сейчас ее сердце ускорится, а в животе вспорхнут бабочки.