Адвокаты Дэвида подготовят документы за вычетом денег, и я их подпишу. Не стоит беспокоиться об этой стороне вещей. Однако выйти из общественного внимания за несколько недель было бы хорошо и в пределах моих возможностей. Мне просто нужно остановиться и подумать для разнообразия, вместо того, чтобы реагировать. Я большая девочка и я могу о себе позаботиться. Время доказать это. Я поеду с ним, разберусь с главным и уеду. Сначала спрячусь в отпуске, а затем вернусь к моей обычной, упорядоченной жизни, лишенной любого вмешательства рок-звезд.

Да.

— Дай мне ключи от «Джипа», — сказал Дэвид, встав в боевую стойку напротив Мала в гостиной.

Мал поморщился:

— Я пошутил, что буду раздавать автомобили.

— Ну же. Прекращай ныть. Я приехал на мотоцикле, и у меня нет для нее шлема.

— Прекрасно, — с кислым лицом Мал бросил ключи в протянутую руку Дэвида. — Но только потому, что я люблю твою жену. Не поцарапай, слышишь меня?

— Да, да. — Дэвид обернулся и посмотрел на меня. Его губы изогнулись с намеком на улыбку.

За исключением того дня на полу ванной комнаты, я никогда не видела, чтобы он улыбался, никогда даже не видела приближение улыбки. Эта незначительная линия заставила меня засветиться изнутри. Мои колени задрожали. Это не нормально, я не должна чувствовать все это тепло и радость только из-за него. Я не могла себе позволить иметь какие-либо чувства к нему. Нет, если я хотела выйти из этого невредимой.

— Спасибо, что приютил меня сегодня, Мал, — сказала я.

— Все удовольствие было мое, — протянул он. — Уверена, что ты хочешь ехать с ним, ребенок-невеста? Гребанный мудак заставил тебя плакать. Я заставляю тебя смеяться.

Улыбка Дэвида исчезла, и он шагнул в мою сторону. Его рука легла, слегка надавив на основание моего позвоночника, теплая даже сквозь слой одежды.

— Мы уходим отсюда.

Мал улыбнулся и подмигнул мне.

— Куда мы едем? — спросила я у Дэвида.

— Не все ли равно? Давай просто двигаться.

У меня затекла шея. Боль пронзила меня, когда я медленно потянулась и зажмурилась. Я потерла болезненные мышцы, пытаясь их разблокировать.

— Ой.

Дэвид поднял руку с руля и протянул ее ко мне, чтобы сильными пальцами размять мою шею.

— Ты в порядке?

— Да. Должно быть, я забавно спала, — я приподнялась на сиденье, пытаясь не наслаждаться массажем шеи так сильно. Потому что, конечно, он был безумно хорош. Казалось, без особых усилий Мистер Магические Пальчики вернул мои мышцы обратно в некоторое подобие порядка. Я не могла сопротивляться. Невозможно. Так что, вместо этого, я громко застонала и позволила ему делать это со мной.

Моим единственным оправданием было то, что я едва проснулась.

Солнце только что встало. За окном мелькали высокие, темные деревья. Пытаясь выехать из ЛА, мы попали в такую «пробку», подобных которой девушка из Портленда никогда не видела. Несмотря на все мои лучшие побуждения, мы так толком и не поговорили. Мы остановились, заправились и поели. Остальное время из автомагнитолы играл Джонни Кэш[9], а я репетировала речь у себя в голове. Ни одно из этих слов не было произнесено. Почему-то я отказывалась прекращать наше приключение и уезжать самостоятельно. Это не имеет ничего общего с тем, что я становлюсь большой девочкой, а все дело в том, как мне стало комфортно с ним. Молчание не было неловким. Оно было спокойным, даже приятным, учитывая драму, случившуюся в предыдущий день. Быть с ним в пути... было в этом некоторое освобождение. Около двух часов ночи я уснула.

— Дэвид, где мы?

Он одарил меня косым взглядом, его рука все еще массировала мои мышцы.

— Ну...

Вздох вырвался наружу.

— Мы направляемся в Монтерей?

— Здесь мой дом, — сказал он. — Перестань напрягаться.

— В Монтерее?

— Ага. Что ты имеешь против Монтерея? Плохо провела время на музыкальном фестивале?

— Нет, — я пошла на попятный, не желая выглядеть неблагодарной. — Просто это сюрприз. Я не осознавала, что мы, эмм... Монтерей. Хорошо.

Дэвид вздохнул и съехал с дороги. Поднялась пыль, полетели камни, со стуком ударяясь о «Джип». (Мал был бы не доволен.) Он повернулся ко мне, положив локоть на верхнюю часть пассажирского сидения, окружая меня.

— Поговори со мной, друг, — произнес он.

Я открыла рот и позволила всему выплеснуться наружу.

— У меня есть план. У меня есть немного отложенных денег. Я собиралась уехать куда-нибудь в тихое местечко на несколько недель, пока все не стихнет. Ты не должен убегать. Мне просто нужно забрать вещи из особняка, и я не буду висеть у тебя на шее.

— Хорошо, — кивнул он. — Ну, мы сейчас здесь, и я хотел бы побыть пару дней в своем доме. Так почему бы тебе не поехать со мной? Просто как друзья. Это не так уж и сложно. Сегодня пятница, адвокаты сказали, что подготовят и вышлют нам новые бумаги в понедельник. Мы подпишем их. Во вторник вечером у меня выступление и мне нужно вернуться в ЛА. Если хочешь, ты можешь остаться в доме на несколько недель, пока все не успокоится. Звучит как план? Мы проведем выходные вместе, потом пойдем каждый своей дорогой. Вот, со всем разобрались.

Это звучало, как хорошая идея. Тем не менее, на секунду я задумалась. И очевидно, эта секунда затянулась.

— Ты беспокоишься о том, что проведешь выходные со мной или о чем-то другом? Я пугаю тебя? — его взгляд удерживал мой, наши лица были на расстоянии меньше ладони. Темные волосы спадали вокруг его совершенного лица. В какой-то момент, я едва не забыла дышать. Я не двигалась. Не могла. Снаружи мимо нас пронесся мотоцикл, затем снова все погрузилось в тишину.

Был ли он пугающим? Парень просто не имел понятия.

— Нет, — солгала я, усмехнувшись.

Не думаю, что он мне поверил.

— Слушай, я сожалею, что повел себя как придурок в ЛА.

— Дэвид, все хорошо, правда. Та ситуация никого не побеспокоила.

— Скажи мне кое-что, — сказал он низким голосом. — Ты вспомнила, как делала татушку. Что-нибудь еще вернулось к тебе?

Вспоминать мой пьяный беспредел было не тем, что мне бы хотелось делать. Не с ним. И не с кем-либо другим. Я плачу за последствия тем, что моя жизнь перевернута вверх ногами и распространена по всему интернету. Нелепо, учитывая, что в моем прошлом не было ничего даже немного постыдного. Ну, кроме того, что было на заднем сиденье машины родителей Томми.

— Это еще имеет значение? В смысле, разве не поздно разговаривать об этом?

— Вероятно, да, — он убрал руку с сидения и опустил на руль. — Тебе нужно размять ноги или что-нибудь еще?

— Туалет — было бы здорово.

— Без проблем.

Мы выехали обратно на дорогу, и в течение несколько минут было тихо. Он выключил стерео, пока я спала. Сейчас тишина была неловкая, и в этом моя заслуга. Чувство вины первое, что было с утра, и от этого было невыносимо. Оно, возможно, не пройдет и позже днем, но начнем с того, что быть даже без капли кофеина, способного поддержать меня, было невыносимо. Он был любезным со мной, пытался поговорить, а я его заткнула.

— Большая часть ночи все еще в тумане, — сказала я.

Он приподнял пару пальцев от руля и легонько махнул ими. Таков был в итоге его ответ.

Я сделала глубокий вздох, набираясь мужества двигаться дальше:

— Я помню, как пила «шоты» в полночь. После этого, смутно. Я помню звук иглы в тату-салоне, наш смех, но на этом все. Я никогда в жизни не теряла память. Это пугает.

— Да, — тихо сказал он.

— Как мы встретились?

Он тяжело выдохнул.

— Уф, мы с компанией людей собирались уходить, чтобы пойти в другой клуб. Одна из девушек не смотрела куда идет и столкнулась с официанткой. Видимо, официантка была новенькая, и она уронила свой поднос. К счастью, там была только пара пустых пивных бутылок.

— И как я оказалась в этом замешана?

Он бросил на меня взгляд, на мгновение отведя глаза от дороги.