После встречи с Маратом, я всё чаще называю себя дурой...

Кто бы знал, что я подпишу себе смертный приговор...

Я молилась. Молилась, чтобы он не взял трубку. Но была уверена, как никогда, что именно сейчас Марат её возьмёт. После того, что между нами произошло, он наверняка её возьмёт...

И не было никаких гарантий тому, что он ответит простым “да” или “алло”...

Внутри меня извергался вулкан. Лава из страха и беспомощности разъедала меня. Она меня медленно убивала. Страх... он становился почти осязаемым. Мерзко и отвратительно.

Я протянула Робу свой телефон, всё ещё надеясь на то, что он передумает кому-либо звонить, как только возьмёт его в руки.

Но он не передумал.

— Как он у тебя записан?

— М... — тихо произношу, прикусывая щёку изнутри. Заставляю себя поднять голову выше, и не прятать от мужа взгляд.

— Что? М? Ты смеёшься надо мной? Это для того, чтобы я не понял?!

— Это потому, что мне некогда было! Я торопилась!

Господи! Почему я вообще здесь сейчас распинаюсь?! Почему терплю это унижение от собственного мужа?!

Возможно... потому что он прав? Возможно, потому что ты сегодня показала свою сущность, Дина?

Гоню прочь противный голос в своей голове и, резко выдохнув, обхожу Роберта, и ухожу в комнату.

— А я-то идиот. Куда, думаю, Дина запропастилась? Может, ты там с племянником Быковского тискалась, пока мы все сидели за столом?! — бросает вопрос мне в спину. И... как же хорошо, что он сейчас не видит моего лица.

Марат

Впившись ладонями в стекло, я следил за тем, как усталость стекала в водосток вместе с пенной водой. Она закручивалась в маленький белый вихрь и забирала с собой горький осадок, который оставила мне Дина.

Сказать, что я, наконец, удовлетворён? Херас два...

Хотелось бы, что это было так, но, к сожалению, всё с точностью до наоборот.

Упрямица. Просто ослица!

Схватилась за своего гусара, будто на нём свет клином сошёлся!

Вымотался. Она меня вымотала. Когда я вообще столько бегал за женщиной?

Женщиной... все предыдущие мои пассии не идут ни в какое сравнение с Диной. С женщиной, которую нельзя пропустить. Мимо которой нельзя пройти и не обратить внимание. Даже Глеб, будь он неладен, ни единожды отвешивал ей комплименты за глаза. А зная своего дядьку, как верного и преданного пса, это дорогого стоит.

А тут олень Роберт.

Блять, я просто понять не могу! Да и Дина меня ни на шаг не подпускает, чтобы я имел хоть какое-то представление о её семье. Мне даже показалось, что после сегодняшнего, она отдалилась ещё дальше.

Чёрт!

Может, мне стоит зайти с другой стороны? Со стороны муженька? Но ведь с его стороны тоже уже есть подкоп... осталось только ждать.

Настойчивости мне не занимать. Я всегда был таким. Не меньший упрямец, чем она.

Боже, мне даже кажется, что позови она меня в загс: я не раздумывая отдам ей свой паспорт.

Ведьма.

— Марат! — отрываю взгляд от запотевшего стекла, когда слышу приглушённый голос Рустама за дверью, — ты там не захлебнулся часом?

— Сейчас! — отвечаю, сдвигая стеклянную створку в сторону, — минута!

Судя по моему приторможенному состоянию, пиво помогло мне, наконец, расслабиться. Я решил сегодня остаться здесь. Спать ещё не собирался, но зайти в душ и смыть с себя тяжесть, осевшую мне на плечи, посчитал срочным. И правильно сделал.

— А то тебе тут телефон срывают! — я выключаю воду, и тянусь за полотенцем. Замираю на месте, когда дверь в ванную открывается и голова друга появляется в проёме, — я трубку взял, если что.

— Кто? — ночные звонки не редкость для меня, и я не особо удивился.

Обмотал бёдра полотенцем и вышел из душевой кабины.

— Дина какая-то, — Рустам пожал плечами, и помаячил перед моим лицом мобильником.

— Чего? — а вот теперь я действительно удивился. Это прикол такой? — ты трубку взял?!

Я даже почувствовал горечь досады от того, что трубку взял не я. Это ведь первый раз, когда она САМА мне звонит!

Выхватываю из рук Рустами телефон, всё ещё сомневаясь в том, что это правда. Но список последних вызовов выдаёт мне её имя.

С чего вдруг?

— Только на том конце провода мужик оказался, — эти несколько слов выбивают из-под моих ног почву. Всё тепло, что на мгновение поселилось у меня в груди, молниеносно вытесняет мерзкий холодок.

Уставился на друга, чувствуя, как нервно дёрнулись мышцы под глазом. Что за херня?

— В смысле: мужик?

— Это ты меня спрашиваешь?

Я провёл ладонью по лицу, собирая пазл. Соображая, что к чему. Я даже слышал, как заскрипели шестерёнки в моей башке.

— Что сказал?

— Ну, я сказал, что ты сейчас занят. Говорю: передам, и он перезвонит. А тот сказал, что не надо.

Блять!

Я уставился на Рустама, стискивая мобильник влажными пальцами.

Как я должен это понимать? Он что-то знает? Видел? Она сказала? Что за дичь сейчас произошла?!

Не смог сдержать кривую усмешку. Качнул головой, раздумывая, что мне сейчас делать. Перезвонить? Написать? Или вообще никак не реагировать?!

Вряд ли этот звонок касался рабочих моментов. Тем более, с телефона Дины.

Вот так поворот...

В таком замешательстве я не прибывал со времён защиты диплома.

— Это она? — поймал хитрый прищур карих глаз.

— Что?

— Я про твою шею, — Рустам кивнул, опуская свой взгляд к красным полоскам на моей коже.

— Давай потом, — отмахнулся от вопроса с очевидным ответом и, обойдя друга, вышел из ванной, — ты дашь мне что-то, во что я могу переодеться?

В какой-то миг ловлю себя на мысли, что я должен ехать туда. Пока не знаю, что буду делать дальше, но так я хотя бы буду рядом... в случае чего.

— Ты куда-то собрался, брат? — Рус спешит за мной, недоумённо наблюдая за тем, как один за другим, я открываю ящики его шкафа.

— Где у тебя новые боксеры? — игнорирую ещё один вопрос в поисках свежего, и желательно чистого нижнего белья.

— В самом нижнем. Справа, — направляет меня и приближается, усаживаясь на край кровати, — не думаю, что это хорошая идея, Марат.

— А тебе не нужно думать, — я не хочу сейчас слушать нравоучения. Вообще не хочу обсуждать то, в чём я сам не до конца разобрался, — просто дай мне то, что я могу на себя накинуть.

Рустам задумчиво трёт свою бороду, но всё же поднимается и достаёт из шкафа спортивный костюм, кидая тот на постель.

— Ты за руль сядешь? Лучше такси возьми, — я слышу в его голосе беспокойство, но стараюсь сейчас не заострять на этом своё внимание.

— Разберусь.

Непонимание ситуации душило меня. Я сейчас даже мыслить нормально не мог. Подвешенное состояние. Оно выбивало воздух из лёгких. Её дом находился слишком далеко от дома Рустама.

Гадкое предчувствие набатом стучало в голове. Я мысленно рисовал себе картины того, что могло произойти. Что это был за ночной звонок, и что пытался пробить этот недоносок.

— Что он говорил? — запихиваю ноги в кроссовки Руса и поднимаю на него глаза, — конкретно?

— Да ничего такого, — по взгляду Рустама понимаю, что всё это ему не нравится. Да, брат, мне тоже, — я ответил. Он говорит: Марат? Я сказал, что ты занят. Перезвонишь. Он сказал, что не нужно и повесил трубку.

— Ясно, — ясно, что нихера не ясно. Прячу в кармане свой телефон, тащу с полки ключи от тачки, и выхожу за дверь, — я позвоню, если что!

— Не гони, Марик! — догоняет меня в спину просьбой, и я, махнув ему рукой, сворачиваю в сторону лестницы.

Так быстрей.

Марат

Я продолжал пялиться на дисплей телефона. Ждал, что он засветится, и на экране появится её имя. Ждал и одновременно боялся этого. А всё потому, что на часах уже был четвёртый час ночи, а свет на её кухне до сих пор горел. Почему она не спит? Или её муж?

Моя взвинченность достигала предела. Незнание того, что происходит за их дверью, меня сводило с ума. Я готов был выть в ночное небо, лишь бы знать, что с ней всё в порядке.