Щека гангстера снова дернулась. Нервы, нервы…

— Представьте себе, нет. Просто я не люблю безрассудства.

— Предпочитаете бессовестность?

Марконе хлопнул ладонью по столу и встал. Я тоже разогнулся. Действительно. Сколько можно пялиться в ледышки этого негодяя?

— Мистер Дрезден, неужели вам нравится, когда на улицах царит полная анархия? Нравятся разборки преступных кланов? Я деловой человек и вношу порядок в беспредел.

— Нет. Просто вы этот беспредел прибрали к рукам и поставили на «поток», — парировал я. — Да от вас за версту смердит ложью, Джон. Мудреные слова вовеки не изменят тот факт, что вы были и есть вконец охреневший сукин сын. А охреневшие сукины дети обязаны сидеть в железных клетках.

Бесстрастное лицо Джонни Марконе превратилось в белую застывшую маску. Он до желваков стиснул зубы. А я продолжал давить на него, от гнева почти теряя над собой контроль, не замечая опасного соседства Хендрикса. Я выплескивал скопившуюся злость, усталость и пережитый страх в язвительные слова и пригоршнями швырял эти колючки в оторопевшего мафиози.

— Что это было? Черт побери, что это вообще могло быть? Вы сами-то Ежика видели? Видели его лицо? А кровавые ошметки на стенах? Потроха на полу? Вонь до небес. Я видел. Теперь представьте — вы следующий! Представили?! А, Джон?

— Не называйте меня так. — Голос Марконе звучал спокойно, тихо, и ярость моя внезапно угасла. — Никто не смеет говорить со мной в подобном тоне. Если бы мы были на людях, я бы убил вас за эти слова.

— Если бы мы были на людях, то вы могли бы попытаться. — Я выпрямился во весь рост и смерил его самым презрительным взглядом из своего арсенала. — Убирайтесь из моего кабинета.

Марконе невозмутимо одернул пиджак, поправил галстук.

— Полагаю, мистер Дрезден, вы намереваетесь и дальше продолжать это расследование совместно с полицией?

— Правильно полагаете.

Марконе обогнул стол и направился к выходу. Хендрикс топал за ним по пятам, притихший, мрачный.

— Что ж, тогда стоит принять ваше предложение и помочь расследованию, насколько это в моих силах. Поинтересуйтесь Харли Макфинном и проектом Северо-Западного пути. Посмотрите, приведет ли это вас к чему-нибудь.

Он открыл дверь.

— С какой стати мне верить вам? — спросил я его спину.

Марконе обернулся.

— Вы проникли в самую суть моей души, мистер Дрезден. Вы знаете меня куда лучше, чем я сам. До известной степени, разумеется. Я тоже знаю вас. Вы хорошо понимаете, у меня достаточно причин помогать вам и сведения мои достоверны. — От его улыбки веяло арктическим холодом. — Но еще лучше вы понимаете, что ссориться неблагоразумно. Глупо иметь в тылу врага моего масштаба.

— Если уж вы действительно здорово меня изучили, то должны знать, что друзьями нам не быть никогда.

Марконе поджал губы.

— Жаль, — только и сказал он. — Очень жаль.

С этими словами Джонни Марконе покинул кабинет. Хендрикс сверкнул на меня своими поросячьими глазенками и вывалился вслед за боссом. Дверь захлопнулась.

Наконец-то я мог свободно выдохнуть, что и сделал с невыразимым облегчением. Вместе с выдохом из меня словно ушли остатки сил — как подкошенный, я рухнул в кресло и закрыл лицо руками. Пальцы дрожали от нервного напряжения. С души воротило при одной мысли, что имя мое связывают с поганым именем Джонни Марконе. Откуда во мне столько ненависти к этому надутому индюку? Я еле удержался, чтобы не врезать ему покрепче. И не совсем понятно, почему он вообще стерпел мою гневную вспышку.

Я сидел, переводя дух, и прислушивался, как стихает бешеный стук в груди. Марконе повел себя очень необычно. Он упустил отличную возможность прикончить своего обидчика тут же, не сходя с места. Приказал бы Хендриксу запинать наглого чародея до смерти или всадить в него пулю. Однако он этого не сделал. Правда, не мог же он устранить меня сейчас, когда весь город уверен в нашей дружбе. А если нельзя идти в открытую, приходится изощряться в коварстве. Разумеется, Хендриксу ничего не стоило размазать по полу чародейские мозги, но хозяину это было невыгодно.

Я обдумывал слова Марконе, искал в них скрытый смысл. Неспроста он принял мое предложение и выдал информацию. Крестный папа всея Чикаго в опасности. И еще он испуган. И напугало его нечто совершенно неизвестное, с чем он прежде не сталкивался и потому не знал, можно ли с этим бороться. Вот и решил, что волшебничек под боком ему не помешает. Знает ведь, поганец, — магу не составит большого труда объяснить Его преступному Величеству, что почем и на какую кнопку жать, чтобы задницу не оторвало. С магом за спиной можно без боязни заглядывать в пропасть, на дне которой гнездится ужас…

Проклятие! Чисто по-человечески его можно понять.

Я поморщился. Мне хотелось ненавидеть Джонни Марконе, однако отвращение и даже гнев понемногу отступали. В его словах было много истины. Марконе — предприимчивый тип. Он, точно умелый шеф-повар, снял крышку с кипящего котла, и насилия на улицах стало гораздо меньше. В то же время поток криминальных денег резко увеличился. Он защищает город, вместе с тем отравляя его и выкачивая жизненные соки. И этого уже ничто не изменит.

Есть и еще одна мелочь не из приятных. Из песни слова не выкинешь — человек с душой хищного тигра, негодяй и хладнокровный убийца, наложил в штаны по полной программе. А я-то против напугавших его страшилок и собирался выступить. В общем, было чем нервишки пощекотать, даже с лихвой.

Но и это тоже ничего не меняло. Боишься? Правильно! Бойся на здоровье! Главное, не поддаться страху настолько, чтобы свернуть с намеченной дороги. Работу свою надо делать. Больше-то все равно некому.

Выкинул я из головы всякую чепуховину вроде чудовищных клыков, кровавых потрохов и предсмертных хрипов, уселся за стол и занялся поиском сведений о некоем Харли Макфинне и проекте Северо-Западного пути.

Демон, пойманный в ловушку моего магического круга, истошно ревел, скреб клешнями по невидимой стене, долбился хитиновым плечом в незримый барьер, отчаянно пытаясь выбраться наружу… И не мог. Моя воля удерживала демона внутри зачарованного Круга, будто в темнице.

— Доволен, Шонзи? — спросил я беснующуюся тварь.

Уродливая фигура выпрямилась, и демон ответил без малейшего акцента:

— Вполне. Ты же понимаешь, я обязан был соблюсти все формальности. — Из своих чешуйчатых складок он выудил совершенно невообразимые очки в тонкой проволочной оправе и водрузил их на самый кончик то ли носа, то ли клюва. — Есть вопросы?

Я вздохнул с облегчением и присел на краешек лабораторного стола. Возле Круга царил идеальный порядок. Я прибрался в этом углу, разгреб на полу кавардак. Пожалуй, мог бы и позволить гостю расположиться с большим удобством, но лишний раз испытывать судьбу не улыбалось. Не важно, насколько хорошо мы ладили с Шонзагорргуттом; я знал, что в любой момент могу лопухнуться и как-нибудь испортить вызов. В конце концов, существовали определенные нормы, если хотите, кодекс чести, которому демонические существа обязаны следовать. Одно из правил требовало оказывать всяческое сопротивление любому смертному магу, осмелившемуся на вызов. Слава храброму демону, сломавшему зачарованный Круг и покаравшему наглого волшебника!.. Короче, из эльфов и стихийных духов гораздо проще и безопаснее вытягивать сведения, но Боб вернулся ни с чем — пошлялся там-сям, повертелся среди местных духов и принес домой дырку от бублика. Такое случается. Порой даже старожилы не всегда в курсе происходящего. Вымотанный до крайности Боб снова завалился в черепушку — помощник из него сейчас был никудышный, и мне волей-неволей пришлось обратиться за содействием прямиком в преисподнюю. Хотя парни из этого ведомства даже Санта-Клауса дураком выставят и бровью не поведут.

— Шонзи, мне нужны сведения о человеке по имени Харли Макфинн. Возможно, он работал над проектом Северо-Западного пути. Кстати, информация о проекте тоже сгодится.