— Нет, — покачал головой Крушила. — Просто это совершенно очевидно, иначе и быть не может. Ведь ты поселилась здесь только потому, чтобы окончательно не отказаться от общения с людьми, верно?

— Да.

— И ты надвигаешь капюшон и закрываешь лицо шарфом, чтобы тебя не увидели мужчины. А как насчет женщин?

— Отношение женщин ко мне гораздо сложнее. Одни смертельно завидуют, другие объясняются в любви, а большинство откровенно ненавидят.

— Вот, значит, как, — сказал Крушила. — А я как-то об этом не думал. Женщины, оказывается, тоже не слепы к красоте.

— Разумеется.

— Ясновидица говорила, что сознательно избегала встреч с тобой. Теперь я понимаю почему… Она опасалась своей реакции.

— Для столь молодого человека ты понимаешь слишком много.

— Она знала твою предшественницу, и подругами они, мягко говоря, не были. Я никак не мог понять — почему.

— Догадываюсь.

— А я и сейчас ничего не понимаю, — заявил Лучник. — Ты говоришь о красоте как о проклятии, и один твой голос заставляет чаще биться сердце в моей груди!

— А другой твой орган, конечно же, начинает давить на штаны, — сухо произнесла Красавица. — Но почему ты считаешь, что я хочу того же, что и ты?

— Но я… хм…

— Я ничего не могу сделать, чтобы положить этому конец, — продолжала она. — Я не могу себя изменить. Перья арра могли бы помочь, поскольку отгоняют лерров, отвечающих за чрезмерное влечение. Кроме того, Избранные меньше подвержены действию моей магии, чем простые смертные. Но никакие перья, никакой иммунитет не способны изменить мой голос, форму лица или цвет глаз. Они не заставят мои груди повиснуть, а живот покрыться складками и выдаться вперед. Встретив много лет назад Ведуна, я сразу поняла, что Избранные остаются мужчинами, а я не могу говорить с мужчиной, не возбуждая его желания. Я не могу пройти по улице, не привлекая всеобщего внимания. Если я не укрою лицо и тело, мужчины будут таскаться за мной по пятам, куда бы я ни пошла. Если буду работать в поле, вытопчут посевы, чтобы лучше меня разглядеть, если буду набирать воду из ручья, взбаламутят поток своими сапожищами. Работа не будет сделана, а жены и возлюбленные останутся в одиночестве. И ты думаешь, это может мне нравиться?

— Не знаю… — в замешательстве пробормотал Лучник.

— Вот уже двадцать три года, с тех пор как мне было всего пятнадцать, я живу с этим проклятием, — продолжала Красавица. — Так же страдали и те, кто выступал в этой роли до меня. Сто лет прошло впустую. Наши жизни рушились, надежды на счастливую семейную жизнь разбивались вдребезги — вот теперь я по крайней мере могу использовать свои способности по назначению и хоть что-то совершить! Мне даже начинает казаться, что я должна быть благодарна Лорду-Чародею за его преступления!

— Ну, я бы не рискнул, — заметил Крушила.

— Зато теперь все мои страдания приобретают смысл!

— Месть, — сказал Лучник. — Мы мстим за тех, кто невинно погиб в Каменистом Склоне.

— Восстановление справедливости, — поправил его Крушила.

— Называйте как угодно, — сказала Красавица, — если это придает моему существованию какую-то цель!

На сем разговор закончился.

Через час вернулись остальные, и семерка Избранных открыла военный совет. Красавица обещала найти лучшего в Зимовье проводника, который мог бы доставить их в целости и сохранности до поселения Речное Устье в Среднеземье. Они еще раз обсудили, у кого какой магический дар, и поделились тяготами, связанными с пребыванием в роли Избранных. Крушила узнал, что Ведун обязан ежедневно запоминать хотя бы одну не известную ему ранее правдивую историю, а Вожак должен убедить кого-то (или что-то, если никого рядом нет) сделать нечто такое, что он, она или оно делать вовсе не собирались. От Ясновидицы требовалось, чтобы та каждую ночь просыпалась и проводила не менее часа в медитации, воспринимая те видения, которые посылали ей лерры.

— Иногда они ничего не посылают, — добавила Ясновидица.

У Говоруньи и Красавицы никаких дополнительных обязанностей не было, если не считать их неспособности хотя бы на миг избавиться от своей магии. Кроме того, Красавица не могла зачать ребенка, и Крушила считал, что этого более чем достаточно. По сравнению с ее тяготами его с Лучником ежедневные тренировки выглядели плевым делом.

Приятным сюрпризом для него оказалось то, что Красавица обладает кое-какими способностями целителя. Но о магических возможностях других Крушила знал достаточно много, и ничего из услышанного его не удивило. Впрочем, нельзя исключать, что Избранные, рассказывая о своем даре, кое-что скрыли. Ведь и он не был честен до конца, умолчав о своем искусстве обращения с женщинами. Другие, видимо, тоже утаили часть своих способностей, посчитав, что это не относится к делу.

Когда взаимное представление закончилось, разговор пошел о Лорде-Чародее. Где он живет, как туда добраться и что сделать, чтобы преодолеть его оборону.

Ясновидица сообщила, что Лорд-Чародей следит за ними посредством домашней мыши, но ни один из Избранных не видел смысла гнать или убивать животное. Лорд-Чародей в любом случае очень скоро узнает об их планах, какие бы предосторожности они не применяли. Соблюсти подлинную секретность было практически невозможно. Кое-какие детали, конечно, можно было бы скрыть, но сейчас все равно прятать было нечего. Их план звучал предельно просто: «Отправиться к холмам Гэлбек и убить его».

О сохранении такого плана в тайне вряд ли стоило беспокоиться.

Вожак сказал, что в ближайшее время разработает более четкую схему действий, но пока у него на это нет времени. О том, что может их ждать на холмах Гэлбек, Избранные имели смутное представление. Говорили, что Лорд-Чародей обитает в башне, которую возвел на самой вершине холма, и там его обслуживает несколько девушек из соседнего городка Полегший Камыш. Все остальное еще предстояло узнать, и для детального плана пока не было нужного материала.

В конце концов значительно позже, чем того хотелось Крушиле, они разошлись по своим постелям. Красавица пригласила Говорунью и Ясновидицу переночевать у нее в доме, а Вожак попросил установить дополнительные кровати, чтобы Крушила, Лучник и Ведун смогли остаться в его комнате.

Крушила всю ночь спал урывками. Мысли о том, что они наконец собрались и отправляются в поход на твердыню Лорда-Чародея, не давали ему заснуть.

Когда он в очередной раз ворочался в полусне, из-за дверей комнаты донеслись чьи-то голоса. Крушила попытался прислушаться, но голоса тут же умолкли. Он подождал, однако беседа не возобновилась. Наверное, почудилось, подумал Крушила. А может, находясь на полпути между миром сна и яви, он на какой-то миг услышал разговор лерров.

В конце концов он снова уснул, но время от времени до него тихо-тихо доносились незнакомые голоса.

Наутро, когда семеро Избранных собрались на постоялом дворе, к ним присоединилась приглашенная Красавицей в качестве проводницы старая женщина.

Они шли на запад в тени Восточных Утесов. Зимовье оставалось в полумраке почти все утро, а Избранные не могли ждать, пока солнце поднимется над скалами. Еще целый час небо над ними было голубым и светлым, а все вокруг скрывал полумрак. На западе собирались облака, но воздух по-прежнему оставался сухим и теплым. Они прошли мимо гигантских гостевых домов, над которыми развевались знамена горских кланов. Красавица называла кланы и рассказывала некоторые подробности о жизни каждого из них. За годы, проведенные в Зимовье, ей удалось много узнать о нравах и обычаях верхнеземцев.

Жизнь горцев не особо интересовала Крушилу, но звучание ее голоса дарило такое наслаждение, что он вслушивался в слова с огромным вниманием, так же как и остальные Избранные мужского пола. Что касается женщин, те шли впереди, не обращая ни малейшего внимания на повествование Красавицы.

Ведун был по-настоящему очарован ее рассказом. Он то и дело задавал вопросы, пополняя свой кладезь исторических и культурных познаний и одновременно выполняя свои ежедневные упражнения. Вожак слушал скорее по привычке, а Лучника интересовали не рассказы, а рассказчица. Его замечания носили общий характер и часто не имели ни малейшего отношения к тому, что она говорила.