— Ты осуждала моего кузена за то, что он бросил твою сестру!

— Сравниваешь себя с восемнадцатилетней девственницей? — возмущенно прошипела Бекка.

Их взгляды схлестнулись.

— Ты покинула мою постель, убежала украдкой, как вор!

— Извини, не пойму, с чего ты так взвился? Ладно, не волнуйся, если спросят, я что-нибудь совру, и твоя мужская гордость не пострадает, — ехидно пообещала Бекка.

Хотя непонятно, кто спросит — я вовсе не собиралась этим хвастаться...

— Ну, ты наверняка кому-то рассказала... Иначе почему твоя сестра думает, что уместно писать мне, сообщая о твоем душевном состоянии и физической слабости?

— У меня нормальное душевное состояние... — Тут до Бекки наконец дошел смысл сказанного. — Писала тебе? Эрика знала, что ты явишься сюда?

— Она волнуется и обвиняет меня в твоем нынешнем состоянии.

Бекка с трудом осознавала услышанное. Так вот зачем этот странный телефонный звонок! Эрика проверяла, дома ли Бекка.

— Но я не говорила сестре ничего такого... правда, не говорила!

— Иногда важнее то, о чем молчат.

— Она не должна была писать...

— Я все равно собирался вернуть тебе безделушку.

— Мог бы прислать ее вместе с другими вещами. А что ты наврал невесте о поездке в Йоркшир?

У Кристоса вытянулось лицо.

— Что ты знаешь о Мелине?

— Достаточно, чтобы посочувствовать.

Он отвел глаза. Такой уход от ответа вызвал у Бекки новые подозрения:

— Я презираю мужскую неверность.

— У нас не сложились отношения.

— Хочешь сказать, она поняла, какой ты подонок?

— Я хотел лишь сказать — мы решили, что не подходим друг другу. Бекка, я не желаю обсуждать с тобой Мелину.

— А меня не волнуют твои желания.

Только тут она заметила, что обычно холеный Кристос выглядит далеко не безукоризненно: узел галстука распущен, несколько пуговиц на рубашке расстегнуты.

Но человеку, только что брошенному прекрасной невестой, можно простить беспорядок в костюме.

— Ты любил ее?

Кристос в изумлении уставился на Бекку. Она покраснела:

— Прости, не мое дело.

— Именно.

— И все-таки... Она узнала о нас?

Кристос покачал головой:

— Ты не виновата в том, что мы с Мелиной расстались.

Конечно, неожиданно подумала Бекка, Кристоса бросила женщина его мечты, любовь всей его жизни... Что могло быть естественнее для него в этой ситуации, чем искать утешения у первой встречной?

А поскольку именно я оказалась той первой встречной, он, возможно, подумал...

Ох, я не смогу быть номером вторым.

Бекка подняла голову:

— Слушай, ты пришел потому, что тебе что-то написала Эрика. Но одна ночь вместе в любом случае еще не означает, что ты за меня отвечаешь. Как видишь, со мной все в порядке.

— С тобой не все в порядке. И я здесь не из-за твоей сестры.

— Тогда зачем?

— Я приехал потому, что твое место не здесь.

— А где же?

Его бархатные глаза заглянули в ее темно-синие:

— В моей постели.

Бекка прерывисто вздохнула:

— Ничего не получится.

Можно избегать его взгляда, но как выкинуть из сердца навеки запечатлевшийся в нем образ спящего Кристоса — с точеными чертами лица, которые смягчила приятная усталость? Он выглядел почти беззащитно!

— Почему я должна возвращаться в постель мужчины, который даже не сказал мне своего настоящего имени?

— Твое морализаторство малоубедительно, ведь, даже узнав, что спала с «врагом», ты не удержалась от повтора!

Не дожидаясь ответа, Кристос протиснулся мимо нее в комнату. К тому времени как Бекка закрыла входную дверь и последовала за ним, он успел бегло пролистать дешевый справочник в мягкой обложке, который она читала.

— Не сказала бы, что горжусь этим. И, к твоему сведению, я не удирала ночью. Было уже утро, ты спал. Я подумала, что тебя разбудит только землетрясение.

Действительно, в тот день Кристос проснулся только около двух часов. Когда он обнаружил исчезновение Бекки, его охватил гнев.

— А ты пробовала меня разбудить?

Она молча отвернулась.

— Значит, даже не пыталась. Почему?

— Меня тошнит, когда я тебя вижу.

А что еще Бекка могла сказать? Ей было стыдно, что она занималась любовью с членом мерзкого семейства Каридесов.

— Из того, что рассказала твоя сестра, ты именно этим и занимаешься в последнее время.

— Эрика преувеличивает, — щеки Бекки опять порозовели.

Он не может знать. Не может!

— Желудочная инфекция, — промямлила она. — У меня банальная желудочная инфекция.

— Сейчас ты в порядке?

Ей казалось, Кристос видит ее насквозь.

— Твоя забота очень трогательна, правда.

— Я не глуп, Бекка.

— Не понимаю, о чем ты.

— Думаю, понимаешь.

Она глядела в смуглое, худое лицо и понимала, что ложь не поможет. Но только Бекка об этом подумала, как в ее ушах зажужжало и мир завертелся перед глазами.

Кристос, выпустив очередь брани на родном языке, подхватил ее и усадил в ближайшее кресло.

Бекка даже не сопротивлялась, когда он заставил ее наклонить голову к коленям и дышать глубже.

— Тебе нужен врач.

— Единственное, что мне нужно, это чтобы тебя здесь не было, — возразила она, пытаясь собраться с силами.

Несколько секунд спустя мир перестал вертеться, и Бекка подняла голову.

Кристос поднялся с корточек, отступил и скрестил руки. Вид у него был задумчивый и угрюмый. Бекка вздохнула и потерла глаза.

— Извини... не завтракала, — она с трудом улыбнулась.

— Мы не предохранялись.

У Бекки опять вспыхнули щеки. Она беспомощно пожала плечами.

— Тошнота, обмороки...

— Я не в обмороке!

Губы Кристоса иронически дрогнули.

— Крайне неумелая ложь. Когда сестра упомянула о твоей болезни, меня сразу осенило.

Ей бы засмеяться в ответ, но она только в ужасе смотрела на него.

— Слишком смелое предположение...

— Я верю в свой инстинкт. Узнав, что...

— Что? — Бекка наблюдала за тем, как Кристос прошелся по комнате, скинул с ручки кресла на пол стопку разноцветных тетрадей и сел.

— Это письменные работы для проверки, ты все смешал! Так что ты узнал?

— Узнал, что у тебя неприятности. Мой инстинкт всегда прав.

Кристос не спускал с Бекки горячего взгляда, и она тихонько вздохнула. Между ними возникло сексуальное напряжение.

Девушка нервно облизнула губы.

— Жаль, что ты настолько доверяешь своему инстинкту, а не разуму. И что он говорит теперь? Нет... не хочу знать.

— Он говорит, что ты беременна. Ты беременна, Бекка?

— Если и так, это не твое дело.

Кристос смотрел на нее с недоверчивым изумлением:

— Если я могу стать отцом, то это и мое дело!

Эти слова вызвали у Бекки необъяснимую ярость.

— Если?— вскрикнула она. — Если? А кто же еще, как не ты?

— Так ты беременна?

После короткой паузы Бекка кивнула.

Кристос мгновение не сводил с нее глаз, потом с неразборчивым возгласом схватился за голову.

Бекка знала, что глупо обижаться на такую реакцию, но все же ей стало больно.

Не стоило позволять себе о чем-то мечтать, а она позволила, да еще в глубине души надеялась, что предстоящее отцовство вызовет у Кристоса радость.

— Ты в порядке?

Мужчина поднял голову и с недоверием посмотрел на нее:

— Я? Я-то в порядке.

Неудивительно, что Кристос выглядит измученным. Вероятно, он опасается, как бы она не воспользовалась своей беременностью в корыстных целях.

Еще бы, вокруг Кристоса Каридеса достаточно женщин, не отказавшихся бы его заарканить. Что ж, по крайней мере на этот счет Бекка может его успокоить. Она не намерена портить остаток своих дней браком по расчету!

— Знаешь, тебе не надо беспокоиться.

— Не надо?

— Я не стремлюсь стать следующей миссис Каридес.